Волк в капкане (СИ) - Lehmann Sandrine - Страница 118

— Конечно. А переводить что?

— Товаросопроводительные документы и инструкции. Объем не слишком большой, потому они и согласны на полставки. Вы сможете с ними встретиться завтра утром?

— После двенадцати, — сказала Рене. Во-первых, в девять у нее была пара, во-вторых, утреннее недомогание у нее усилилось, токсикоз взялся за нее по-настоящему.

— Хорошо. Я перезвоню Вам, когда уточню время.

Трансляция подходила к завершению — на финишном стадионе появился пьедестал, вокруг, как обычно, толпа организаторов, журналистов, ФИСовских менеджеров и наблюдателей, а церемония награждения пока не началась. Победители еще общались с журналистами и поклонниками. Отто держался немного отчужденно, камера часто останавливалась на его лице. Он, совершенно очевидно, мысленно был где-то далеко от Валь д’Изера, и Рене не знала, о чем он думает. В какой-то момент он посмотрел в камеру с совершенно отсутствующим видом, явно не понимая, что его снимают. И она встретила его взгляд. Затаив дыхание, она смотрела в его печальные ореховые глаза, на его прекрасное, гордое лицо. Почему ты такой грустный, Отто? — подумала она. Но он бросил ее, и ей уже не должно быть интересно, что его радует или печалит. Пусть она все еще любит его. Отчаянно, безумно, страстно. Но у нее теперь было и помимо него, для кого жить.

Ей назначили собеседование с производителем одежды сегодня в 5 вечера.

После окончания трансляции она пообедала (старательно съев внушительную тарелку супа и мясо с салатом) и отправилась к врачу. Ей было очень важно набрать этот килограмм, чтобы не попасть в больницу.

— Анализы хорошие, — сказала доктор Эльке. — И плюс кило сто. Молодец. Но Вы понимаете, что все равно этот вес — недостаточный?

Она долго рассказывала девушке о правильном питании беременной. Рене даже записала кое-что. Но опасность больницы миновала. Положительно, сегодня хороший день! И теперь она успеет к своему, хочется надеяться, будущему работодателю.

Ей назначили встречу в офисном здании в Альтштадте. Она даже не стала брать такси, времени было предостаточно, она доехала на трамвае. По пути думала о том, что теперь-то уж точно купит себе машину. Если устроится, конечно. Надо идти учиться на права. А какую машину? Чтобы в багажник влезала коляска. Она понятия не имела, в какие машины коляски влезают, в какие — нет. Те коляски, которые она видела, казались очень громоздкими, большими. Особенно те, в которых везли совсем маленьких деток. Интересно, они складываются как-то?

Фирма называлась Billy’s Stars, Рене раньше никогда не встречалась с такой. А у них в Швейцарии было два магазина и склад. Они делали одежду для молодежи — спортивную и повседневную. С Рене говорил директор швейцарского отделения Дэвид Макгил. Через час она уже ехала домой, окрыленная удачей — завтра в 14.00 начинался ее первый рабочий день.

Отто думал поехать в Цюрих завтра, потому что сегодня он чувствовал себя слишком усталым. Соревнования — две попытки, потом пресс-конференция, и еще 6 часов за рулем — наверное, это больше, чем он выдержит. Да и куда ему спешить? Его никто не ждет. Поэтому вечером он поплелся в бар по соседству с отелем (не то кафе, в котором тогда провалил это дело с Макс). Ему хотелось выпить. Так, немного, чтобы завтра не было похмелья. А утром проснется — и сразу в машину, домой.

Он уселся за стойку и для начала заказал скотч с содовой. Вполне возможно, что за этой рюмкой последует еще 4–5, в каждой скотча будет чуть больше, чем в предыдущей, а содовой меньше — вплоть до неразбавленного виски. Ему надоела эта тоска.

И вовсе он не скучает по Рене. Он уже забыл, кто это такая. Не нужна ему ни она, никто другой. Ему просто тоскливо. Бывает. Пройдет. Сейчас он выпьет.

Сегодня ровно год с того дня, как умерла Мона Риттер. Год назад его беззаботная жизнь изменилась навсегда, хочет он того или нет. И вот сейчас он поступил с девушкой, которая ничем этого не заслуживала, куда более мерзко, чем с Моной. Нет, он не собирается пить за упокой души Моны. Ничего подобного. Гленморанджи с содовой.

