Над пылающей бездной - Гриллс Беар - Страница 32

Мошки отложили личинок под кожей мужчин, чтобы те кормились их плотью. Укусы стали открытыми сочащимися язвами. Единственным лечением была серия инъекций очень токсичного лекарства — пентостама. После каждого укола больным казалось, что по их жилам растекается кислота, обжигая все на своем пути. Пентостам был чрезвычайно токсичен, поэтому серьезно ослаблял сердце и дыхательную систему. Это и объясняло запрет на любую физическую нагрузку, требующую мало-мальского напряжения.

— Есть еще Рафф, — напомнил им Джегер.

Джеймс покачал головой.

— При всем моем уважении к Раффу, он не подходит. Прости, приятель, но с его татуировками и волосами никто на это не купится. А значит, — он пристально посмотрел на Джегера, — остаешься только ты.

Джегер покосился на Ирину. Похоже, ее нисколько не обеспокоило то, что тут предлагалось. Его это не особо удивило. У нее явно не хватало чувствительности во всем, что касалось взаимоотношений между людьми, и в особенности — разного пола.

— Что, если люди Каммлера узнают нас? Я не сомневаюсь в том, что, во всяком случае, мои фотографии у них есть, — возразил Джегер.

Именно по этой причине он изначально не предложил себя в партнеры Наровой.

— Два варианта, — раздался чей-то голос. Это в разговор вступил Петер Майлс. — Позвольте мне для начала сказать, что такой план мне нравится. Тебя загримируют. В крайнем случае, можно прибегнуть к помощи пластического хирурга. Менее экстремальный вариант — постараться изменить твою внешность, насколько это возможно, не укладывая тебя под нож. В обоих вариантах у нас есть люди, которые могут это сделать.

— Пластические хирурги? — изумленно уточнил Джегер.

— В этом нет ничего необычного. Госпожа Нарова уже дважды делала это. Оба раза мы подозревали, что те, на кого она охотилась, знали, как она выглядит. Вообще Тайные Охотники давно и часто ложатся под нож.

Джегер вскинул руки.

— Ладно, слушайте, только давайте постараемся обойтись без подтяжек и изменений формы носа.

— Хорошо, но в таком случае тебе придется стать блондином, — заявил Майлс. — А чтобы дополнить картину, твоя жена будет сногсшибательной брюнеткой.

— А почему бы не огненно-рыжей красоткой? — предложил Джеймс. — Это гораздо лучше соответствовало бы ее темпераменту.

— Не лезь не в свое дело, Усама, — зашипела Нарова.

— Нет, нет, блондин и брюнетка. — Петер Майлс улыбнулся. — Поверьте мне, данный вариант идеален.

На этом собрание закончилось. Все устали. Находясь взаперти под землей, Джегер чувствовал, как его постепенно охватывают беспокойство и раздражение. Он жаждал оказаться наверху, глотнуть свежего воздуха и ощутить на своей коже солнечные лучи.

Но вначале ему следовало сделать еще кое-что. Он подождал, пока комната опустеет, прежде чем подойти к Майлсу, деловито упаковывающему компьютерное оборудование.

— Можно с вами поговорить наедине?

— Конечно. — Старик обвел взглядом бункер. — Насколько я понимаю, мы тут одни.

— Мне хотелось бы знать, — нерешительно произнес Джегер. — Почему вы делаете такой акцент на испытаниях на людях? И мне почему-то показалось, что, по вашему мнению, это имеет отношение лично ко мне.

— Ах это… Я не очень хорошо умею скрывать то, что меня тревожит… — Майлс опять включил свой компьютер. — Позволь, я тебе покажу нечто.

Кликнув мышью, он открыл один из файлов, и на мониторе засветилось изображение. Наголо обритый мужчина в черно-белой полосатой пижаме стоял, прислонившись к стене, облицованной простым белым кафелем. Его глаза были плотно зажмурены, лоб прорезáли глубокие морщины, а рот был открыт в беззвучном крике.

Майлс перевел взгляд на Джегера.

— Газовая камера Натцвайлера. Нацисты подробно документировали эксперименты с ядовитыми газами, как и всю остальную свою деятельность. Существует четыре тысячи таких снимков. Некоторые еще более ужасны, потому что на них запечатлены эксперименты на женщинах и детях.

