Русская фантастика – 2018. Том 2 (сборник) - Гелприн Майкл - Страница 25

– Видела «зелёных человечков»? – предположил Халюкин.

Психиатр пожевала сухими губками, скользя по прокурору вдумчивым взором. Произнесла без эмоций и знаков препинания:

– Привет, я Смерть. Ну и что? Ну и всё.

Мозг Халюкина завис в старом добром охренении. Прокуроры всё-таки люди, со всеми человеческими вытекающими. Если не назло, то вопреки.

– Не смешно, – сама с собой согласилась заведующая.

Она встала, подошла к шкафу и достала папку. Вернулась за стол, открыла скоросшиватель, полистала.

– Вот заявление соседей, – передвинула «Дело» прокурору.

Всегда надо уметь делать правильный ситуационный выбор. Что-то вычеркнуть, а что-то подчеркнуть. Халюкин проглотил матерные слова и ознакомился с бумагой.

– Так-так-так… Ага… Соседи пишут, что Агафье везде мерещатся демоны… чуть не подожгла прохожего старика… неадекватность появилась после убийства бабушки Тарасии.

Двое верных друзей встретились в холле у окна. Перекурили в открытую фортку, обменявшись добытой информацией.

– Читай, Андрюх! – предложил очкарик.

Доктор развернул записку от Агафьи. Оторванная половинка тетрадного листа была исписана чётким мелким почерком.

– Ты пробудил Демона. Он спал последние пятнадцать лет. Демон голоден, он питается душами людей, которых соблазнила блудница в образе книги. Демон убил мою бабушку Тарасию, чувствую, и меня скоро… Если хочешь сохранить тело и душу, ты должен вернуть блудницу Сатане.

Бутербродов смолк, дабы перевести дыхание. Когда в драной бумажке заключены твои жизнь и смерть, такую бумажку ты воспринимаешь Богом, а Господь суеты не терпит.

– Дед Барина пропал без вести ровно пятнадцать лет назад, – нарушил молчание очкарик.

Главное не последовать за ним, ведь выход из неизвестного места втройне неизвестен. Доктор перевернул записочку другой стороной и продолжил:

– Тебе нужно вызвать Демона туда, где он первый раз тебе явился. Якобы хочешь что-то пожелать. Демон коварен и хитёр, но глуп и ни о чём не догадается. Он придёт в образе старца, надо сдёрнуть с его головы капюшон…

Дальнейшее чтение прервал Халюкин, толкнув друга в бок. К парочке подошла Юлька, укутанная в модный плащ. На прекрасной голове ее красовалась забавная шапочка.

– Вы проводите меня до дома, Андрей Васильевич? – беспардонно спросила девица.

– С великим удовольствием, но…

Бутербродов замялся. Половое влечение настоятельно рекомендовало проводить экс-зануду, но инстинкт самосохранения категорически сопротивлялся.

– Прокурор, повлияйте, пожалуйста, на Вашего невоспитанного друга, – попросила прежняя Юлька.

Угум-с. Слухи об экс-занудстве оказались сильно преувеличенными…

– Он поддаётся только вашему влиянию, Юлия Васильевна, – ответил Халюкин, широко ухмыляясь.

– Я попросил присесть, а не привстать, – проворчал доктор в сторону очкарика.

После того, как друзья проводили Юльку, они перешли на другую сторону коттеджа и взошли на крыльцо Бутербродова. Хозяин отворил незапертую дверь веранды и молвил с независимым видом:

– Иди, Антоха. Книга лежит в гостиной на ковре. И поверь, я не трушу, а просто…

– Да не парься, всё пучком, – усмехнулся Халюкин и шагнул в сени.

В течение пяти минут врач искурил пять сигарет. Товарищ не появлялся.

– Очкарик, ау! – позвал Бутербродов, осторожненько вступил в дом и заглянул в гостиную.

Прокурор сидел в кресле спиной к доктору и явно пристально что-то разглядывал.

– Антоха, брось суку на пол! – заорал Андрей Васильевич, из всех сил тряся друга за плечи: второй любовник – это уже групповуха, что усложняет покаяние как этически, так и технически.

– Ай, мля!

