Подмена (СИ) - Чередий Галина - Страница 52

— Идем, Алево и остальные нашли гнездо накки. Нужно ими заняться, заодно научить тебя кое-чему новому.

— Даже боюсь представить чему! — огрызнулась я. — Ты что, всерьез считаешь, что я могу идти куда-то после такой потери крови? Я едва могу стоять ровно!

Грегордиан поколебался несколько секунд, оглядев меня с ног до головы, а потом обвел окружающий лес цепким взглядом и, видимо, что-то решив, положил свою широкую ладонь между моих грудей. Едва слышно он быстро пробормотал нечто ритмично-невнятное, из чего я смогла разобрать лишь «делюсь добровольно», и тут же вспышка жара обожгла мою грудную клетку. Испуганно отшатнувшись, я осмотрела себя в поисках ожога. Ничего не было.

— Идем, — Грегордиан больше не собирался ждать и, схватив меня за руку, поволок за собой, ориентируясь на повторяющийся пронзительный звук вдали.

Первый шаг, второй, еще и еще, и вдруг ошеломляющий взрыв внутри. Будто я щедро хлебнула чего-то сродни ракетному топливу, и оно с бешеной скоростью ломанулось с потоком крови в каждую мышцу и уголок тела. Вялость и истощение исчезли, как будто их и не бывало. А опьянение осталось, но мгновенно трансформировалось из апатичного уныния в чистейший агрессивный азарт. Я, совершенно не отставая, следовала за Григорием, ощущая внутри некое злое предвкушение, прежде незнакомое мне никогда. Собственное тело еще никогда не ощущалось так потрясающе. Легким, гибким, наполненным бьющей через край энергией, которой невыносимо хотелось дать хоть какой-то выход. Грегордиан несся впереди, буквально проламывая густые заросли, и бежать за ним по пятам, след в след, сейчас казалось самым правильным и возбуждающим действием в мире. Примерно через десять минут мы выскочили на небольшую поляну, заросшую только местными пышно цветущими кустами. Чуть поодаль стоял рыжий, явно ожидающий нашего появления. Стоило ему нас увидеть, и он, резко развернувшись, вдруг словно сквозь землю провалился. Грегордиан, безжалостно ломая по ходу тонкие ветки, рванул к месту исчезновения рыжего. И, последовав за ним, я увидела в земле огромную дыру, а точнее — вход в темный тоннель. Очевидно, он еще недавно был тщательно замаскирован, судя по расшвырянным вокруг выдранным с корнями растениям.

— Следуй за мной! — приказал Грегордиан и нырнул внутрь.

Меня передернуло от необходимости добровольно лезть в темное замкнутое пространство, но не потерять из виду деспота показалось в этот момент важнее. Сразу за входом тоннель расширялся, и я спокойно шла в полный рост, в отличие от Грегордиана, который ломился вперед в полусогнутом положении, что никак не влияло на его скорость. Несмотря на мои ожидания, полной темноты не было, хотя, откуда исходит скудный свет, было не понятно. Пахло сыростью и еще чем-то отвратительным, и с каждым шагом воздух становился тяжелее. Из глубины тоннеля доносились странные звуки, подозрительно напоминающие плач и крики боли, и по мере продвижения они становились все громче. Я стала различать голоса, и у меня волосы зашевелились на голове, когда некоторые из них показались мне детскими. Абсолютно точно где-то впереди заходились в жуткой истерике малыши. В груди заболело, а ноги будто свинцом налились.

— Что там происходит? — отважилась я спросить у Грегордиана.

