Душа в наследство (СИ) - Шумовская Светлана - Страница 14

— Меня вообще удивляет как патрульные не нашли эти письма.

— Они не проверяли спальню. Точнее, на сколько я поняла, они были здесь, но тогда, сразу после происшествия. Возможно не очень хорошо искали, — предположила я.

Мистер Хидс задумчиво почесал подбородок и отрицательно покачал головой.

— А это дело может оказаться куда более интересным, чем я думал.

— К чему вы клоните? — тут же насторожилась я.

— Понимаете ли, мисс Ломаш, почему-то у меня есть странное ощущение… Ощущение, будто это, — он кивнул на бумаги, которые я сжимала в руках, — предназначалось вовсе не для патрульных, а исключительно для вас.

— Дед оставил это мне?

— Возможно это и не мистер Бреннон, — загадочно улыбнулся мистер Хидс, — ну да полно, хватит об этом. Выходит, кто-то требовал что-то у вашего деда, — пропустив моё высказывание мимо ушей, проговорил он, — кто-то таинственный хотел восстановить некую руку с помощью мистера Бреннона. Бред какой-то. Что за рука, мисс Ломаш?

— Понятия не имею.

После фразы поверенного о том, что письма подложили специально для того, чтобы их увидела я, стало действительно жутко. Как же мне понять, что случилось на самом деле? Что не так во всей этой истории? Ведь действительно, мы слишком просто их нашли!

— Вот поэтому плохо не общаться с роднёй! Думайте, может, вы что-то слышали, или заметили странности. Находили загадочные предметы?

Я вспоминала каждую мелочь от самого момента приезда сюда, но ничего не приходило в голову.

— Дед оставил мне странную шкатулку, которая не открывается, и только.

Поверенный вскинул указательный палец, прерывая мой рассказ, и потребовал сиюминутно предоставить ему шкатулку. Пришлось перемещаться в мою комнату.

— Странно, очень странно, у неё нет замка. — Говорил он, вертя чёрный ящичек в руках.

— Ни замка, ни петель, ни хитрой застёжки, — перечислила я.

— Значит, там что-то действительно ценное! — заключил поверенный. — Кстати, мисс Ломаш, раз уж вы так богаты, может, всё же тройной гонорар?

— Нет!

— Ладно, тогда будем искать способ открыть это неведомое нечто. Завтра отвезём её к кузнецу, уж он-то точно разберётся, а сегодня, наверное, пора отдыхать.

Мистер Хидс взглянул на часы и кивнул в подтверждение своих слов.

— Почти полночь.

— Мистер Хидс, а в какое время можно ходить в склеп? — поинтересовалась я, понимая, что сейчас уже точно не пойду. Слишком поздно и боязно.

— С шести вечера до рассвета, а вам зачем?

— Я не успела на похороны, хотела попрощаться с дедом.

— Сейчас самое время, — серьёзно сказал он.

Я пошла провожать поверенного, и после его ухода задержалась в гостиной выпить позднего чая. Мистер Уайлд уже отправился отдыхать, предварительно оставив мне поднос с горячим напитком, и я сидела одна у уютно потрескивающего огня, бьющегося в камине. Я всё грела и без того горячую чашку в ладонях и думала. Что, если всё это: подозрения павшие на меня, внезапно свалившиеся новые заботы — своего рода наказание? Что, если Безликая таким образом наказывает меня за то, что не приняла деда, когда он сам делал шаг навстречу?

Не знаю, сколько времени длились мои терзания, но привели они к закономерному итогу: преисполненная чувства вины, я набросила на плечи плащ и побрела прочь из дома. Ночная дождливая улица была наполнена звуками, шорохами, и жуткими, кривыми тенями деревьев. Фамильный склеп рода Бреннон располагался на территории особняка, благо он принадлежал роду уже более столетия. Правда, находились они в самой дальней части небольшого сада фруктовых деревьев, разбитого за домом.

Шла я быстро, стараясь не обращать внимания на пугающие шорохи и не намочить фитилёк захваченной с собой свечи. За время пути успела изрядно промокнуть, поэтому даже немного обрадовалась, приблизившись к склепу. Надо же, если бы не характерная архитектура постройки, его вполне можно было бы принять за дом, судя по размерам.

