Попаданка в академии драконов 4 (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 59

И выдыхаю.

Мгновенная вспышка белого пламени выжигает щупальце. Многоголосый вой пронзает тело, я уже знаю, что крылья сведёт, и окутываюсь огненным щитом. Удар об остатки пола вновь меня перетряхивает. В несколько судорожных взмахов я отлетаю к Дариону.

Расправляю огненный щит над нами.

— Выжигай всё внизу! — рявкает Дарион.

— Пол сгорит! — бросаю взгляд в другой угол: Фергар с Зинарром на плече перепрыгнул на другую сторону разлома, отдаёт капитана Нилю, а Геринх подхватывает работницу на руки и вышвыривает наружу. Хватает следующую девушку.

Их скрывает дым.

— Он и так сгорит! — Магия Дариона перестраивает столбы, не позволяя потолку обрушиться.

Я снова вдыхаю. Выпускаю магию, вталкиваю её в тёмные проломы пола, пронизываю пламя ректора. Что-то огромное сидит внизу, сдавливает его шею горящими щупальцами. Черпая из источника, разливаю золотые потоки, уплотняю, вгоняю исполинскими иглами сквозь обломки пола.

Выдох обращает магию в золотой ослепительный огонь.

Доламывая пол, вестник вскидывает опалённые, осыпающиеся пеплом щупальца. Магия вокруг Дегона разгорается ярче, он выдыхает пламя в тёмную массу чудовища.

— Отступаем!

Столбы Дариона складываются над нами купольным навесом. Удар зелёной магии вышибает в растрескавшейся стене дыру, и мы бросаемся наружу.

Метнувшееся за нами щупальце сжигаю в пепел.

Грохот и скрежет внутри здания сменяется рёвом. Сквозь проваливающуюся крышу Дегон вылетает в человеческом обличие. Прямо в воздухе обращается драконом и выплёвывает вниз сгусток огня. Алая магия охватывает здание, пламя струится по ней, оплавляя и пожирая строение.

В несколько мгновений фабрика обращается грудой переплавленного камня и пепла. Приземлившись на неё, Дегон широко распахивает крылья и громким рёвом оповещает округу о своей победе.

— Улики, — Дарион утирает перемазанный сажей лоб. — Он совсем забыл, что ИСБ нужны улики.

Меня пронзает ужасом: а что, если внутри кто-то оставался? И где Пушинка?

Распахнув крылья, взмываю вверх.

Всего пара минут боя, а такие разрушения, паника. Разноцветная магия растекается по территории рваными потоками, взмывает протуберанцами вокруг стражников и исбшников. Рульф изливает на сидящего Зинарра радужные каскады целебной магии. Работниц и помятых служащих уводят к воротам, и те спешат присоединиться к жмущимся на другой стороне улицы извозчикам и грузчикам. Три девушки постоянно оглядываются на меня. Жаль, их лиц не разглядеть за всполохами магии.

Пушинки нет. Паника сжимает сердце, хотя напоминаю себе, что почувствовала бы её гибель, мы же связаны! Не могла Пушинка просто сбежать. Или могла?

Глаза Дегона горят, он приподнимается на задних лапах и с силой обрушивается на останки фабрики. Трещины разбегаются по земле, проламывают ограду. Тенты, качнувшись, начинают оседать.

— Валерия, ко мне! — рявкает Дарион.

«Надо звать Арена!» — мелькает мысль, но не успеваю сжать метку: несколько квадратных метров земли раскалываются, из-под пластов высовывается… мохнатая голова с ушами, увенчанными золотыми кисточками. И мохнатая спина. И пушистый хвост Пушинки размером с… не знаю, наверное, что-то около слона. Молодого такого, не слишком большого, но слона.

— Стоять! Она своя! — кричу исбшникам и стражникам, прицеливающимся в выпятившийся на поверхность зад.

Мордой Пушинка ещё в земле, но, услышав крик, замирает. Убедившись, что стрелять не будут, уцепляется передними лапами за край разлома и с силой вытаскивает голову: в пасти у неё, фонтанируя чёрной кровью, бьётся плоть вестника. Чёрная магия демонов перетекает в Пушинку, но большая часть рассеивается, отскакивает от вспышек золота на измятой шкуре и просто истаивает.

Тряся головой и пятясь, Пушинка тащит вестника из-под земли.

— Вестник Бездны! Всем покинуть опасную зону! — опоминается Фергар и закидывает трепыхающегося капитана на плечо.

