Любовь на спор. Дилогия (СИ) - Азимут Кристина - Страница 78

Не сказав ни слова, Костя взял за руку и повел к выходу из зала, и снова никто ничего не произнес. Только когда он ухватился за ручку, оглянулся и посмотрел на Радмилу, застывшую памятником около кресла.

— Привезите вещи Виктории к вечеру, будьте любезны, — обронил Северов с превосходством потомственного лорда и распахнул передо мной дверь.

Еще несколько шагов, и все. Что будет дальше, мне, если честно, уже было все равно. Главное, мы вместе. Костя легонько сжал мои пальцы, и улыбка не сходила с моих губ, пока мы не вышли из этого помпезного зала. И только когда сели в машину, Северов молча обнял, привлек к себе и крепко поцеловал. Слова не нужны, я и так все чувствовала и понимала. Облегчение, радость, и целый ворох эмоций, таких же, как у меня. Мои ладони безостановочно скользили по плечам, пальцы зарывались в волосы, и отстраниться не было сил. Пусть не хватало воздуха, пусть я задыхалась и дрожала, но, господи, как же я соскучилась по губам и рукам Кости.

Не знаю, сколько времени мы сидели вот так, наслаждаясь наконец друг другом. Когда он отстранился, я прислонилась лбом к плечу, крепко зажмурившись, и тихо попросила:

— Поехали домой.

Широкая ладонь провела по спине, горячее дыхание пощекотало шею.

— Ты голодная? — заботливо поинтересовался Северов и заглянул мне в лицо. — Хочешь чего-нибудь?

— Чашку горячего шоколада, камин и диван с пледом, — выдала я, не моргнув глазом. — И тебя рядом…

В серых глазах загорелся довольный огонек, а на лице Кости появилась широкая улыбка.

— Без проблем, — невозмутимо ответил он и завел машину.

Конечно, по пути мы заехали в супермаркет — у меня вдруг появилось желание лично заняться ужином, причем не банальными котлетами или отбивной с кровью. Я захотела побаловать моего любимого темного мага вечером в японском стиле и приготовить суши. Благо, ничего сложного в этом не было, когда я жила одна, часто делала себе. Мне взяли сливовый сок, Костя выбрал вино, и мы наконец приехали домой. И уже не имело значения, чей это дом, я больше нас не разделяла.

Остаток дня прошел так, будто мы и не расставались. И хотя я знала, что у Кости наверняка дела, он их отложил ради того, чтобы остаться рядом со мной, за что я ему была очень благодарна. Мы обсудили наши дальнейшие планы — я устроилась в гостиной на диване, с шоколадом, как и хотела, Костя рядом, положив мои ноги себе на колени. Он рассказал подробнее про предстоящий завтра ритуал, подтвердил то, что рассказала Радмила.

— В отличие от того, на котором настаивал Гришка в споре, — Северов подарил ехидный и немного насмешливый взгляд, его ладонь погладила мою коленку, — этот — двусторонний, и привязка совершается с обеих сторон. Ничего сложного, просто обмен кровью в месте силы и слова обета, и все. И никто больше не встанет между нами, — чуть тише добавил Костя серьезным тоном, глядя на меня.

— Вот и замечательно, — невозмутимо кивнула я, отпив глоток густого и вкусного шоколада.

— Раз так, тогда предлагаю обговорить свадьбу, — так же невозмутимо продолжил Костя, а у меня внутри все радостно-пугливо замерло.

Все равно оставалась тень сомнения, на самом ли деле Северов готов связать свою жизнь со мной. Для меня, выросшей среди обычных людей, "свадьба" звучало весомее, чем какой-то непонятный ритуал. Поежившись от внезапного холодка, я уткнулась в чашку, обхватив ее ладонями, и пробормотала:

— Не хочу ничего грандиозного. Это реально? — и с надеждой покосилась на Костю.

На его губах мелькнула усмешка.

— Торжественная часть — официальная, от этого не убежать, — ответил он, продолжая поглаживать мою коленку. — А дальше оставим всех в ресторане и уедем, — доверительно сообщил Северов и наклонился ко мне, опершись ладонью о спинку дивана. — Пусть празднуют без нас, а мы за город отправимся.

Звучало просто отлично, и я благодарно улыбнулась. Официальную часть как-нибудь переживу.

— Тогда я занимаюсь техническими деталями, а ты — делаешь все, чтобы стать самой красивой невестой, — он мягко улыбнулся и нежно коснулся моих губ. — Ты же мне доверяешь? — и хотя Костя продолжал улыбаться, я заметила мелькнувшее в серой глубине беспокойство.

