Повелитель тлена (СИ) - Чернованова Валерия М. - Страница 20

В этих поединках без правил разрешалось всё: применять броски и захваты, кусать противника, царапать, душить, пинать ногами. Бились голыми руками, отчаянно, ожесточённо, пока один из соперников не валился без чувств или не начинал умолять о пощаде. Вот только мольбы не всегда принимались во внимание.

Мар в деньгах не нуждался, и Идену было непонятно это его пристрастие. Приходя сюда, Бастиан рисковал собственной шкурой, здоровьем. Карьерой, в конце концов. Из-за частых беспорядков, возникавших во время подобных сходок, бокс в Верилии порицался, а в некоторых городах на него и вовсе наложили запрет. И Бастиан, как представитель закона, обязан был обходить такие заведения стороной.

Но после трагичного случая с Эмилией он будто с цепи сорвался. И до того ко многому равнодушный, теперь, казалось, его не волновало ничего. Ни собственное благополучие, ни будущее. Проходили месяцы, а дознаватель, вместо того чтобы наконец-то оправиться от потери, становился всё больше похожим на живой труп. Или робота. Каждый день ходил на работу. Вечерами, как самый прилежный, добропорядочный семьянин (вот только семьи-то у него больше не было) возвращался домой, запирался у себя в кабинете и не принимал никого, даже самых близких друзей. А в иные дни, вот как сегодня, заявлялся в один из столичных притонов и бился там до изнеможения.

Будто считал, что физическая боль в силах побороть душевную. А может, таким образом наказывал себя, пытался заглушить чувство вины. Почему-то виновным в смерти жены Мар считал именно себя, а не её убийцу.

Иногда Идену даже начинало казаться, что высший ищет смерть в одном из таких поединков.

Подвинув в сторону очередного оглашённого, от которого невыносимо разило перегаром, де Клер нахмурился. Круглый ринг, по периметру обнесённый невысоким деревянным ограждением, с песчаным настилом, пропитавшимся кровью и потом боксёров, сейчас приковывал к себе десятки алчных взглядов. Разгорячённая публика кричала, делала ставки, не забывая прихлёбывать из бутылок своё отвратное пойло, и награждала соперников, сцепившихся в жестокой схватке, советами и замечаниями.

Под левым глазом Мара расцвёл фингал. Нижняя губа посинела, набухла, из уголка рта по подбородку стекала тёмная струйка. Обнажённая грудь была расцарапана, на плече — кровавый след от укуса.

Опять придётся везти его к Ройсу и ждать полночи, пока лекарь залечит и вправит идиоту всё, что можно. Жаль только, мозги нельзя вправить. А потом ещё надо будет провожать домой и при этом выслушивать, что его сиятельство в гробу видел такую заботу.

Существовал и другой вариант: сейчас Бастиана быстро отправят в нокаут. Бессознательный Мар нравился виконту гораздо больше. Не будет ворчать и выговаривать, как же его достала эта дружеская забота.

Увы, по второму сценарию «играли» нечасто. Обычно с ринга успевали унести несколько проигравших, прежде чем усталость и боль одерживали над неугомонным магом верх, и тот отключался.

В свои двадцать девять Мар выглядел худым нескладным мальчишкой, что порой вводило в заблуждение его соперников. На самом же деле в кулачном бою его сиятельству не было равных. А ослиное упрямство и маниакальное желание снова и снова себя истязать делали его похожим на заведённый механизм.

Вот и сейчас Бастиан, как и второй боксёр раздетый по пояс, беспощадно молотил кулаками, нанося удар за ударом, и умело отражал неистовые атаки. Противник Мара — здоровенный детина, непонятно с какого перепугу получивший прозвище Малыш, бился исступлённо, выплёскивая на мага всю свою злость. В то время как Бастиан, давно позабывший, что это вообще такое — испытывать эмоции и отнимать их у других, нападал хладнокровно, с абсолютным ко всему безразличием.

Даже когда великан Малыш обрушился на него всей своей тяжестью, едва не проломив бедолаге спину, а потом ещё и закрепил результат ударом кулака под дых, его сиятельство даже не поморщился. Несколько секунд, пока толпа бесновалась, громко скандируя: «вставай и дерись!», Бастиан лежал на земле неподвижно. Таращился в потолок, под которым мерно покачивались газовые светильники, и при этом дышал тяжело и прерывисто.