Очкарик подпрыгнул в кресле. В руках его отсвечивал револьвер двадцать второго калибра, привезенный доктором из Африки. Такие пушки Антон Петрович видел только на киноэкране, и мимо пройти закономерно не смог. Благо, револьвер валялся на столе…

– Где шлюха?! – истошно крикнул врач.

– Полегче, парень, чуть яйца себе не отстрелил от твоей паники… Если бы имелись в виду твои яйца, то паники наверняка бы не было, несмотря на естественность её мотива. Твоя шлюха упакована!

Прокурор похлопал по карману куртки.

В судебном морге было вязко, прохладно и пахло ландышами.

– Ну, вот она.

Судебный медик выкатил тело Агафьи из холодильника, поднял покрывало с лица.

Халюкин деловито достал из кармана маленькие ножницы, передал другу. Тот аккуратно срезал прядь волос с головы покойной.

– Господи, помоги! – молвил твёрдо.

– Аминь! – подтвердил прокурор.

Смерть омоложает, а жизнь старит. Зачастую настолько, что приводит к геронтологическому слабоумию в тридцать лет… судя по прокурору с его штатским дружком.

– Эй, ребята, – позвал судмедэксперт, не в силах додумать, что сказать ещё.

Ребята между тем бодро почесали к выходу. Услышав оклик, прокурор всё же тормознул. Вернулся к холодильнику, по-свойски обнял медика и задушевно выдал:

– Понимаешь, Иваныч…

– Нет, – несколько жалобно произнес судмедэксперт.

– Андрюх, подтверди, – попросил Халюкин.

Проще сказать, что всё нормально, чем объяснять, почему всё так мистически хреново. Но очкарику, наверное, виднее с ментовской колокольни. Бутербродов кивнул в знак согласия, нервно топчась на порожке прозекторской.

– Короче, Иваныч, мой друг Андрюха совершил коммерческую сделку, – доложил Халюкин. – Чуть раньше его пыталась отговорить эта покойница и, по совместительству, ведьма, – он ткнул пальцем в труп. – Андрюха её не послушал и вляпался в дерьмо по самые гланды. Его развели, и не кто-то там, а сам дьявол. Как известно, с адскими силами лучше бизнес не мутить… Дьявол и ведьму замочил, чисто в отместку за помощь Андрюхе.

Мистика вне юридических компетенций и вне патологоанатомических процедур. Доказано опытным путём. Но резать в лицо прокурору, что он внушаемый лох, по-мужски некорректно, хотя и оправдано Законом, которому они оба служат. Судмедэксперт тупо моргал, реагируя на чужую тупость. Клин клином, или дурной пример заразителен – как угодно.

– И вот надо Андрюху выручать, – вещал прокурор. – Поскольку сам себя он выручить не может. Сегодня ночью мы забиваем дьяволу «стрелку», где наверняка всё решим к нашей пользе.

– Отрезанные волосы ведьмы – это важный аргумент при переговорах с сатаной, – дополнил гинеколог, несмело возвращаясь к трупу.

– Да-да! – энергично кивнул очкарик. – В общем, Иваныч, ты не парься за нас, лады?

Раз пошла такая пьянка, Бутербродов крепко пожал безвольную руку медика и сообщил задушевным шепотом:

– Мы на рынок, Иваныч. Скоро смеркается, а нам необходимо купить магические ингредиенты растительного происхождения. Покупка должна состояться строго после захода солнца!.. Рад был познакомиться и всё такое…

Двое верных друзей вышли.

Труп Агафьи бесстрастно взирал пустыми глазницами на Иваныч, который силился побороть желание написать в СБ заявление о собственном служебном несоответствии. Не спеши исполнять приказ по зову долга, за него могут и наказать. Неизвестно, как с этим в других местах, но в полицейских кругах именно так.

– Чеснок. Базилик. Укроп. Вообще, каков срок действия у раствора?

– Думаю, на несколько часов хватит. Книгу обернул?

– Да.

Халюкин достал из ящика стола томик, завернутый в газету.

Диалог происходил на кухне очкарика. Алиса поддерживала Иришу в трудный час, а верные друзья вели мистические приготовления и отошли на перекур к форточке. По стеклу застучали капельки с небес. То ли наверху уже панихида, то ли слезы радости – не узнаешь раньше, чем исполнишь.

– Дождик заморосил, блин. А газета на книге должна быть абсолютно сухой.

– Спрячешь за пазуху, только и всего.