Покоренный (ЛП) - Ловелл Л. п. - Страница 46

Но, в конце концов, она отстраняется от меня.

— Я должна идти, — тихо говорит Лилли.

— Я скучал по тебе, — улыбаюсь я ей. — На самом деле прошло очень много времени с тех пор, как я видел тебя.

— Ты видел меня на прошлой неделе.

— Это была не ты. Я давно не видел мою Лилли. — Я прикасаюсь к её губам, они слегка приоткрыты. Я хочу поцеловать её. Я хочу забрать её домой и никуда не отпускать. Знаю, что когда Лилли выйдет из этой комнаты, она снова окружит себя стенами, и моя Лилли исчезнет.

Она опускает глаза, её ресницы касаются щёк.

— Этой девушки больше нет.

— Нет, это не так, — тихо говорю я.

— Ты хочешь беззаботную девушку, Тео. Её не существует. Вот почему у нас никогда ничего не получится, независимо от Кэсси. Человек, которого, как ты считаешь, ты любишь... она ложь. Я жила в сказке, которая не могла долго продолжаться. — Её голос так отчаянно грустен. Она действительно не может поверить в это, не так ли?

Я стискиваю челюсти.

— Ты ошибаешься.

Какое-то время она молча наблюдает за мной.

— Почему ты купил мне другую машину? — тихо спрашивает она.

— Почему ты продала первую? — парирую я. Я напряжён. Это будет момент, когда занавес опустится.

Она вздыхает.

— Полагаю, ты уже знаешь, почему. Чтобы помочь Кэсси. — Её глаза отдаляются от меня. Вот они, её стены. Мне хочется закричать на неё, чтобы она оставалась со мной. — Ей нужны были деньги, а мне не нужна машина. — Но этого не происходит, она продолжает закрываться от меня. — Как ты думаешь, что я чувствовала, Тео? Кэсси была уволена и потеряла свою квартиру, которая шла в комплекте с работой. Она принимала наркотики. Она была в отчаянии. А я тем временем разъезжала на автомобиле стоимостью больше чем сто тысяч фунтов, подаренном мне человеком, который должен бы ей помочь.

Какое-то время мы сидим молча.

— Я не могу с этим справиться, Лилли. Я имею в виду ребёнка. Я просто, я не готов к этому.

— Я знаю, — она посылает мне слабый намёк на улыбку. — И это нормально, но в какой-то момент тебе придётся смириться с этим. Я знаю, что ты никогда не простишь себя, если этот ребёнок родится с проблемами, и ты постоянно будешь помнить о том, что ничего не сделал, чтобы остановить её, хотя мог бы её остановить. Ты купил этот автомобиль, так что косвенным путём ты заплатил за её реабилитацию.

Я улыбаюсь.

— Хорошая попытка, но это всё сделала ты. — Я изучаю ее блестящие зелёные глаза, её внимание сосредоточено на мне. — Спасибо, — шепчу я. Она столкнулась с ситуацией, с которой, она знала, я не смогу справиться, и она разрешила её ценой собственной боли, и за это я бесконечно благодарен Лилли. — Что же касается новой машины... мне не понравилась мысль о том, что ты лишилась своей машины, заботясь о человеке, за которого должен нести ответственность я, поэтому я купил тебе другую. Думаю, это был способ заставить себя чувствовать лучше.

Она вздыхает.

— Ты не можешь продолжать делать это, Тео. Ты покупаешь мне машины. Ты отпугиваешь моих клиентов. Ты подкупаешь моих друзей. Ты трахаешь меня и используешь. — Её голос слегка ломается. — Совершенно прямо должна сказать, я думаю, тебе нужна помощь. Ты должен дать мне уйти. — Её голос едва слышен.

Я хватаю Лилли за подбородок и заставляю взглянуть на меня.

— Никогда, — выдыхаю я. — Прости меня за ту ночь в Note. Никогда в своей жизни я так не ревновал. Я хотел причинить тебе боль. Я наделал много дерьма. Моё единственное оправдание – это то, что я совсем не могу мыслить разумно, когда дело касается тебя.

Она слегка улыбается.

— Теодор Эллис ревнует? Никогда не думала, что этот день настанет.

— Я всегда ревную, когда дело доходит до тебя. Каждый раз, когда ты заходишь в комнату, я хочу вырвать глаза у каждого мужчины, что смотрит на тебя. — Я протягиваю руку и сжимаю локон её волос между пальцами, они такие мягкие, как шёлк. Она поднимает дрожащую руку к моему лицу и проводит пальцами по моей челюсти. На её лице полно грусти и тоски. — Я люблю тебя, Лилли, — говорю я, даже не задумываясь.