Ответа не было. Он не оглянулся и не снизил темпа. Показалось световое пятно, на фоне которого метались жуткие тени. Плач и крики звучали теперь нестерпимо громко. Мы вынырнули в приличных размеров зал с земляными полом и стенами, почти сплошь покрытыми чем-то, что больше всего напоминало густо переплетенные корни растений. От них исходило красноватое свечение, позволяющее увидеть кошмарную картину происходящего перед нами. В центре этого пространства стояла группа существ, тесно прижавшихся друг к другу. В призрачном освещении их кожа казалась темно-серой или, возможно, коричневатой, хотя кожей ее назвать можно было лишь условно. Скорее уж какой-то жесткий внешний покров, вроде того, что есть у насекомых. Длинные суставчатые конечности, пугающие лица с огромными блестящими глазами навыкате и безгубыми зубастыми ртами. Людей они напоминали весьма отдаленно, что, однако, не мешало мне понять — это детеныши, и они в смертельном ужасе. Вокруг них без остановки кружили рыжий и красавчик, выглядевшие как волки, уже загнавшие добычу и готовые совершить последний убийственный бросок. Они даже скалились, как возбужденные звери, учуявшие близкую кровь, и делали выпады, вынуждающие детенышей кричать все отчаяннее и жаться друг к другу сильнее. Заметавшись взглядом, я нашла и Алево. Он был чуть поодаль, удерживая за шею на месте еще одно существо гораздо крупнее остальных. Конечности этого висели плетями и, похоже, были сломаны, но это не останавливало его от выплевывания яростных угроз в адрес Алево и остальных. У ног блондина без движения лежали еще два существа с развороченными грудными клетками. Явно мертвые. Мое нутро узлом свернуло от этого зрелища и пронзительных рыданий детенышей. Сердце загрохотало, к горлу подступила мерзкая горечь. Как можно поступать так с кем-то? Грегордиан, словно бы и не замечая всего творящегося ужаса бесцеремонно рванул меня за руку, заставляя встать прямо напротив Алево и его искалеченного пленника.

— Это его ты принимала за меня? — презрительно рыкнул он, перекрывая шум и вопли.

Нет, этого быть не может. Или может? Прислушавшись к бесконечному потоку проклятий, которые изливало на нападавших крупное существо, я узнала голос. Именно его слышала перед тем, как была ранена и отброшена. В шоке всматривалась в лицо создания родом будто из фильмов ужасов и ощущала приступ подступающей тошноты, понимая, что оно было совсем недавно настолько близко к моему. Эти длинные суставчатые пальцы, больше похожие на конечности мерзких насекомых, впивались в мою кожу, принося жуткую боль. Кожа покрылась отвратительными мурашками, и меня передернуло.

— Ну, как, похож? — насмешливо спросил Грегордиан и, наклонившись к самому моему уху, прошептал: — Может, его прикосновений ты желала, в отличие от моих?

Для любого ответа я была слишком шокирована и промолчала. Грегордиан же несколько мгновений цепко всматривался в мое лицо, будто и правда надеялся увидеть там признаки симпатии к изрыгающему проклятия кошмарному существу. Мне же хотелось просто зажать уши и бежать отсюда, что есть сил, пока весь этот шум и отчаянные вопли не исчезнут, и не рассеется ужасный запах. Потому что теперь я понимала, чем пахнет. Смертью. Грегордиан же толкнул меня ближе к моему бывшему захватчику, и Алево сместился, продолжая его удерживать так, чтобы мы оказались почти напротив. Огромные глаза без зрачков уставились на меня, и тварь оскалилась, демонстрируя острые кривые зубы.

— Что же, мой голем, в любом случае тебе придется его убить, — громко сказал деспот и вложил в мою руку кинжал с длинным широким лезвием, которое и так уже казалось красноватым из-за освещения.

Испугавшись, я выронила его и попыталась попятиться.

— Я не могу… не буду никого убивать!

— Нет, будешь! Если не убьешь его сама, накки поселится в твоей голове и сведет с ума!

— Нет! Нет! — затрясла я головой, продолжая пятиться.

Но Грегордиан снова схватил меня за руку, удерживая на месте.

— Где? — спросил он у Алево, и тот мотнул головой куда-то вглубь этой огромной норы.

Молча деспот потащил меня туда, чтобы обнаружить наполненную разнообразными костями и черепами нишу. Но не они напугали до безумия. Там, среди этих безвестных останков, лежало окровавленное и изувеченное тело того, кто выглядел как человек при жизни. Его конечности и грудные мышцы были покрыты ужасными ранами, а точнее сказать, почти лишились всей плоти. Уши, нос, глаза отсутствовали тоже. Только кровавые рваные раны. Горло перерезано от уха до уха.

— Смотри, голем! — тряхнул меня Грегордиан. — Смотри внимательно! Его Алево убил, дабы избавить от мук! Детишки и самки накки могут есть только живую плоть! И добрый папочка находит дураков вроде тебя, забирается им в голову, находит образ, которым можно поманить, а потом отравляет укусом. После этого ты становишься их ходячей живой консервой. Как только им понадобится новая порция пищи, он начнет призывать тебя. И ты придешь, несмотря ни на что, или рехнешься, если такой возможности не будет. Освободиться можно, только собственноручно вырезав сердце отравившего тебя самца накки.