Отпущение грехов (ЛП) - Ловелл Лорен - Страница 7

Под одним из уличных фонарей стоит, попыхивая сигаретой, женщина. Мой взгляд скользит по её длинным голым ногам и коротеньким кожаным шортам. Вокруг её лица клубится сигаретный дым, а её светлые волосы волнистыми локонами спускаются по спине. Она поворачивается, услышав наши шаги, и одаривает Джонти сексуальной улыбкой. Мэл. Она одна из моих самых лучших девочек, работающих на улице, а ещё она трахается с Джонти. Хоть он и выглядит устрашающе, женщины так и виснут на нём. Должно быть, их притягивает исходящая от него мрачная опасность. Она делает шаг вперёд, но я останавливаю её.

— Возвращайся к работе, Мэл, — на ходу гаркаю я. Она сердито зыркает на меня, но не спорит.

— Это было грубо, — изрекает Джонти.

— От того что ты используешь её киску, денег у меня не прибавится, а вот тот парень… — я указываю на грязного мужика, который переходит улицу, направляясь к Мэл с развратной улыбкой, — когда он сунет в неё свой член, я на этом заработаю. Сечёшь?

— Да плевать я хотел, — бурчит Джонти. — Тебе, Эз, только бы кайф обломать.

— Я просто уповаю на то, что ты натягиваешь три резинки за раз, дружище.

— Слушай, только потому что ты окружил себя тёлками, но каким-то грёбаным чудом можешь держать себя в узде, у тебя нет никакого права судить нас, простых смертных.

— Они же проститутки, Джонти.

Он ухмыляется.

— Горячие проститутки.

— Никто не захочет трахаться с уродинами.

— Отлично сказано, — он усмехается, а затем вновь начинает насвистывать.

Мы уже почти подошли к входным дверям «Греха», когда из переулка слева до меня стали доноситься сдавленные хрипы. Мы оба вглядываемся в темноту улицы. Я снова прислушиваюсь. Раздаётся низкий стон и «блять, да», за которым следует «отсоси мне».

Грёбаные шлюхи занимаются своим дерьмом прямо на грёбаной улице. Сколько раз мне нужно им повторять одно и то же? «Уводите клиентов наверх или в чёртов отель напротив». Иначе у меня будут проблемы с копами. Я подаю сигнал Джонти, чтобы он ждал меня, на что тот закатывает глаза, вытаскивает сигарету и прислоняется спиной к стене у входа в переулок.

Из-за мусорного бака снова раздаётся низкий стон. Я обхожу его, ожидая увидеть Эс Джей, отсасывающую какому-нибудь парню, потому что не существует другой девушки, которой бы настолько подходило раздвигать ноги, чтобы зарабатывать себе на жизнь. Мне периодически приходится выговаривать ей за то, что она делает минет какому-нибудь мужику то в туалетах клуба, то в переулке.

Но даже в тусклом свете уличного фонаря я тут же понимаю, что передо мной не Эс Джей, но кем бы не была эта девица, она стоит на коленях перед парнем, по которому сразу видно, что он из любителей прибегнуть к услугам проституток. Его голова запрокинута назад, руки вцепились в её волосы. Он трахает её в рот, а она стонет так, словно наслаждается каждой секундой этого процесса. Любой другой уже давно развернулся бы и ушёл, но я делаю деньги на сексе, а то, что сейчас происходит, плохо для моего бизнеса. Но тут стоны мужика внезапно утихают, руки ещё крепче впиваются в её волосы, и он шипит:

— Какого хрена?

Он рывком отдёргивает её от себя и отталкивает в сторону. Она падает и, растянувшись на асфальте, смеётся себе под нос. Могу предположить, эта девица укусила его. Мужик, пошатываясь, делает несколько шагов, а затем прислоняется к стене. Девчонка поднимается и наблюдает, как он медленно соскальзывает вниз по стене. Стук её каблуков эхом отдаётся от стен, когда она подходит к нему и опускается на корточки рядом. От этого её чёрное платье задирается вверх, обнажая упругие бёдра. Она шепчет что-то ему на ухо, и его глаза чуть не вылезают из орбит, но вот его затруднённое дыхание останавливается, и на грязный переулок опускается оглушающая тишина, от которой звенит в ушах.

— Чёрт, вот это минет, так минет, — хлопая в ладоши, говорю я.

Девица ахает, встаёт и вихрем оборачивается лицом ко мне. Её глаза широко открыты, и на какую-то секунду я был уверен, что она вот-вот сорвётся с места и убежит, но вместо этого девушка берёт себя в руки и расправляет плечи.