Джегер похолодел, начиная догадываться, куда клонит Майлс.

— Говорите прямо. Я должен знать.

Старик побледнел.

— Мне не доставляет радости сообщать тебе это. К тому же, имей в виду, это всего лишь мои подозрения… Но Хэнк Каммлер захватил твоих жену и ребенка. Он держит их в плену. Им… или его людьми… тебе отправлено доказательство того, что твои родные все еще живы. Во всяком случае, они были живы совсем недавно.

Несколько недель назад Джегер получил электронное письмо с вложением. Когда он открыл вложенный файл, то увидел фото: Руфь и Люк стояли на коленях, держа перед собой первую страницу свежей газеты, — доказательство того, что в этот день они еще были живы. Это являлось одной из попыток заставить Джегера страдать и сломать его.

— Он захватил твою семью, и со временем ему понадобятся живые люди, на которых он смог бы испытать свой Gottvirus, чтобы получить исчерпывающие доказательства его эффективности и развеять все сомнения…

Старик говорил все тише и наконец окончательно умолк. Его глаза потемнели от боли, и Майлс не закончил фразу. Что касается Джегера, то он и так все понял.

Майлс испытующе смотрел на него.

— И я должен еще раз попросить прощения за то, что мы сочли нужным тебя испытывать. На сопротивляемость допросам.

Уилл не ответил. В настоящий момент это волновало его в последнюю очередь.

Джегер изо всех сил оттолкнулся ногами, бросив тело вперед и позволив гравитации завершить начатое. Трос засвистел, скользя сквозь спусковое устройство, а дно кратера ринулось ему навстречу, с каждой секундой все приближаясь.

Футах в пятидесяти под ним болталась на своей альпинистской амуниции Нарова. Вогнав в трещину в скале клинообразный металлический стержень с закрепленной на нем крепкой стальной петлей, она поджидала Джегера, чтобы начать следующий этап своего спуска.

Восемьсот метров почти вертикальных скал, образующих внутренние склоны кратера Пылающих Ангелов, вынудили их разбить спуск на четырнадцать отдельных отрезков, которые они преодолевали с помощью шестидесятиметрового альпинистского троса.

Эта затея оказалась гораздо сложнее, чем они себе представляли.

Семьдесят два часа назад Джегер сидел, оглушенный вводной инструкцией, полученной от Петера Майлса. Открывшаяся перед ним картина потрясала воображение. Речь шла уже далеко не только о спасении Руфи и Люка. Вполне возможно, на кону стояло спасение всего человечества.

В качестве самых обычных молодоженов они с Наровой прилетели групповым классом в главный местный международный аэропорт, взяли в аренду внедорожник с двумя ведущими мостами и направились на запад, в выжженный солнцем африканский буш[9]. Восемнадцать часов езды привели их к пику Пылающих Ангелов, где они остановились, закрыли автомобиль и начали свой эпический подъем.

Ботинки Джегера снова уперлись в скалу, и он опять оттолкнулся от нее. Но в этот момент увесистые обломки, отделившись от утеса, полетели вниз… туда, где на своем тросе висела Нарова.

— Камнепад! — заорал Джегер. — Осторожно!

Нарова даже голову не подняла, делать это было некогда. Голыми пальцами она вцепилась в скалу и попыталась распластаться по ней всем телом, прижимая лицо к ее твердой прогретой солнцем поверхности. На фоне огромного кратера женщина казалась крохотной и хрупкой. Джегер затаил дыхание, наблюдая за рухнувшей вниз минилавиной.

В последний момент валуны врéзались в узкий выступ скалы прямо над головой Наровой, отскочили в сторону и пролетели всего в нескольких дюймах от нее.

Ирину спасло чудо. Если бы в нее попал хоть один из этих камней, он раскроил бы ей череп, а быстро доставить ее в больницу у Джегера не было ни малейшей возможности.

Последний отрезок веревки просвистел у него между пальцев, и он остановился возле нее.

Она посмотрела на него.

— Тут и без того слишком много всего, что попытается нас убить. Только тебя в этом списке не хватало.