Иден уже было понадеялся, что всё, на сегодня выступление закончено. Но другу, как видно, показалось мало. Пошатываясь, он поднялся и встал в стойку, давая понять, что бой продолжается.

Не дожидаясь нападения, сорвался с места. Блокировав джеб противника, нанёс тому молниеносный удар прямо в челюсть. Ещё один блок, резкая атака, короткий хук в область печени и в завершении — удар стопой в диафрагму. Малыш с глухим стуком рухнул на пол, подняв вокруг себя столб пыли.

Толпа зашумела, и в её многоголосье радость перекликалась с разочарованием. Некоторые остались недовольны исходом поединка, соперником Мара, а также самими собой, потому как поставили не на того, кто выиграл.

Перегнувшись через хлипкое ограждение, Иден позвал друга:

— Его сиятельство уже закончил? — Протянул приятелю платок с кружевной каймой, расшитый золотыми вензелями.

Стерев с лица пот и капли запёкшейся крови, Бастиан шумно выдохнул и проронил сипло:

— Я только разогреваюсь. А ты что здесь забыл?

Иден раздражённо цокнул. Как будто не понимает, зачем он явился в эту дыру!

— Вообще-то у нас на вечер были планы. Ужин в ресторане, опера… Помнишь?

— Извини, забыл, — без малейшего сожаления покаялся Мар и сделал несколько жадных глотков прямо из бутылки, отчего лицо виконта снова исказила гримаса брезгливости. Он бы к такой дряни даже под страхом смерти не притронулся. — Давай на завтра перенесём.

— Понятно, что не на сегодня, — хмыкнул мужчина. — С тобой в таком виде только по ресторанам ходить. Народ распугивать… Кстати, завтра милейшие сводницы устраивают приём. Ты тоже должен был получить приглашение.

Бастиан вздрогнул, точно от удара хлыстом, и, отвернувшись, ответил глухо:

— Я туда не пойду.

— А кто только что обещал, что завтрашний вечер посвятит лучшему другу? — с показной обидой в голосе напомнил виконт.

— Тебе прекрасно известно, что я не люблю подобные сборища.

— Брось, Бас, ну сколько можно? — закатил глаза высший. — Жениться ты не хочешь. И, заметь, я не настаиваю. Хотя твоя матушка не теряет надежды, что я приму её сторону и уговорю тебя начать ухаживать за какой-нибудь юной леди. Как будто уговорить такого барана, как ты, возможно… Ну да ладно, не хочешь — не женись. Твоё право. Но что тебе мешает завести рабыню? Мало ли, как всё сложится. Твоя мать и сёстры беспокоятся, что у тебя до сих пор нет наследника. Ждёшь, чтобы на тебе род Маров закончился?

— Мне ещё и тридцати нет, — справедливости ради заметил Бастиан, который, несмотря на все опасения родни, покидать этот мир в ближайшее время не собирался.

Сначала отыщет тварь, что забрала у него Мими. А дальше уже как получится.

— С твоими предпочтениями в выборе спорта и нежеланием общаться с пришлыми (и не говори, что ни одна из тех куколок, что я к тебе посылал, тебе не понравилась!) у тебя есть все шансы не разменять четвёртый десяток. И вообще, — возвращаясь к насущной теме, протянул виконт, — никто ведь не заставляет тебя уходить со смотрин с приобретением. Просто проведёшь в приятном обществе время. Не то что сегодня, — испытывая чувство гадливости, оглянулся по сторонам Иден. — Шейн и Реджи тоже будут там. Говорят, в этом году у мадам Луари каждая девушка — что жемчужина. Да и леди Адельсон в выборе красоток не подкачала. В общем, будет на что посмотреть.

— Я подумаю, — нехотя отозвался Мар, возвращая другу мятый платок.

За который Иден ухватился кончиками пальцев и поспешил бросить его на шаткое ограждение, решив, что будет проще с платком расстаться, чем отстирать пятна.

Соперника Мара к тому времени уже унесли, и его место занял полный сил и желания победить неориец. Ещё один громила, по сравнению с которым Бастиан казался тщедушным юнцом.

Помнится, в прошлый раз, после тесного «общения» с этой тушей, из зала выносили именно Мара.