Пятничная я. Умереть, чтобы жить (СИ) - "Это Хорошо" - Страница 116

— Вот и полежи рядышком, как обещал. Помнишь?

И Эйсон остался. А утром вновь вернулся к тому, с чем вчера из-за усталости Янис-Эль и собственного смущения справился совсем не блестяще. Ну, а после еще разик… И уже нацелился на третий заход, когда Янис-Эль заворчала недовольно о том, что ей, между прочим, сегодня еще в седло… Тогда они оба еще были уверены, что тут же уедут в Несланд Эльц…

Точнее так: сначала заедут в Академию, чтобы забрать из кабинета дора Тарона драконий меч. А кроме того Янис-Эль планировала узнать, не пришла ли на ее имя почта из Несланд Эльца. Вопрос этот Эйсона волновал и смущал так сильно, что Янис-Эль теперь и самой страстно хотелось выяснить, что же именно муж прислал ей. Движимая любопытством, она, конечно же, попыталась выяснить это у самого Эйсона, но тот молчал, как партизан на допросе, тем самым доведя Янис-Эль до состояния столь острого любопытства, что аж чесалось везде.

Кроме того, в планах было выклянчить у дора Тарона дополнительные каникулы. Небольшие. На недельку. И Янис-Эль даже заикнулась об этом, провожая начальника Академии и мэтра Шуппе, которые уезжали из столицы обратно во Фраганар. Но Тарон вдруг неожиданно в просьбе отказал, заявив, что пресветлая дора Несланд должна определиться, что ей нужнее — учиться и получить диплом или балду гонять. Выражение это вызвало совершенно понятные пошлые ассоциации, и Янис-Эль, захихикав, уже была готова отвесить соответствующий комментарий. Но Тарон был хмур и строг, и Янис-Эль придержала свое разудалое веселье, как-то сразу осознав всю его неуместность.

Начальник Академии и ее главный маг уехали, но каникулы у четы Несланд все равно получились. Причем сами собой, по совершенно не зависящим от них причинам. Сразу отпускать Янис-Эль из стольного града Ророса одновременно отказались как пресветлый лир, так и архимаг Лиметрий. Причем у каждого в этом был свой шкурный интерес. Еще до отъезда дора Тарона Лиметрий постоянно прицеплялся к нему, настаивая на том, что Янис-Эль абсолютно не место в военной Академии, среди тупых солдафонов, и Тарон, каменея лицом, принимался рычать в ответ, что это его студентка, и не какому-то там магу решать…

Янис-Эль подозревала, что именно эти стычки и стали основной причиной того, что начальник Академии отказал ей в маленьких каникулах. Когда Тарон отбыл, Лиметрий было почувствовал себя победителем, но тут его «сделал на повороте» сам король, который просто приказал Янис-Эль перебираться из Школы магии, где ее и «топили» в ванне с эликсиром, в свой замок. Здесь им с Эйсоном выделили целую анфиладу комнат. В одной устроились кадехо с Жиробасом, который категорически отказался возвращаться во Фраганар к несколько обиженной этим Джоанне, в другой — Янис-Эль с мужем.

Каждый день король вызывал ее в свой кабинет и усаживал в кресло перед своим заваленным бумагами столом. Здесь, в этой большой и мрачноватой комнате, Янис-Эль узнала для себя много нового из жизни мира, в который попала. Именно сюда приносили шпионские донесения с границ королевства и приводили на допрос арестованных магов — участников раскрытого заговора. Здесь дор Торефельт, Тэйя и сам пресветлый лир, совершенно не стесняясь присутствия Янис-Эль, обсуждали интриги и дальнейшую политику государства, во главе которого и стоял Лир. Сюда из библиотеки Школы магии приносили древние книги и манускрипты, листая которые Янис-Эль пыталась уяснить для себя, кто же такая хранительница и каково ее значение в этом мире.

Как и в случае с историческими источниками на Земле, ни черта не было понятно — одни лишь иносказания, да гиперболы пополам с метафорами. «Придется осваивать методом научного тыка», — поняла Янис-Эль и приободрилась, решив, что это всяко интереснее, чем пыль в архивах глотать.

Как-то на пути в кабинет короля, куда ее вызвали в этот раз особенно поздно, Янис-Эль в темном коридоре напоролась на Вазилиса, бесшумной тенью выступившего из ниши.

— Привет, — сказал этот странный тип и ухмыльнулся.

— И тебе не кашлять, — откликнулась Янис-Эль, внутренне подбираясь.

— Я колечко тебе вернуть хотел. На, бери и больше не теряй, — шпион протянул Янис-Эль ее магический мешочек, с которым та уже успела проститься. — Кстати, это я вытащил его за охранный периметр, чтобы оно смогло сработать и позвать на помощь.