— Он что-то принял. Просто отключился, — ложь с лёгкостью соскальзывает с её губ, но мне даже хочется засмеяться, потому что если она и дальше собирается врать, то ей стоит поучиться актёрскому мастерству. Она предпринимает попытку проскочить мимо меня, её высокие каблуки звонко цокают по асфальту.

Вздохнув, я обхватываю ладонью её тоненькое предплечье.

— Во-первых, он мёртв, — я всматриваюсь на лежащее на земле тело, а затем перевожу взгляд на неё. Теперь, когда мне её хорошо видно, становится заметно, насколько она красива. Сногсшибательно красива. Если бы мне пришлось умереть, когда эти губы обхватывали бы мой член, я бы умер счастливейшим из мужчин. С этими тёмными волосами и бледной кожей она похожа на фарфоровую куклу, а её огромные синие глаза кажутся какими-то нереальными. Но самое потрясающее в ней — это её губы, которые только что отсасывали у какого-то парня, но выглядят по-прежнему безупречно, накрашенные вызывающе-красной помадой. Её глаза не отрываются от моих, и она наблюдает за тем, как я пялюсь на неё.

Она абсолютно спокойна. Если бы чувак замертво упал к её ногам из-за передоза, она бы запаниковала, а её полностью противоположная реакция свидетельствует о том, что она этого ожидала. Меня не должна возбуждать подобная хрень. Чёрт, мне следует быть шокированным, но мой отвердевший член только ещё раз доказывает, насколько я долбанутый. Девица снова пытается обойти меня, а я снова вздыхаю и, схватив её за челюсть, притягиваю её лицо к своему. В свете фонаря я успеваю заметить серебристый отблеск распятия, свисающего с её изящной шеи.

— А во-вторых, ты, дорогуша, на моей территории, и, мёртв он или нет, ты только что сделала ему минет. Ты, а не кто-то из моих девочек. Значит, косвенно ты прибрала себе мои деньги.

— Некоторые не хотят за это платить. И, насколько я знаю, этот переулок принадлежит городу Нью-Йорку, а не тебе, кем бы, чёрт побери, ты не был, — её голос дрожит. Она старается спрятать свой страх, и это вызывает улыбку на моих губах.

Я рывком притягиваю её к себе.

— Шлюха, которая не берёт денег? Теперь, милая, это уже целая драма. Потому что я знаю людей, которые хорошо бы заплатили тебе. — Она прожигает меня взглядом. Обожаю таких бойких. — А что касается города Нью-Йорка … Э ти грёбаные улицы принадлежат мне. Я управляю ими. Или хочешь проверить меня? — Я отпускаю её и развожу руки в стороны. — Милости прошу.

— Ты мне угрожаешь?

Я смеюсь и снова вторгаюсь в её личное пространство, склоняясь к её ушку.

— Я не угрожаю. Никогда. Если бы ты, малышка, знала, кто я такой, то убежала бы в ту же секунду, как увидела меня, — шепчу ей я. Дыхание девушки учащается, а тело напрягается. Проведя кончиком носа вдоль её горла, я вдыхаю аромат её духов. — Но ты только что убила одного из моих клиентов, который, кстати, с удовольствием бы заплатил. Это выводит меня из себя…

— Я не убивала его, проверь пульс, — перебивает меня она.

Я крепко обхватываю её за талию и, усмехаясь, достаю из заднего кармана джинсов пушку.

— Правда? — я прицеливаюсь в неуклюже развалившееся тело и всаживаю в него всю обойму. Девушка пытается вырваться из моей хватки и кричит, но её крики тонут в звуках выстрелов, эхом отскакивающих от стен переулка. — Теперь он точно мёртв. — Я подмигиваю ей.

Самоуверенность, с которой она держала себя ещё пару секунд назад, исчезает. Её лицо становится белым, губы дрожат.

— Прошу, отпусти меня… — умоляет она.

Я выгибаю бровь и смеюсь.

— О, а теперь ты хочешь уйти.

Она снова начинает кричать, с отчаянием оглядываясь по сторонам в поисках помощи, которая никогда не придёт к ней. Чёрт, эта девица орёт словно грёбаная баньши. Я подпираю стволом пистолета её подбородок и подталкиваю его до тех пор, пока она не запрокидывает голову и не закрывает рот.

— Это уже начинает меня чертовски сильно раздражать, — сквозь зубы говорю я. — Ори сколько хочешь, никто не прибежит к тебе. Как никто не прибежал, когда я всаживал шесть пуль в твоего дружка. — Она дрожит, жадно вдыхая воздух, словно ей не хватает кислорода. — Я же говорил тебе, что эти улицы, как и всё и вся на них, принадлежат мне, так что сделай мне одолжение — заткнись.