Искупление (ЛП) - Ван Дайкен Рэйчел - Страница 25

Она двинулась, сбив бутылку с водой, которая приземлилась на пол с мягким стуком. Я попятился и уставился на нее. Что, черт возьми, я делаю? И, как на зло, капли воды стекли каскадом по моей левой руке и татуировке — знак серпа, знак, который расскажет все обо мне тем, кто знал хоть что-либо о темной стороне жизни.

Что я сделал.

На кого я работал.

На что я способен.

На что я пойду, чтобы защитить не только себя, но и своих близких.

Мой телефон зазвонил. Я протянул руку, чтобы заставить его замолчать, и уже был готов это сделать, когда заметил номер. Съежившись, я мягко поприветствовал говорившего.

— И вам тоже добрый день.

Майя притворялась, что не подслушивает.

Последнее, что ей нужно было знать, это что я разговариваю с ее отцом, корректирующим мое поведение с помощью еще одной угрозы. И эта не так беспочвенна, как остальные.

— Скажи мне то, чего я не знаю, — сказал я, ожидая ответа.

— Ты ее касался.

Я закатил глаза.

— Ты в этом уверен?

— Она краснеет, когда ты рядом.

— Большинство женщин это делают.

— Нахальный сукин сын, — усмехнулся он. — Помни условия нашего соглашения, Николай. Она ничего не значит для меня, но именно тебе есть, что терять. У тебя развился «комплекс бога», но я знаю все твои секреты. И мне ничего не стоит разрушить тебя. Ты запачкался в крови. И прольется твоя кровь, если ты отступишься от своих обещаний.

Мои ноздри раздувались, жар захлестнул тело, пока я смотрел, как Майя достает журнал и скрещивает ноги. Черт возьми, он прав. Что я, ко всем чертям, делаю? Отсутствие самоконтроля закончится тем, что ее убьют. Я знал это так же, как и он. Я застрял. И он знал это. Часть меня задавалась вопросом, знал ли он, что во мне проснулась совесть, и хоть я перестал работать с ним напрямую уже давно, но это не значило, что мной все еще не владели.

— Будем на связи, — и звонок прервался.

Чертова русская мафия.

И чертов я за то, что являюсь одним из лучших. Я получил прозвище Доктор не потому, что умел хорошо ухаживать за больными.

Я задавался вопросом — в то время как пытался не попасться на подглядывании за Майей, пока она читала журнал — была бы она жива, если бы я не дал ей работу, что изменило все? Я проклял ее? Или по-настоящему спас?

Издав низкий рык разочарования, я сжал телефон в руке, готовый сломать его пополам. Я так отчаянно хотел защитить ее от судьбы Энди, но, может быть, будет лучше, если она умрет?

Мое тело напряглось.

Будет ли милосердием прервать ее жизнь?

Майя хмурилась, глядя в журнал, пока самолет набирал высоту. Я не боялся, не так уж сильно, чтобы дрожать. Я был доктором, в конце концов, и всякий раз, когда принимал решение о жизни и смерти, был спокоен. У меня не было моментов прозрения, когда я обдумывал, не отправит ли Бог меня на последние круги ада.

Это была… Ясность.

Только так я мог описать это чувство.

— Выпьешь чего-нибудь? — спросил я Майю, пока она хрустела суставами. Она часто это делала.

— Вина, — сказала она быстро. — Если есть.

Я кивнул и подошел к бару. Бросил взгляд налево, чтобы убедиться, что она на меня не смотрит, и тогда залез в шкафчик и вытащил шприц с пентоталом натрия. Это не повредит ей, а только успокоит и даст мне возможность поговорить с ней… без ее чертовых воспоминаний, хотя дозировка должна быть точной. Последнее, что мне нужно, чтобы она оказалась в бессознательном состоянии.

— Который час? — спросил я, открывая вино и удерживая маленький шприц в правой руке.

— О, — Майя зевнула, затем взглянула на часы. — Ближе к четырем пополудни, а что?

— Просто обдумываю наши планы на ужин, — солгал я. Два с половиной часа с тех пор, как она в последний раз ела. Я мысленно подсчитал: ее вес 51 килограмм, рост — 170 сантиметров. Ей нужно максимум половину этой дозы.