Рене кое-как отсидела две пары в универе — на первой ее мутило так, что даже преподаватель поинтересовался, хорошо ли она себя чувствует. Она ответила, что все в порядке. А на второй паре ее прямо подбрасывало от волнения — как-то пройдет ее первый рабочий день? Наконец, занятия кончились, и она поехала в офис Billy’s Stars.

Директор Дэвид Макгил был на месте, и самолично рассказал Рене о том, кто есть кто. Персонала было всего несколько человек, основные операции велись в Англии, и основная масса людей работала именно там. Цюрихский филиал обходился бухгалтером (Паула, симпатичная дамочка лет двадцати восьми), логистом (Лукас, самый старший — может, под сорок), специалистом по торговому маркетингу (Юбер, лет тридцати на вид) и секретарем (Кристина, на вид чуть старше самой Рене). Весь этот цвет бизнеса занимал трехкомнатный офис, одна комната была даже разделена на две — ее занимали Дэвид и Кристина, кабинет директора был отделен от приемной офисной перегородкой и огромным шкафом для бумаг. Другую комнату занимали Паула и Лукас, в третьей безраздельно царил Юбер. Своими папками, макетами, проектами и прочими бумажками он умудрился занять 3 стола и 2 шкафа.

— Тебе придется подвинуться, — сказал ему Дэвид. — Рене нужен стол и компьютер.

Рене обратилась в слух. Ей дадут компьютер, но она понятия не имела, что это такое, зачем оно и как им пользоваться. У Юбера и у Кристины на столах стояли эти штуки, похожие на ультразвук в кабинете доктора Эльке. Она слышала о возможностях персональных компьютеров, знала, что многие ими уже постоянно пользуются, но не представляла себя за компьютером. Но интересно все же. На дворе только что начался 1988й год, все это было достаточно на слуху. Интересно, а Отто что-нибудь знает о компьютерах?

— Юбер научит вас пользоваться компьютером, — сказал Дэвид. — Ничего сложного, Вам он, можно сказать, просто заменит печатную машинку. У нас есть программа, которая делает накладные, часть работы будет связана именно с их переводом.

Юбер что-то пробурчал в знак недовольства, но все же согласия. Ему придется провести часть дня, очищая от своего креатива один из письменных столов, и Рене понимала, что это не приводит его в восторг.

— Если позволите, я помогу вам, — сказала она.

— Отлично. Вот из этой кучи выберите все журналы до восемьдесят пятого включительно — и на помойку. Остальные — вот на эту полку.

— Хорошо. — Рене поставила сумочку на тоже весьма захламленный подоконник и приступила к делу.

Но долго заниматься журналами ей не пришлось. Через четверть часа зашла Кристина.

— Рене, пойдемте, я покажу вам, где тут обедают. Вы еще не обедали?

— Нет. — Рене вопросительно посмотрела на Юбера, который залез на табурет и пытался разложить на верхней полке шкафа какие-то коробки. — Юбер, можно мне…

— Конечно. Если принесут компьютер, поставят вот сюда.

Девушки вышли в коридор бизнес-центра.

— Юбер — такая душка, — сказала Кристина. — Он тебе понравится. Только не возлагай на него личных надежд — он никого к себе не подпускает. У него есть какие-то девчушки-малолетки, с которыми он ходит на тусовки, мы, старые вороны, уже не катим.

Рене приняла быстрый переход на «ты».

— Сколько же тебе лет, старая ворона?

— Двадцать два. Тебе — девятнадцать, знаю. Но его девочкам максимум шестнадцать. А вообще… — Она наклонилась к уху Рене и прошептала, обдав ее приятным, но несколько тяжеловатым для молодой девушки запахом «Byzance». — Я подозреваю, что он голубой.

— Да ну?! — поразилась Рене. — Не похож с виду.

— А ты думала, они все ходят накрашенные, как Элтон Джон, или утянутые в кожу, как Фредди Меркьюри? Только я тебе ничего не говорила. Вот лифт, видишь, на нем спустимся на второй этаж. Там кафе. А, привет, Лео.

— Привет, — рядом с ними остановился парень лет двадцати пяти, темноволосый, красивый. Кристина повернулась к Рене.