Попаданка в академии драконов 2 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 41

Поглаживаю Нику по плечу, она прикрывает яркие глаза и натянуто улыбается:

— А когда меня наконец оставили в покое, я поняла, что надежды на спасение нет, и меня затянуло в темноту, так что о моменте перелома ситуации я знаю лишь по рассказам мамы, мисс Клэренс и профессоров Огнада и Санаду.

— Мамы?

— Да, принц Арендар захватил её, когда получил разрешение моего отца на вампиризацию. — Ника хитро улыбается. — Это было очень щедро с его стороны, ведь переносить с собой кого-то на такое расстояние сложно даже дракону правящего рода.

В груди возникает щекотное ощущение, смесь гордости и… понимания: по рассказам Арендара в первый наш совместный ужин мне показалось, он был привязан к маме, и теперь помог чужой маме встретиться со своим нуждающимся в поддержке ребёнком.

— Получив разрешение, принц снова попросил профессору Санаду. И тогда выяснилось, что профессор уже обращал кого-то вне очереди, поэтому конклав не примет его ходатайства обо мне. — Ника поджимает губы. — Он не стал даже пробовать. И сослался ещё на то, что один архивампир не справится с вампиризацией настолько повреждённого тела. Тогда сам принц обратился к конклаву с просьбой меня обратить и выделить для этого второго архивампира. Будь он императором, его просьбу выполнили бы, но он принц, и избранной официально у него нет, поэтому конклав отказал.

— И как же Арендар справился? — Снова поглаживаю Нику по плечу и уже без подспудного страха, хотя глаза у неё жутковаты. — Или его поддержал император?

— Я подданная королевства Озаран, императору не выгодно моё превращение в вампира. Нет, принц Арендар… не знаю как, не знаю где, но он нашёл… э… — Ника нервно усмехается. — Наверное, нужно объяснить один момент: все архивампиры — публичные личности, они управляют своим кантонами, принимают участие в межгосударственных делах, о них можно прочитать в библиотеках, газетах. В общем, они на виду, они все известны. А принц Арендар привёл ко мне неизвестного архивампира. Я даже представить не могу, кто он, откуда, почему другие виды о нём не знают. И судя по тому, что я слышала во время обращения, участвовал он в этом не по доброй воле. То есть, не совсем по доброй воле, но со своего согласия, иначе ритуал бы не сработал. И мне интересно, чем принц Арендар его так подкупил.

Хитрый взгляд намекает, что мне стоит поинтересоваться об этом у Арендара. И при удобном случае я об этом обязательно спрошу.

— Подробности ритуала рассказать не могу, прости, это запрещено. — Ника разводит руками.

В наступившем молчании долго её разглядываю. Она так не похожа на себя прежнюю, и в то же время похожа. В ней появилась царственная степенность, но в выражении лица промелькивает прежняя непоседливость.

— А как мама твоя к превращению отнеслась?

— Она рада, что я жива. И жалеет, что позволила мне уехать в академию.

В этом вроде бы простом ответе чувствуется горечь отделения от семьи. Улыбнувшись, Ника уверяет:

— Не переживай. Конечно, отношения с родной семьёй после вампиризации изменяются, ведь изменяется ритм жизни, привычки, у вампиров появляются новые обязанности, новые кровные родственники, — она улыбается шире, приоткрывая острые клыки, — но, подавая прошение о вампиризации, я была к этому готова. Всё хорошо. И ещё раз спасибо. — Ника медленно, будто не желая напугать, разводит руки и, обнимая, притягивает к себе. — Спасибо. А теперь рассказывай, что там было. Только про этих предательниц Розалинду, Элиду и Ларгетту можешь не говорить.

Я рассказываю без особых подробностей, но даже этого хватает, чтобы Ника охала, прикрывала рот ладонью и широко распахивала сверкающие глаза.

— Лера, ну ты и… так с драконом? — общий мотив её изумления. — Великий Нергал, как он тебя не съел?

— Кто такой Нергал?

— Бог, от которого произошли вампиры.

— А, — тут соображаю, что её фраза могла иметь буквальное значение. — Драконы едят людей?

— Нет, — смеётся Ника, — просто так говорят.