Углы здания, выполненного в форме идеального квадрата, венчали статуэтки миниатюрных василисков — древнего символа рода Бреннон, глаза которых тускло светились мягким голубым светом — признак многочисленных охранных заклинаний. Я нерешительно взялась за кольцо на одной из створок дверей и потянула на себя. Дверь со скрипом поддалась, и я юркнула внутрь.

Не закрывая дверь, чтобы оставить немного света от запутавшейся в чёрных ветвях деревьев луны, я достала свечу и дрожащими руками зажгла её. Несмелый огонёк несколько раз встрепенулся, затрещал расплавившийся воск, и пламя стабилизировалось, ровно засияв в кромешной тьме.

Мне полагалось спуститься вниз по короткой лестнице и найти нишу с именем деда, что я и сделала, поразившись, какое количество представителей рода Бреннон покоится в этих стенах. Мистер Доминик, впрочем, был погребён недалеко от двери, и я, вздохнув, остановилась перед нишей с его прахом. Издавна повелось в Диосте тела аристократов сжигать, а прах помещать в красивейшие урны, которые потом расставляются в семейных склепах. Я смотрела на имя деда, выгравированное на бетонной плите, и не знала, что сказать.

— Мистер Бреннон, — наконец заговорила я, — дедушка. Я знаю, что душа твоя, как и всех людей — бессмертна, и знаю, что она помнит момент кончины. Меня считают убийцей, но твоя душа знает, что я невиновна. Так помоги же мне! Думаю, ты должен объяснить мне многое. Кем была та девочка, что приезжала к тебе погостить? Почему все считают твоего единственного сына мёртвым?

Я честно пыталась спокойно рассказать всё, что накипело. Но едва в памяти всплыл сегодняшний допрос, не смогла сдержаться. Слова срывались с моих губ сами, выплёскивая всю обиду и отчаяние. «Нельзя винить мертвецов», — часто говорила мама, но я была твёрдо уверена, что именно мистер Бреннон со своим неуместным наследством виновен в том, что меня подозревают.

Говорила и говорила, пока слова не закончились, оставив одни всхлипы от внезапно накативших слёз, но передо мной так и не появился дух деда, который, кстати, должен был бы устыдиться и повиниться как минимум, зато, уже разворачиваясь, чтобы уйти, я случайно заметила странное свечение, исходящее от одной из урн.

Я медленно подошла к нише с надписью Рилиан Бреннон и прикоснулась к заметно светящейся урне. Та пошатнулась, словно в ответ на моё прикосновение, но и только. Сакральный смысл происходящего лично я пока понять не могла. Уже собралась одёрнуть руку от покрытой молитвенными символами урны, но не смогла преодолеть жгучее желание открыть её.

Откровенно говоря, умом я понимала, что нельзя открывать вечное пристанище чьего-то праха, но желание было столь настойчивым, что я поднялась на ступень и, оказавшись на одном уровне с урной, сдвинула крышку. Моя рука сама опустилась в серый, пылеобразный прах неизвестной миссис. О, Безликая, как же мне было противно и страшно до чёртиков, но я в склепе, который защищён от магии, значит говорить со мной могут только духи, а духи рода никак не навредят родной крови. Ведь явно то что происходило сейчас в склепе, не иначе как знак, поданный предками. Надеюсь, они хотят помочь, поэтому, стиснув зубы, шарю рукой в субстанции, похожей на печную залу, и совершенно не понимаю, для чего.

Неожиданно рука коснулась чего-то твёрдого, и я вскрикнула — неужели кость? Медленно достала из урны свою находку и обмера от сковавшего душу ужаса. Это был палец. И я уже собиралась упасть в обморок: характерно занемели ноги, голова начала кружиться, но здравый смысл внезапно возопил о том, что пальца некой миссис Рилиан, погребённой более сорока лет назад, здесь просто не может быть!

Я поднесла найденную конечность ближе к лицу и со всей очевидностью осознала — он металлический. Искусно выкованный палец, длинный, с аккуратным ноготком, но никак не человеческий.

Странное дело, но едва палец оказался в моих руках, желание копаться в прахе дальше отпало напрочь, сменившись брезгливостью.

— И что мне с этим делать? — в надежде на ответ спросила я. Но ответа не было.