Лето без милосердия (СИ) - Кручко Алёна - Страница 47

Дальнейшее было, по мнению Никодеса, почти рутиной. Некий элемент новизны привносило лишь то, что на штурм они шли, прыгая с палубы «Гордости небес» через широкий оконный проем прямиком в тронный зал. Нико подумал ещё, что одарский король, его величество Сайлинн, чересчур горделив и глуп, раз в такое сложное для своего государства время заседает не в рабочем кабинете, а в парадном тронном зале. В остальном же — то ли наведённая паника помогла, то ли охрана здесь и впрямь никуда не годилась, а может, никто не ожидал появления врага в самом сердце дворца, но Никодес даже не успел как следует прочувствовать бой. Да разве назвать боем короткую дуэль с единственным не потерявшим духа охранником!

— Ваше величество Сайлинн, полагаю? — насмешливо раскланялся Вилет, подойдя к монументальному золотому трону. Отчего-то именно он взял на себя переговоры, и Реннар не возражал. Хотя, по мнению Никодеса… впрочем, его мнение здесь никого не интересовало, и он решил не портить момент выяснениями. Отошёл к дверям и молча смотрел и слушал, заодно посматривая, чтобы обезоруженная охрана не делала лишних движений.

Король Одара ему не понравился. Толстый — то есть не плотный, не с широкой костью, а расплывшийся от жира, с часто моргающими, в кровяных прожилках глазами и трясущимися от ужаса губами, он казался стариком, хотя был в возрасте полного расцвета сил — сорок пять, если Никодес верно помнил. Попытался вскочить навстречу врагам, но тут же снова упал на свой трон, вцепившись пальцами в подлокотники. Спросил хрипло:

— Откуда вы взялись? Мои маги…

— Ваши маги затратили много сил, — согласился Вилет. — Но мы оказались сильнее, и вот результат. Не стоит продолжать эту войну, ваше величество. Чем скорее вы согласитесь на мир, тем меньше будет жертв среди ваших подданных и тем целей останется прекрасная Делла-Винита.

— На каких условиях?

— Условия вы будете обсуждать не с нами. Пока же — полная капитуляция.

— Перемирие.

Ого, отметил Никодес, он ещё и торгуется. Крепче, чем кажется. Или это все та же гордыня?

— Капитуляция, — с нажимом повторил молодой маг. — Полная и безоговорочная. Или Одар немедленно признает себя побеждённой стороной и сложит оружие, или мы оставим вас здесь — под надёжной охраной, конечно же, — и отправимся доказывать делом, что у вас нет иного выхода.

— Я подчиняюсь грубой силе! — наверное, его величество Сайлинн полагал, что его слова останутся в истории, очень уж величественно он их произнёс. Но Вилет испортил ему всю сцену, сказав совершенно буднично:

— Конечно, подчиняетесь, куда ж вы денетесь. Герцог, давайте бумаги. Его величество готов подписывать.

— Мой король вынужден был подчиниться грубой силе, — посол Одара, прибывший обговаривать окончательные условия мирного договора, всячески демонстрировал оскорбленное достоинство, поруганную честь, и что там ещё должны выпячивать на погляд те, кого победили путём бесчестного обмана.

— А чего же вы хотели? Подчиняться силе — удел любого побеждённого, — его величество Дионн-Горрент Мореплаватель смотрел на графа дель Фарагатто с откровенной насмешкой: право же, кому бы и намекать на бесчестные пути, но не ему. — Ваш сюзерен слишком понадеялся на своих магов, не так ли? Вы надеялись оставить нас без флота и без, так скажем, некоторых столичных служб, и ждали в итоге лёгкой победы. Но вдруг оказалось, что у Андара тоже есть неплохие маги.

— Не смею спорить, — пробормотал одарский посол.

— А я ведь предлагал решить дело миром к выгоде обеих сторон.

Одарец чуть заметно поморщился:

— Мой сюзерен не посчитал ваше предложение выгодным. Увы.

Король Дионн-Горрент слегка развёл руками, словно говоря: кто же в том виноват? Желали получить все — с кем не бывает. Но не зря ведь говорят, что в любом рискованном деле будьте готовы потерять не меньше, чем надеетесь приобрести.

— Каковы же теперь будут ваши требования, ваше величество?