Прочистив горло, я повернулся, спрятав шприц в рукаве, и принес два бокала вина — бокал Майи был наполнен чуть больше.

— Вау, щедр во всех областях, не так ли, Николай? — Майя посмотрела на бокал и сделала большой глоток.

— Выпей все, — проинструктировал я с улыбкой. — Доктор прописал.

— Все это? — засмеялась она, поднимая бокал в воздух. — Здесь как минимум двойная порция.

— Как минимум половину, — сказал я более осторожно. — Ты выглядишь взволнованной, и я знаю… что не самый приятный попутчик.

Майя моргнула, затем сделала еще один глоток вина.

— Ты так думаешь?

— Это… — я кашлянул в руку, позволяя шприцу выскользнуть на кончики моих пальцев. — Это не ты. Это я.

— Ладно, — сказала она медленно и поставила вино на подлокотник.

— Нет, — я ободряюще улыбнулся. — Еще пару глотков, и ты почувствуешь себя намного лучше.

Майя закатила глаза, но сделала большой глоток. Алкоголь хорошо сработает с пентоталом натрия. «Сыворотка правды» — без необходимости отдельного использования она использовалась в смесях с другими добавками и наркотиками, позволяя человеческому разуму быть открытым для любых предложений. Но каждый разум и тело были разными, что означало, что результат всегда отличался. Если у Майи были некие… секреты, которые она хранила, что-то, чем она хотела поделиться со мной, но не могла или отказывалась от этого, то это, скорее всего, выйдет наружу каким-либо образом в следующие полчаса. Если она скрывала темные воспоминания, те, что напугали ее, и я предложу выслушать ее, она с радостью мне расскажет.

Но было крайне важно хранить это в секрете, тем более, что ее отец явно все еще наблюдал за ней. Я сказал это себе, пока она пила вино. Но убедить монстра в правильности поступка всегда легко. Я оправдывал свои действия с того момента, как мы встретились.

Со дня после ее шестнадцатого дня рождения.

Несмотря на то, что новых убийств не было, маньяк, который орудует на пирсе, все еще на свободе. Если вы располагаете какими-либо данными, пожалуйста, свяжитесь с полицией.

~ «Сиэтл Трибьюн»

Майя

Вино помогло, но не настолько, чтобы я забыла запутанную ситуацию, в которой находилась. Частный самолет или нет, я все еще с Николаем, и, как обычно, он чрезвычайно расплывчато изъяснялся о том, почему так сильно нервничал и явно не спал. В его глазах таилось намного больше тьмы, чем обычно — словно он вел бой со смертельной болезнью и знал, что проиграет.

Я вздохнула, сделала еще один большой глоток красного вина и поставила бокал на стол напротив себя. Тепло разлилось по венам, и я закрыла глаза. Николай наклонился вперед и сфокусировал взгляд на моих губах. Бабочки запорхали в животе, когда он медленно запечатлел на них поцелуй. Внезапно жгучая боль вспыхнула в моей шее. Сначала жжение, а затем тепло захлестнуло меня.

— Что за черт, — я оттолкнула его, сбивая на пол бокал с вином, и судорожно прижала пальцы к нежной коже на шее. Когда я поднесла их к лицу, крови на них не было. Секундой ранее я могла бы поклясться, что он ударил меня. В глазах двоилось, когда я, нахмурившись, смотрела на пальцы без каких-либо следов от… Мой разум стал совершенно пустым, в то время как волны тепла прокатывались по моему телу, лаская его.

— Что-то не так? — спросил Николай потрясающе мягким голосом, будто бархат или самое экзотическое вино. Он находился прямо напротив меня, часть пуговиц его черной рубашки были расстегнуты, обнажая бронзовую кожу и мышцы, которые, как я знала, частично прятала ткань рубашки. Скользнув взглядом вниз, я изучала его грудные мышцы, желая, чтобы рубашка была более обтягивающей. Я облизала губы и сфокусировала взгляд на пряжке его ремня.

— Майя?

— М-м? — я несколько раз моргнула, затем встретилась с ним взглядом. — Прости, — я почти не чувствовала своих губ. — Думаю, что вино ударило в голову… Она кружится, — подождите, вино… Я посмотрела вниз на разлитый стакан. Очевидно, я просто перепила. — Прости, — повторила я снова, не уверенная, за что именно извиняюсь.