Она отводит от меня глаза. Какое-то время она просто молчит.

— Ты многого не знаешь обо мне, Тео, есть вещи, о которых я тебе никогда не рассказывала. Тебе было бы лучше остаться с Кэсси. Она может дать тебе то, что я никогда не смогу. — Она отворачивает голову в сторону и смахивает слезу, которая скользит по её лицу. Она выглядит такой побеждённой.

Я почти смеюсь, Кэсси – последний человек на земле, с кем я бы захотел находиться рядом.

— И что это значит?

— Это означает, что, хотя ты не можешь увидеть это сейчас, я поступаю правильно. — Она выдавливает маленькую улыбку.

Я прижимаю руки к её щекам.

— Как это может быть правильным? Нет ничего, что ты не могла бы мне дать, Лилли. Я знаю, что ты не чувствуешь того же самого по отношению ко мне, как... — Она прижимает пальцы к моим губам.

— Это не так, Тео, чувствую, но этого недостаточно, чтобы преодолеть некоторые вещи.

— Ты же знаешь, что нет ничего, о чём ты не могла бы мне рассказать, верно?

Она испускает судорожный вздох.

— Сейчас неподходящая ситуация, Тео, и я не готова увидеть, как ты уходишь навсегда, пока ещё нет.

Она смахивает прядь волос с моего лба, на её губах играет слабая улыбка, в то время как глаза мерцают от непролитых слёз. Хотел бы я, чтобы она просто рассказала мне свои секреты, просто впустила меня в свою душу.

— Давай просто скажем, что некоторые переживания... они ранят людей. Некоторые шрамы невозможно излечить независимо от того, сколько времени прошло. Я живу такой жизнью по определённым причинам. Это сдерживает демонов. Заставляет шрамы бледнеть. Даже без Кэсси мы рано или поздно расстались бы, потому что ты заставляешь меня чувствовать, и это делает меня слабой. — Она шмыгает носом. — Господи, я даже не знаю, зачем я рассказываю это тебе.

— Я рад, что ты рассказываешь мне об этом. Это помогает мне понять. — Я улыбаюсь ей. — Я не согласен с твоими утверждениями, но это помогает. Скажи мне одну вещь, Лилли... почему ты так стремишься всегда сражаться самостоятельно? Почему ты никогда не можешь положиться на кого-нибудь? Я бы помог тебе в любой момент, ты же знаешь, что я бы это сделал.

Она выглядит невероятно грустной.

— Разве никто не говорил тебе... единственный человек, на которого ты можешь положиться в этой жизни, – это ты сам. — Лилли печально улыбается. — Я должна идти. — Она пытается встать, но я тяну её на себя, и она падает мне на колени. Она передвигается, чтобы оседлать мои ноги, её юбка задирается на бёдрах. Я обнимаю её за затылок и притягиваю к себе. Лилли напряжённо дышит, когда я прижимаюсь своими губами к её губам, пробуя на вкус соль от её слёз. Её руки хватают меня за рубашку. Я целую её, как драгоценную вещь, которой она для меня и является. Она приоткрывает губы, и её тёплое дыхание касается моего языка. Я стону ей в рот. Провожу пальцами по её челюсти, потом спускаюсь к шее. Нежно кладу ладонь на её горло, чувствуя быстрый пульс под кончиками пальцев. Она мгновенно застывает. Сдёргивает мою руку и судорожно пытается вздохнуть, пока её пальцы цепляются за моё запястье. Я немедленно отпускаю Лилли. Взгляд на её лице наполнен абсолютной паникой. Она вскакивает на ноги и пятится назад, потирая рукой горло. Что, чёрт возьми, произошло?

— Лилли, — тихо произношу я её имя. Она пристально смотрит в мои глаза, и я вижу в них растерянность.

— Тео? — хмурится она.

— Что это было?

— Я... мне нужно идти. — Она бросается к двери и открывает её. Я встаю и мгновенно следую за ней.

— Лилли, — кричу я ей вслед. Она продолжает идти. — Лилли. — Я, наконец, догоняю её и хватаю за руку, чтобы она посмотрела на меня. Её кожа бледная, она дрожит.

— Я в порядке.

— Ты не в порядке. Я отвезу тебя домой. — Я подталкиваю её к лифту. Она качает головой.

— Мне нужно вернуться на вечеринку.

— Не заставляй меня применять к тебе силу. Я везу тебя домой, и там ты объяснишь мне, что только что произошло, чтобы мог убить всех, кто причинил тебе боль. — Мой тон не оставляет места для спора.