Король прошёлся по кабинету, словно раздумывая, хотя на самом деле строил разговор по давно и тщательно проработанному сценарию. «Сценарий» — хорошее слово, в театре любят драматические паузы. Отчего-то в голову пришло, что дель Фарагатто, наверное, не возвращался после той их встречи в Делла-Виниту, а держал связь по ментальному амулету. Потому и подосланный Вальдихом убийца до сих пор до него не добрался. И это к лучшему: проще обсуждать условия разгромной капитуляции с тем, кому ранее предлагал куда более почётный выход из войны.

— Наши маги внесли большой вклад в победу, а потому прежде всего я хочу компенсировать их затраты и урон. Андарская Гильдия магов получает доступ к Источникам на территории Одара. Неограниченный, сроком… скажем, на двадцать лет.

Одарец не сразу совладал с лицом, на котором мелькнуло явственное изумление столь небывалым условием. Впрочем, он тут же взял себя в руки и даже усмехнулся:

— Наши маги перешли дозволенные границы в поисках дармовой силы. Не боитесь, что вашим дармовщинка тоже не пойдёт на пользу?

— Побаиваюсь, — легко согласился Дионн-Горрент. — Поэтому мы вдвоём с верховным магистром разработаем жёсткий порядок доступа и контроля. Полагаю, тем из ваших магов, кто предпочёл искать не силу, а изящество решений, ограничения не помешают. К слову, магистр Вальдих предлагал варианты совместной деятельности нашей и вашей Гильдий, я думаю, это было бы неплохо. Но окончательно решать магам.

Как сказал тот же Вальдих, всегда лучше оставить иллюзию свободного выбора. Конечно же, одарские маги предпочтут работать под контролем Гильдии Андара, чем оказаться вовсе отрезанными от своих Источников, но, если дать им возможность не потерять при этом лицо, от совместной работы будет куда больше проку.

— Что ж, ваше величество, я не стану защищать ни наших магов, ни, тем более, ваших. Вы правы, пусть этот вопрос решат между собой Гильдии. Каковы требования к королевскому дому Одара?

Дионн-Горрент остановился напротив дель Фарагатто, зацепил его взгляд и сказал максимально жёстко:

— Его величество Сайлинн согласовывает со мной свою внешнюю политику. Его наследник воспитывается вместе с моим вторым внуком, благо что мальчики почти ровесники. Я обязуюсь воспитать из принца Эльяниса достойного и умелого правителя. Взамен Одар получит нашу защиту, а мы получим доброго соседа и союзника в будущем.

— Вы предлагаете очень тесное сближение, почти вассалитет, — задумчиво сказал дель Фарагатто. — А скажите, ваше величество, ваш старший внук все же возьмёт в жены нашу принцессу?

— Разумеется, нет.

— Но принцесса… Мне сказали, что её высочество сейчас находится на андарском флагмане вместе со своим женихом, и я полагал…

Одарец смешался, впервые непритворно, искренне смешался на памяти короля Дионна-Горрента. Похоже, дель Фарагатто был вполне уверен, что его принцесса сейчас на «Отважном» с Ларком. Наверное, и спросил о них лишь для того, чтобы повернуть торг в более приятное русло.

— Ах, граф, — вздох короля тоже был от чистого сердца, — поверьте, мы слишком стары, чтобы указывать детям в их сердечных делах. Мой внук решительно отказался добиваться руки девушки, которую я полагал наилучшей партией для него. Что же касается её высочества Эстельины, она выбрала себе мужа сама, вопреки традициям, политической выгоде и доводам разума. Вы не находите, что это весьма показательная тенденция? Да, она сейчас на нашем флагмане со своим женихом, и, поверьте, для меня это известие стало полнейшей неожиданностью.

— И кто же он?

— Всего лишь граф, хотя из старой аристократии, — впрочем, кто-кто, а представитель семейства дель Фарагатто не должен кривиться при мыслях о мезальянсе. — Зато молод, хорош собой, храбр, с заслугами перед короной и, как мне рассказывали, довольно-таки романтичен в отношении девиц. К тому же он её спас от верной смерти, в последний миг и буквально чудом, так что вы, я полагаю, можете представить, что за любовный дурман сейчас у них в головах. И знаете что? Я даже не намерен включать эту парочку в наши с вами мирные договорённости. Пусть их история так и останется полной юношеских глупостей и романтики, а политика обойдётся без них.