Книга вторая. Магическая Экспедиция - Звездная Елена - Страница 34
- Предыдущая
- 34/58
- Следующая
А затем, практически одновременно с данным сообщением, во всю голую стену над моей кроватью появилась надпись:
«Госпожа Радович, приказ к вам не относится».
И почти сразу, я едва дочитать успела, в двери постучали.
«Не драконы», — подумала, открывая.
И сильно пожалела об этом, едва мне в нос сунули огромный букет алых роз. А затем, пока я отплевывалась, знакомый по ресторации голос помощника лорда Энроэ сообщил:
— Госпожа Радович, лорд Энроэ шлет вам свои самые лучшие пожелания… если он, конечно, на них способен.
Отплевавшись, я посмотрела на дознавателя, прислонившегося плечом к косяку и с интересом наблюдающего за процессом плевания розовыми лепестками. После чего осторожно уточнила:
— Господин Торн?
Мужчина со шрамами на лице усмехнулся и с издевкой произнес:
— Ну надо же, вы помните мое имя.
Никак не отреагировав на издевку, я искренне выдохнула:
— Спасибо.
— За что это? — изогнул бровь дознаватель.
— За помощь с алкоголем, — намекнула я на то, во что он превратил вино лорда Энроэ.
Господин Торн улыбнулся, затем медленно, видимо не желая напутать, наклонился ко мне и произнес:
— На столе магистра Аттинура прошение моего шефа, в столе — крупная сумма, которую я крайне заметно и демонстративно запихнул в указанный ректором ящик. Я так понимаю, госпожа Радович, вы девочка умная, сами сообразите, что за этим последует. Мой вам совет: несмотря на решение ректора, воспользуйтесь возможностью прогуляться по Горлумскому лесу. Как минимум я всегда смогу солгать, что не сумел вас обнаружить. Всего доброго, госпожа Радович.
И он, развернувшись, покинул коридор общежития, практически растворившись в ближайшем служебном проходе.
Я медленно закрыла двери, после взгляд упал на цветы. Вид они имели жалкий. Словно их долго и старательно били… или же из них что-то выбивали, столь же долго и старательно. Потрясенная догадкой, поспешила к окну, поднесла букет к свету и, покрутив его, обнаружила на листочках остатки золотистого порошка. Приворотами лорд Энроэ, похоже, не гнушался вовсе.
— И я вот не понял, — произнес вдруг Владыка, устроившийся на моей постели лежа и на время появления господина Торна прикрывшийся иллюзией, — то есть его за вино ты поблагодарила, а меня за то, что я всю ночь тут не спал и охранял тебя от этой полоумной профессорши, даже не поцеловала в знак признательности? Слушай, это как-то несправедливо, не находишь?
Отвечать я не стала. Оставив букет на столе, молча подошла к постели, опустилась на колени, открыла тайник, достала блокнот, поднялась и, не реагируя на крайне заинтересованный взгляд дракона, ушла в ванную. Там, попутно расстегивая рубашку, открыла блокнот и написала:
«Доброго дня, великий и почтенный Главнокомандующий Долины драконов. К сожалению, я вынуждена покинуть университет и…»
«Нет», — пришел простой ответ.
Без каких-либо знаков препинания.
Затем последовало:
«Вы остаетесь в университете».
Не зная, как на это реагировать, я просто спросила:
«Почему?!»
И получила до крайности странный ответ:
«В лесу холодно».
Несколько потрясенная вообще всем подряд за это утро, я осторожно написала:
«Я знаю».
В ответ появилось:
«Я рад за вас».
Я за себя рада не было совершенно, мне за себя было страшно, и чем дальше, тем несколько страшнее, особенно теперь, когда за меня со всей своей основательностью взялся сам лорд Энроэ. Да еще и как!
— Вкусняшка, а ты меня вообще благодарить собираешься? — донеслось вдруг из комнаты.
Да. За лорда дознавателя особенно!
Я растерянно опустилась на ящик с чистым бельем, подумала о том, что хоть перестирать все успела, сделала глубокий вдох и написала Главнокомандующему:
«Простите, но…»
Дописать не успела. Перечеркнув мою строку, ниже появилось:
«Госпожа Радович, вы вольны делать все, что вам заблагорассудится, но учтите: если вы вляпаетесь в смертельно опасную для жизни ситуацию — я вмешаюсь. О последствиях нашей встречи напоминать нужно?»