Теперь Янис-Эль прекрасно понимала, о чем идет речь. Архимаг Лиметрий объяснил ей суть действия кольца Королевской милости. Причем у самого Лира при этом вид был такой удивленный, что Янис-Эль совершенно четко уяснила для себя, что и для него слова старого мага — новость. Небось, объясняли, ему, дураку, а он все мимо ушей пропустил… Эх… Ладно, чего уж теперь. Обошлось благодаря этому мутному типу — дору Вазилису, — и слава богу.

— Сказала бы тебе — спасибо, — проворчала Янис-Эль, принимая от шпиона королевское кольцо, — да слишком сильно сломанные тобой ребра болят.

— Ты должна меня понять…

— Да я понимаю, — Янис-Эль махнула рукой. — Политика и шпионство — всегда дело грязное. Но, знаешь что, Вася, несмотря на это мое понимание, ты рядом с Несланд Эльцем и с моей семьей больше не трись никогда. Поймаю — глотку перегрызу. И это не фигура речи.

Вазилис усмехнулся и вновь той же бесшумной тенью скрылся в темноте ночного коридора, а Янис-Эль отправилась дальше, унося на дне души что-то темное и тяжелое. Словно свинца хлебнула.

На этот раз король вызвал ее для того, чтобы решить судьбу фьорнанга Дитер-Сур Моберга. Судя по тому, как тот выглядел, благородный дор все это время провел в каталажке — измятая и местами порванная одежда, всклокоченные нечесаные волосы, какие-то мятые уши и запах соответствующий. Бывшего опекуна Янис-Эль уже допросили, причем с применением магии, так что сомневаться в его словах не было никакого смысла.

Фьорнанг Дитер-Сур, как и сама Янис-Эль, стал жертвой коварства фьорниса Рууз-Рога. Опоенный зельем подчинения, он сначала подстроил смерть отца Янис-Эль и ее старшего брата — наследника фьора, а после покушался и на нее саму, подсыпав яд в еду. Да и обвинение Янис-Эль в том, что она — злая сущность из иного мира, тоже было идеей Рууз-Рога. Но это на фоне всего остального выглядело совершенно невинным деянием, хоть именно оно в итоге чудом не отправило Янис-Эль на тот свет в очередной раз.

— Он приказал, и я — как безмозглая овца… — тихо, не поднимая глаз, говорил фьорнанг Дитер-Сур, и Янис-Эль остро его жалела.

Мало того, что такой грех на душу взял, так еще и единственный сын, фьорнис Титус-Тит — теперь идиотиком жизнь доживет… А все жадность и злоба эльфа, которого Дитер-Сур вырастил и опекал как умел.

Янис-Эль прикинула, что своих детей или детей Эйсона она бы ему не поручила. Воспитатель из фьорнанга Моберга был аховый — «удались» все, что Рууз-Рог, что Титус-Тит, что сама «паразитка» Янис-Эль. Но это вовсе не значило, что сам Дитер-Сур был плохим. Скорее, наоборот — слишком мягким. Детям воинственных эльфов для становления был нужен воспитатель пожестче. Кстати, скорее всего, эта мягкость Дитер-Сура и позволила суке-Руузу так легко обстряпать свои делишки.

— Привык, гнида, каштаны из огня чужими руками таскать, — проворчал король, словно подслушав ее мысли, и Янис-Эль кивнула.

Все казалось более или менее ясным. Владыки Вечного леса к затее Рууз-Рога в отношении Несланд Эльца не имели никакого отношения. И это для пресветлого лира было важнее всего. Значит, не новая война. Значит, просто «местечковые» интриги, с которыми справиться куда как проще.

Что до остального… Рууз-Рог действительно был гнидой, но точно не дураком. Если бы Янис-Эль осталась собой, если бы не вмешалась судьба и не подсунула придумчивому фьорнису подлянку в виде капитана Александры Иртеньевой в теле «паразитки», все бы у него вышло просто прекрасно. Хозяев фьора Моберг убил Дитер-Сур. Все бы указало именно на него. Рууз-Рог бы донес, и фьорнанга Моберга казнили за такое. Титус-Тит был давно и крепко у Рууз-Рога на крючке, да и он наверняка на этом свете не зажился бы. А фьорнис Рууз-Рог Питерих бы легко и естественно встал бы во главе фьора Моберг, ни у кого не вызвав никаких подозрений. А после и Дома Несланд… Следующий шаг вытекал из этого самым естественным образом — новый длинноухий хозяин Северной Долины, пользуясь «правом наций на самоопределение», естественно, тут же заявил бы о своем желании свалить под руку владетелю Вечного леса венценосному фьорну Оукин-Соду и…