Вечное Пламя (ЛП) - Иган Грег - Страница 40

– Иво, я хочу, чтобы ближайшие шесть склянок ты посвятил отдыху, но когда Карла закончит проверку своего снаряжения, ты должен объяснить ей, как проверить твое.

– Хорошо, – согласился Иво.

Тамара оттащила себя от центра кабины и заняла место у одной из групп теодолитов, установленных внутри многогранного куполообразного иллюминатора. Точно такие же инструменты, включая и собственные часы, были у Ады, находившейся у противоположного иллюминатора. Для начала Тамара произвела кое-какие наблюдения звезд, точно определив ориентацию Москита, после чего нацелила теодолит с самым широким полем зрения в том направлении, где ожидала увидеть очередную предусмотренную графиком вспышку маяка.

– Если бы у нас были достаточно точные часы, – задумчиво произнесла Карла, – мы могли бы узнать расстояние до каждого из маяков, используя время, за которое нас достигает их свет.

Тамара весело прожужжала.

– Точные насколько, до одной пикколопаузы? Заодно, может быть, рассчитаешь нашу скорость с помощью геометрического сдвига частоты?

– Кто знает? – вмешалась Ада. – Если люди будут совершать перелеты между Бесподобной и Объектом, думаешь спустя дюжину поколений они по-прежнему будут использовать подобную систему навигации?

– Точность часов нельзя увеличивать безгранично, – ответила Тамара. – В инженерном плане мы уже близки к пределам своих возможностей.

– Но в природе есть немало систем, которые подчиняются своим собственным быстрым и регулярным циклам, – возразила Карла. – И свет, кстати говоря, в их числе.

– Очень практично, – парировала Тамара. – Даже если отфильтровать из света лампы один чистый оттенок, луч все равно будет состоять из множества коротких волновых цугов – по несколько колебаний за раз, и фазы у всех будут идти вразнобой. Даже если бы у нас был способ подсчитать количество колебаний, с тем же успехом можно было бы вслушиваться в тиканье гигантской кучи часов, которые начали идти в случайные моменты времени, проработали несколько пауз и затихли.

– Это правда, – сказала Карла. – Но почему бы не поискать тем же часам более удачное применение? Свет, излучаемый зеркалитом, мутнеющим по мере выброса светородов, должен находиться в одной фазе со светом, который, собственно, и послужил стимулом к этому излучению. Если бы мы могли отразить излученный свет, снова направив его на зеркалит и заставив процесс идти по кругу, то, вероятно, сумели бы создать источник, который остается в фазе значительно дольше, чем любой естественный свет.

– Свет, который заставляет излучает свет, который заставляет излучать еще больше света? – пошутила Ада. – Это уже начинает напоминать «вечное пламя».

– Не такое уж и вечное, – с сожалением сказала Карла. – Процесс помутнения израсходует зеркалит точно так же, как любое пламя расходует горючее.

– А циклы ты собираешься считать… как? – не унималась Тамара.

– Этот вопрос пока придется отложить, – ответила Карла.

Тамара чувствовала, как показания шкал под ее пальцами достигают ожидаемой конфигурации. Вспышка от маяка появилась мгновение спустя – почти наверняка из-за того, что ее собственные часы немного спешили. Но светлое будущее Карлы еще не наступило, поэтому важнее всего было не время, а положение маяка относительно звезд. Она записала углы на руке, а затем повернула теодолит в направлении второй цели.

– Первый сигнал получен, – сообщила она. – В ожидаемой зоне, с хорошей точностью.

Иво зарокотал от боли. – Прошу прощения, но мне придется снять мешок. Частично, только с правой стороны.

– Карла, можешь ему помочь? – попросила Тамара.

– Конечно.

Тамара следила за ними, не покидая рабочего места. Маневр был достаточно прост, и даже если именно в этот момент Москит решит развалиться на части и выкинуть их всех в пустоту, у Иво, как и у всех остальных, останется его мешок, шлем и два баллона с воздухом.

Втянув свою правую руку, Иво облегченно защебетал, после чего в течение маха реструктурировал свою плоть изнутри, прежде чем отрастить новую конечность. Карла помогла ему приспособить ее к форме мешка, для проверки пропустив через него воздух.