Дрогнувшей рукой ответила:
«Я помню».
«Я рад», — ответил Главнокомандующий.
И я закрыла блокнот. Еще некоторое время посидела, безрадостно глядя в пространство, затем встала и пошла для начала умываться и переодеваться, а после собираться.
Пока металась по ванной, затем по комнате, все пыталась хоть как-то обдумать произошедшие накануне события. Первое, что совершенно не укладывалось в голове: магистр Аттинур — жертва. Давняя, многократная и ныне едва не подвергнувшаяся нападению. Зато теперь стало ясно, отчего он столь сильно опасался магистра Воронира. Маг, многократно выпивающий силу другого мага, неизменно обретает власть над ним. Я на миг остановилась, прямо посреди комнаты, вдруг осознав, что ректор Аттинур, по факту, марионетка, отчаянно пытающаяся вырваться из рук кукловода. И как минимум обезопасившая свою любимую женщину от того, что пережил сам… А еще я вдруг задалась вопросом — сколько же Аттинуру лет? На вид — под семьдесят, не меньше, но если они с профессором Нарски давно вместе, значит, вероятно ровесники… то есть он выглядит лет на двадцать старше собственного возраста…
— Лакомка, ты бледнеешь, — глубокомысленно сообщил Владыка.
Не ответив дракону, я поспешила к шкафу, достала походный рюкзак и начала складывать в него казенное сменное белье, продолжая мучительно думать о ситуации. А ситуация была жуткая. Во-первых, я все так же не могла понять, зачем кому-то понадобилось устранять магистра Аттинура?! Во-вторых, кому в принципе могло прийти в голову нападать на драконов? Это же откровенное самоубийство! В-третьих, непонятно, что вообще происходит!
— Слушай, аппетитная моя, сюда иди! — вдруг скомандовал беглый Владыка.
Даже не подумав подходить, я повернулась и вопросительно посмотрела на дракона. Он, не став настаивать на своем предыдущем приказе, произнес:
— Что с тобой? Что ты мечешься, как птица в клетке, теряя перья?
Мой взгляд стал еще более вопросительным.
Владыка молча указал на лежащие на полу вещи, которые я обронила и не заметила. Конфуз ситуации состоял в том, что это было белье. Нижнее. Я забегала по комнате еще быстрее, все собирая, а когда вернулась к шкафу, вновь разлегшийся на моей постели Гаррат задумчиво произнес:
— Слушай, я вот что подумал — почему Воронир сам не убрал вашего этого Аттинура? К чему вообще это кольцо подсунули ректору?
— Я не знаю, — призналась честно.
Но Владыка был прав: с чего магистру Ворониру оставлять ловушку для своей марионетки, если он и так при желании мог управлять Аттинуром даже на расстоянии? Это бессмысленно.
Все так же держа охапку вещей, медленно прошла к постели, села на место, освобожденное пододвинувшим свои ноги Владыкой, и тихо сказала:
— Я вообще не могу понять, что происходит.
— Конкретно где происходит? — уточнил дракон, попутно постучав в стену.
Я вот подумала было, чего это он, но все стало ясно, едва из стены высунулся призрак, причем уже хорошо знакомый мне.
— Дохну с голода, — сообщил ему Гаррат.
— Вас понял, — лаконично ответило привидение, вновь скрываясь в стене.
Дракон же, закинув руки за голову и устроившись еще удобнее, повторил:
— Так ты конкретно какое место имела в виду? Университет?
— Допустим, — напряженно ответила я.
Дракон, закинув ногу на ногу и покачивая этой конструкцией, равнодушно ответил:
— С университетом все кристально ясно. Вы — шавки.
Я даже переспрашивать не стала, выразительно воззрившись на Гаррата. И тот любезно пояснил:
— Ну знаешь, на охоте, к примеру на волка или на медведя там, вперед отправляют стаю собак. Они бегут такие радостные, лаем заливаются, пыжатся от осознания значимости своей — типа, вот мы какие собачки, нас много, мы сильные, мы сейчас всех порвем. Но по факту их отправляют на зверя с определенной целью — найти и задержать добычу до прибытия тех, кто под прикрытием всей этой толпы начнет стрелять в цель издали, не рискуя собой. Так вот вы — шавки.
- Предыдущая
- 34/58
- Следующая