Похищенная (СИ) - Караюз Алина - Страница 49

По мере того, как он говорил, лицо Инги бледнело все больше и больше.

- Вот, значит, как, - ее губы дрогнули. - Значит, вся моя жизнь, мой ребенок - все это мелкие человеческие заботы?

- Для меня - да. - Слова канцлера жестко припечатали девушку к месту. - Я бы даже церемониться не стал и уничтожил все, что связывает мою ливарри с прошлым. Но Аллард... Он всегда отличался от нас излишней гуманностью. Хотя для голубого блазара это совсем не типично.

- Подождите, - девушка прервала его. - Что значит «для голубого блазара»?

- О, это условное разделение по силе амуэ, давно принятое среди нас. Своеобразный табель о рангах. Император и его прямые наследники - голубые квазары. Род Сорн Дайлер - блазары. Мой род относится к классу голубых сверхгигантов. Моя амуэ заметно слабее, чем у Алларда, но именно поэтому мне нужно меньше сил, чтобы держать ее под контролем. Большинство же амонов считаются белыми и желтыми звездами. Они предпочитают жить обособлено в своих Домах, и не общаться с собратьями.

- И чем же гуманность Алларда? В том, что он выкрал меня и сделал моего сына сиротой при живой матери?

- А, так он не сказал? - в тоне канцлера промелькнуло удивление. - Любопытно...

- О чем не сказал?

- Ваш сын вовсе не сирота. Аллард связался с некими дельцами на черном рынке, и они создали вашу точную реплику. Клона. И у этого клона только одна цель и одно задание: быть матерью вашему сыну.

Если бы сейчас обрушился потолок, Инга и то не была бы так поражена.

Так вот, значит, чей аутентификационный код она носит! Ее просто заменили клоном, чтобы на Земле никто не заметил ее исчезновения.

Инга уже сталкивалась с подобными случаями. Девочки на работе рассказывали, что когда некоторые сотрудницы сходили с ума из-за остаточных воспоминаний, Корпорация, чтобы замять дело, заказывала их клонов. Сумасшедших изолировали, их больше никто, никогда не видел. А клоны начинали жить их жизнью, спать, есть, ходить на работу, гулять - и никто, даже самые близкие люди, не догадывались о подмене. Ведь у клона сохранялась вся память, все мысли и чувства, которые получил человек на момент снятия реплики. Зачастую, клон даже не знал, что он клон.

Много лет Инга считала, что все эти россказни - бабкины сплетни, чтобы пугать мнительных дурочек. Но теперь ее уверенность пошатнулась.

- Почему же он мне не сказал? - прошептала она, теребя края рукава. - Я же просила его...

- Вероятно, считал, что так ты быстрее забудешь. Я не буду гадать, чем он руководствовался в своих поступках, ты сможешь спросить сама у него. Если сейчас сделаешь правильный выбор. - Канцлер сделал многозначительную паузу, давая Инге осознать важность происходящего, потом с нажимом спросил: - Ну, так что ты решила?

Глава 35

35

Инга никогда не считала себя героиней, чтобы очертя голову бросаться в опасные авантюры. Она не считала себя сильной личностью, потому что частенько срывалась в истерики, рыдала от злости или обиды. Даже мысли о собственном бессилии, понимание, что она не в состоянии изменить обстоятельства, вызывали у нее слезы.

Но у этой маленькой, слабой женщины был отлично развит инстинкт выживания. И он заставлял ее двигаться вперед. Заставлял терпеливо переносить самые тяжелые времена и жить дальше.

А еще у нее всегда была вера. Вера в завтрашний день.

Каждый раз, когда опускались руки, когда не было сил, хотелось все бросить и свести счеты с жизнью, ее останавливала единственная мысль: а вдруг, завтра будет лучше? Вдруг, завтра случится чудо - и все проблемы исчезнут? А ее в этом завтра уже не будет.

Каждый раз надежда на лучшее завтра дарила ей новый рассвет.

Но с тех пор, как она обнаружила себя на борту «Аламаута», рассветов в ее жизни не стало. Только условные сутки, искусственно разделенные на день и ночь.

Она смогла смириться и с этим. И с будущим, которое для нее создал Аллард. И с прошлым, которое он у нее отнял.

Но правда, обрушившаяся так внезапно, едва не сломала ее.