– Спасибо, – сказал Иво. – Думаю, теперь я сам смогу проверить свое снаряжение.

– Больше не болит? – спросила Тамара.

– Нет. С новой рукой все в порядке.

– Хорошо. – Она бы не стала беспокоиться из-за такой пустяковой травмы, если бы речь шла о ком-то другом, но от сноровки Иво вскоре будет зависеть очень многое.

Тамара повернулась к теодолиту как раз вовремя, чтобы заметить вспышку от другого маяка.

– Получен второй сигнал, – сказала она. – В ожидаемой зоне. – Каждая вспышка, наблюдаемая на фоне звезд, соединяла прямой линией Москит и соответствующий маяк. Если бы корабль был неподвижен, его положение можно было бы определить по пересечению двух таких прямых, но даже во время движения хватило бы трех наблюдений, чтобы определить траекторию его движения, а большее их число должно было увеличить точность решения. Все это, конечно, в предположении, что погрешности измерений были случайны, но Тамара и Ада могли сравнить свои результаты, чтобы проверить их на наличие какой-либо систематической ошибки.

– Все еще пусто? – спросила она у Ады, озадаченная тем, что ее партнер-навигатор до сих пор не сообщила ни об одном наблюдении. Каждый маяк посылал сигнал только раз в склянку, однако моменты вспышек были смещены относительно друг друга таким образом, что каждый мах должен был становиться видимым хотя бы один из маяков.

– Либо моя первая цель погасла, либо ее заслонило что-то на поверхности иллюминатора, – объяснила Ада.

– Почему ты мне не сказала? – Тамара была в замешательстве. Обо всем нужно было сообщать четко и ясно, но Ада это прекрасно знала. На тренировках она всегда подходила к делу со всей ответственностью.

– Иво рассказывал мне о своих травмах, я не хотела его перебивать.

– Но как только он замолчал –

– Я знаю, – сказала Ада. – Прошу прощения. – Ее голос звучал ровно, и в нем не было и следа неприязни, но Тамара все же ощутила неловкость за то, что сделала ей замечание.

На тот случай, если иллюминаторы серьезно пострадают от столкновения с ортогональной пылью, был предусмотрен запасной план, в соответствии с которым все наблюдения нужно было выполнять на внешней поверхности корабля, но это была крайняя мера, которая бы существенно усложнила всю процедуру. Редкие частицы от выхлопа самого Москита могли вызвать едва заметные поверхностные повреждения хрусталита, но Тамаре так и не довелось толком продумать ответные меры на случай столь мелкого урона.

– Как только разберемся с маяками, надо будет провести систематическую проверку поверхностных дефектов, – решила она.

– Хорошая мысль, – сказала Ада. И через мгновение добавила, – А, первый сигнал получен! В ожидаемой зоне.

Боль в руке Иво. Кое-какие дефекты на поверхности иллюминаторов. Тамара не собиралась почивать на лаврах, но с такими проблемами можно было смириться. Во время тренировок они отрепетировали полную дезинтеграцию кабины Москита и парили вокруг макета в охладительных мешках до тех пор, пока не научились использовать свои баллоны со сжатым воздухом в качестве ракет, чтобы собраться на двигательном отсеке и приготовиться к возвращению домой без единой стены, которая могла бы их защитить. По менее значимому поводу ей не стоит и беспокоиться.

Когда Тамара и Ада, независимо друг от друга, рассчитали предполагаемую траекторию Москита, их результаты совпали в пределах допустимой погрешности. Как показали расчеты, двигатели нужно будет запустить снова, на короткое время, чтобы направить Москит аккурат к месту встречи, однако еще более точных измерений можно было добиться, повторив их спустя несколько склянок.

Чтобы количественно оценить дефекты на поверхности иллюминаторов, каждая из них произвела наблюдения двух гроссов звезд, которые должны были находиться в поле зрения с соответствующего рабочего места, пытаясь выявить затемненные или искаженные изображения. Тамара обнаружила два случая, когда вместо фрагмента звездного шлейфа наблюдался бледный размытый овал – при этом смещение теодолита в сторону при неизменном направлении позволяло ей перемещать аберрацию в поле зрения, что, несомненно, указывало на наличие дефектов в самом иллюминаторе.