Я обняла его за шею и вернула поцелуй.

— Мне не нужны никакие церемонии, и неважно, как все будет выглядеть, — честно ответила моему мужчине. — Так что, делай, как считаешь нужным.

Услышав громкий облегченный вздох, я не сдержала смеха, зажмурившись и притянув Костю к себе. Уютный вечер с суши плавно перетек в ночь, и когда мы доели ужин, до спальни меня торжественно несли на руках. А потом…

Мы никуда не торопились. Сначала долго и упоительно целовались, стоя посреди комнаты, и от бесконечной нежности подгибались колени. Я цеплялась за широкие плечи, задыхаясь от эмоций, медленно уплывая в царство наслаждения. Костя раздевал меня очень медленно, лаская губами каждый открывшийся обнаженный кусочек кожи. От влажных прикосновений языка волнами разбегались обжигающие искры, заставляя вздрагивать и выгибаться, подставляясь под умелые руки и рот. Как мы оказались на кровати, даже не вспомню, просто вдруг осознала, что лежу на спине, вцепившись в покрывало, и на мне только трусики, которые уже мучительно неторопливо с меня стягивают. Горячее дыхание Кости щекотало живот, легкие, как прикосновения лепестка, поцелуи спускались ниже, а мои нервы от предвкушения натягивались все сильнее, грозя лопнуть в любой момент.

Наконец, последняя деталь белья улетела куда-то на пол, и я, судорожно вздохнув и изогнувшись, широко развела колени в безмолвном приглашении. Тело ликовало, соскучившись за эти дни по Северову, по венам текла расплавленная лава, разливаясь внизу живота огненным озером. Между ног все тяжело пульсировало в ожидании откровенной ласки, а Костя дразнил, не торопясь приступать к главному. Его ладони скользнули под попку, чуть приподняв мои бедра, большие пальцы мягко раздвинули давно мокрые складочки, и жаркое дыхание заставило мышцы сжаться в нетерпении. Мой судорожный вздох закончился коротким всхлипом, я стиснула покрывало, выгнувшись сильнее и подавшись навстречу. И снова целая вечность ожидания, а потом игривое прикосновение языка к трепещущему кусочку плоти, отчего в сознании взорвался огненный фейерверк. С губ сорвался стон, я широко распахнула невидящие глаза, но… Костя отстранился, лишь его пальцы ласково погладили шелковистое лоно, обходя вниманием средоточие всех моих желаний.

Я беспомощно захныкала, вцепившись пальцами в темные пряди, попыталась заерзать, тяжело сглотнув вязкий ком. Казалось, если Северов немедленно не приступит наконец, я разлечусь на тысячу осколков, перестану существовать. В душе бушевал настоящий ураган, грозя смести к чертям сознание, и с моих губ сорвался прерывистый, умоляющий шепот:

— К-костя-а-а…

— Да… любимая?.. — проникновенно ответил этот садист, перемежая свои слова едва ощутимыми поцелуями к жаждущей ласк плоти.

А мне хотелось большего. Хотелось его порочный рот, его умелые пальцы везде, где он захочет. Хотелось самого Костю, всего, целиком. Господи… В голове все смешалось окончательно, и я едва слышно пробормотала:

— Сделай это… п-пожалуйста…

На этот раз его губы прижались к сокровенному на доли мгновений дольше, и язык нежно скользнул между складочек, обведя горящий огнем бугорок. Стон вышел тягучим, низким, а перед глазами засверкали искры.

— Да-а-а… — заметалось под потолком эхо моего голоса, и мелькнула одинокая мысль: как здорово, что это дом, и нет соседей.

Опять мучительная пауза, осторожное дуновение на раздразненное местечко, и его пальцы медленно провели вниз и уверенно проникли в горячую, тугую глубину. Всего на чуть-чуть, и тут же исчезли, а меня прошила молния от макушки до пяток, и я захлебнулась очередным стоном. Упоительно нежные, неторопливые ласки продолжались, а я то взмывала вверх, на самый пик, замирая в шаге от обрыва, то плавно скользила вниз, потеряв счет времени. Это было мучительно волшебно, дрожать в руках Кости, замирать от любого, даже самого легкого прикосновения пальцев, губ, языка… Он отлично знал, сколько я могу выдержать, и когда надо остановиться в нескольких мгновениях от моего сокрушительного оргазма. Ураган внутри набирал обороты, вместо крови давно тек напалм, я царапала плечи и спину Кости, оставляя красные следы, что-то лихорадочно шептала — может, признания, может, умоляла закончить эту сладкую пытку и подарить долгожданное освобождение…