И все же, она смогла пережить этот ужас. Нашла в себе силы, чтобы затолкать эту правду подальше и хотя бы на время забыть о ней. Смогла запретить себе думать об Алларде, о тех прекрасных ночах, что он ей подарил. И, хотя сердце ее разрывалось от боли, глаза оставались сухими.

Сейчас она должна думать только о том, чтобы выжить. И если для этого нужно продать Дьяволу душу, что ж, она сделает это, не задумываясь ни на секунду.

Инга понимала: дружелюбие канцлера это маска, под которой скрывается холодный расчет. Он явно что-то задумал, и она в его плане занимает не последнее место. Но единственное неверное слово или даже мысль могут стоить ей жизни. Ведь если для Алларда она имела какую-то ценность, то для всех остальных - землянка всего лишь помеха.

«Амоны обладают самой огромной силой во вселенной и лучше, если с этой силой дружить», - вспомнились слова Арании.

Приняв решение, Инга твердо произнесла:

- Ваша сила заслуживает, чтобы с ней считались. Но мне хотелось бы надеяться на взаимную помощь.

В ответ канцлер издал странный звук, похожий на короткий смешок.

- А вы не так-то просты, моя дорогая, - произнес он, не скрывая усмешки. - Ваша жизнь в моей власти, а вы ставите условия? Это или бесстрашие, или глупость.

- Нет. Тонкий расчет, - Инга тоже позволила себе усмехнуться. Понимание, что она на верном пути, придало ей решительности. - Зачем Высшему амону дружба слабой женщины, за которую некому заступиться? Значит, я могу дать вам что-то, в чем вы нуждаетесь?

- Так вы еще и умны.

Шампанское окончательно ударило в голову. Инга бесшабашно тряхнула волосами, рассыпавшимися по плечам.

- Это вас удивляет?

- Мне говорили, что земляне весьма независимы, но чтобы настолько... С чего вы взяли, что я в вас нуждаюсь?

- Это же очевидно. - Что бы ни было в этом напитке с далекой Земли, оно явно притупило инстинкт самосохранения. - Разве я не должна сейчас удовлетворять потребности принца? Почему же я с вами?

Он хмыкнул.

- М-да, в сообразительности вам не откажешь.

- И знаете, - Инга подалась вперед, понижая голос до шепота, - что-то подсказывает, что Его Высочество даже не в курсе моего нахождения здесь.

И она ему заговорщицки подмигнула.

Это стало последней каплей.

Откинувшись на спинку кресла, Лоранд Лест Маррок расхохотался. Его раскатистый смех разнесся по всему помещению, отразился эхом от высокого потолка и замер где-то в углах.

Пораженная Инга не могла поверить своим ушам. Высший амон смеется? Или это галлюцинации?

- Ох, - услышала она его сдавленный голос, - давно меня так никто не смешил.

Девушка глубже съехала в кресло. Если амон смеется, значит, он может испытывать чувства. Но это же запрещено! Их законы не позволяют никаких чувств!

Или...

Она что-то не так поняла?

- Вижу, вы удивлены, моя дорогая? - темная маска канцлера снова воззрилась на нее. - И у вас, как я понимаю, куча вопросов. Что ж, у нас достаточно времени, чтобы я ответил на все.

Эти слова прозвучали настолько внезапно, что Инга на мгновение растерялась.

- Вы смеетесь? - пробормотала она, не веря собственным ушам.

- Вас это удивляет, не так ли? Да, я способен испытывать такие же эмоции, как и вы. Вот уже много лет я сознательно нарушаю закон, хотя по долгу службы должен следить за его выполнением. Но не стоит бояться, моя дорогая. Я отлично умею владеть собой и своими силами тоже.

Канцлер знал, о чем говорил. Всего секунду назад он хохотал, как мальчишка, а сейчас его тон был настолько холодным, что мог заморозить. И что-то подсказывало: он не притворяется, не изображает эмоции, которых на самом деле не ощущает. Он действительно владеет собой.

Всего за одно мгновение Лоранд Лест Маррок смог взять себя в руки и вернуть прежнюю нечеловеческую невозмутимость.

- Хорошо... - девушка потерла виски, пытаясь собраться с мыслями. Канцлер пообещал ответить на любые вопросы. Но какой вопрос задать первым? - Я могу спрашивать что угодно?