Выдыхаю с облегчением:

— Ладно, я пока жива и даже не пожёвана, а что тут было те три дня, что я спала?

Но ничего интересного не было, просто академию наводнили следователи, замучили всех вопросами и проверками, и студенты гадают, в чём дело, строят самые немыслимые предположения. Организовавшего нападение профессора Малри причисляют к носителям порождения. Но даже в самых смелых фантазиях никто не предполагает, что совсем рядом был настоящий вестник Бездны. Вестник так и остаётся тайной. А обо мне говорили, что я убита. Даже мисс Клэренс не была уверена, что я жива, и Ника сильно волновалась.

А мисс Анисия из коменданта женского общежития выросла в завхоза. Эта новость греет и заставляет вновь улыбнуться: ещё одна положительная сторона страшного происшествия.

Все новости рассказаны, и в повисшей тишине мы различаем смутный гневный возглас. Переглядываемся. В принципе, даже к светящимся глазам можно привыкнуть. А у Санаду они не горят, наверняка и у Ники скоро погаснут. Надеюсь на это.

Недовольный возглас повторяется.

— Пойду, посмотрю, что там, — шепчу я и на цыпочках подбегаю к двери, приоткрываю её, Ника напирает сзади.

Голоса звучат в кабинете мисс Клэренс, дверь которого соблазнительно приоткрыта.

— Не губите Валерии жизнь, — доносится оттуда голос Эзалона.

Переглянувшись, мы с Никой дружно и тихо двигаем к кабинету.

— Именно её жизнь я и хочу защитить, — рокочет Арендар. — Стоит оставить Леру одну — и она обязательно вляпывается в неприятности. И это здесь, в академии!

Мы с Никой вновь переглядываемся. Я жгуче краснею. Она поглаживает меня по плечу.

— У мисс Валерии отличный потенциал, — вступает Эзалон. — Глупо зарывать талант.

— И она усердно занимается, — басит наставник Дарион. — Не надо подрезать ей крылья.

От таких слов в груди разливается тепло, и наворачиваются слёзы.

— Я ничего ей не подрезаю, я её защищаю от опасностей. И помощники мне в этом не нужны.

— Подумайте о будущем мисс Валерии, — вкрадчиво начинает Эзалон, но Арендар перебивает:

— Её будущее связано со мной, и это не обсуждается. Она будет жить под моей защитой, с минимумом контактов с внешним миром.

У, драконище! Меня опаляет гневом: он собирается запереть меня навсегда?

— Арен, послушай, — довольно мягко обращается к нему Дарион. — Просто послушай: Валерия — не дракон, чтобы её источник развивался быстро, ей надо заниматься в группе, надо присутствовать при скачках остальных студентов на новый уровень, чтобы её потянуло вверх эффектом синергии. Если ты изолируешь её, прогресс будет слишком медленным, она не сможет вместе со всеми подчинить оружие.

— В этом нет необходимости, — чеканит Арендар. — Когда Лера адаптируется к магии, я переселю её в свой замок, там она будет в безопасности.

— Арен, — почти рычит Дарион. — Она боевой маг с отличным потенциалом, если дать ей заниматься, она сама сможет себя защищать, это намного надёжнее, чем вечно от тебя зависеть.

— Дайте ей возможность учиться, — снова вкрадчивый голос Эзалона. — Вам же будет проще её защищать, если она станет хорошим боевым магом, а у неё есть все воз…

— Моя мама была лучшим боевым магом в выпуске, но это её не спасло!

Меня будто стегает чем-то горячим. Возглас Арендара эхом звенит в коридоре.

Так вот почему Арендар не верит в мои способности, вот почему не считает мои занятия важными. Дыхание перехватывает от переизбытка эмоций, от осознания, что перемирие и ощущение, будто Арендар прислушался ко мне, просто ложь: он уступил, чтобы усыпить мою бдительность, но на самом деле решение менять не собирался.

— Ну же, Дарион, возрази что-нибудь, — язвительно предлагает Арендар. — Объясни, почему исчезла моя мать, почему в принципе боевых магов убивают, если они такие сильные? Или тебе нечего возразить?

— Есть, — удивительно ровно отвечает Дарион, и от его тона становится холодно. — Твой отец и вся охрана императорского дворца твою маму защитить не смогли.