Работницы припускают наружу, стражники пытаются их контролировать, но больше оглядываются на вытащенную из земли часть вестника, которого отчаянно жуёт Пушинка. А те, кто не бежит с задержанными, телепортируется, и не все появляются на прилегающих улицах — некоторые исчезают совсем!

Не отступает Дарион. Дегон спрыгивает с горы огарков на землю и тоже впивается зубами в вытащенную Пушинкой часть вестника. Я же вгоняю в тварь золотую магию, пропитываю ею растрескавшуюся землю, как и алая магия ректора, только концентрирую свою подальше от него, чтобы не навредить. Пушинка отскакивает, и я первая выдыхаю.

Моё жёлтое пламя прошивает вестника, вырывается из трещин в земле. Следом ударяет огонь Дегона. Демоническая тварь, поняв, что внизу не спастись, выпирает наружу. Вестник похож на сцепившихся хвостами змей. Только вместо морд у них зубастые челюсти с уродливыми бородами из мешков телесного цвета. Некоторые пропороты, и с них стекает цементная жижа.

Большая часть твари или тварей так обожжена, местами обуглена, что они лишь слепо дёргаются. Но три «змеи», выползшие с другой стороны фабрики, невредимы.

Дегон разворачивается. Я бросаю потоки магии в пасть ближайшей ко мне «змеи». Пушинка нахохливается, раздувается, с её клыков капает чёрная кровь. Магия Дегона приходит в движение с фантастической скоростью — охватывает одно ответвление вестника в плотный кокон и вспыхивает белым пламенем. Я поджигаю второго, но слишком рано, ещё не успев толком сконцентрировать магию, и пламя недостаточно горячо.

Третью живучую тварь сжимают взметнувшиеся из земли тиски. Питающие их зелёные потоки магии исходят от коричневого дракона — Зинарра. В холке он меньше Дегона, магическое сияние бледнее, и тварь ломает ловушку, но из земли поднимаются новые каменные отростки и охватывают тварь. Дегон обжигает этого вестника своим белым огнём. А я ударяю по оставшимся отросткам, добивая их. И лишь одну отожжённую от тела голову оставляю — то, что выделяют их подбородные мешки, слишком похоже на тесто для маговыпечки. Тварь щёлкает челюстями, даже в таком состоянии пытаясь кого-нибудь достать.

— Лер-ра!

От возгласа Арена хочется втянуть голову в плечи, но когда за спиной работают крылья, сделать это нелегко.

Арен пылает. Нет, не так: он горит в костре магии, пронзающем даже небо.

Ох и влетит мне за боевые подвиги.

— …твоя жизнь имеет первостепенное значение для империи, для Эёрана, для меня, в конце концов! — Арен заходит на этот пассаж (сформулированный чуть отлично от предыдущих) раз тридцатый.

И я не преувеличиваю. Сижу в кресле нашей гостиной, виновато склонив голову, как бывало, когда меня отчитывали родители, и с каждой секундой привычное повиновение раздражает всё больше.

Не хочу сидеть здесь, я хочу в ИСБ, узнать, что рассказали работники фабрики, что там с Тордосом, к каким выводам пришёл вызванный на место Линарэн. Но вынуждена слушать, как меня отчитывают.

— Ты должна была вызвать меня!

— Ты был занят, — шепчу я.

— Для твоего спасения я всегда свободен!

— Всё было под контролем…

— Каким контролем?! Там от фабрики ничего не осталось! Лера, ты должна беречь себя! Тебя приписали в ИСБ, чтобы ты смотрела, а не сражалась! Ты должна была отступить!

Поднимаю голову:

— И оставить всех без моей поддержки?

— Да! — Арен рявкает так, что вздрагивают стёкла.

— Не кричи на меня!

— Лера, я люблю тебя и не хочу потерять!

Примерно то же самое говорили родители, объясняя отказы отпускать меня в школу и на занятия одну, запрещая долгие встречи с друзьями, вечеринки, вообще всё, кроме учёбы и кружков.

Стиснув кулаки, встаю. Я не Ланабет, но тоже кое-что могу. Голос мой глух и пугает рокочущими нотками:

— Ар-рен, может ты и одно из самых сильных существ Эёрана, может, я кажусь тебе слабой, хиленькой и всё в таком духе, но я сильнее многих других существ, я постоянно тренируюсь, и я в состоянии за себя постоять!

Ярость переполняет меня. Не выдержав её безумного давления и округлившихся глаз Арена, ударяю кулаком об столик. Хрустнув, он осыпается к моим ногам. Обугливается и обращается в пепел, наполнив гостиную запахом сожжённой древесины. С этими драконищами без мебелевредительства невозможно!