Папа-Дракон в комплекте. История попаданки (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 13

«Нужно уходить, а то не ровен час, начну приставать к нему…» — панически подумала она и нервно сглотнула.

Велар, кажется, что-то ощутил.

Он почувствовал изменения в ней, так как его ноздри неожиданно затрепетали, втягивая в себя её аромат.

Анфиса встала с дивана, стягивая всё сильнее на себе полотенце.

— Давай продолжим разговор завтра. У меня к тебе много вопросов, Велар. И это, — она подошла к двери. — Не ругай детей. Думаю, их поступку найдётся объяснение. И если ты не против, я кое-что хочу проделать с ними в ответ.

Его брови удивлённо изогнулись, а в глазах появилось беспокойство.

— Что ты хочешь сделать?

— Не бойся. Ничего такого. Слушай, что я придумала.

Она вышла за дверь его спальни и тут же без зазрения совести припала глазом к замочной скважине.

Анфиса наблюдала, как Велар плавно и грациозно сел в то самое глубокое кресло, в котором она натурально утонула, и закинул ногу на ногу. Глаза его были немного прикрыты, губы зашевелились в беззвучном разговоре. Лицо было каким-то безмятежным, а ещё очень красивым. Такое лицо могло бы быть у ангела. Ангела смерти.

Потом Велар как-то тяжело вздохнул, протёр лицо большими ладонями, словно умылся, и резко встал с кресла, чтобы скинуть с себя халат.

А под халатиком-то ничего не было!

То есть было… О-о-очень много было…

«О май гад!» — восхищённо подумала Анфиса, пожирая подглядывающим глазом представленную её взору великолепную картину.

И вдруг Велар развернулся и посмотрел прямо в то место, где была замочная скважина.

Анфиса вздрогнула, торопливо разогнулась и, естественно, ударилась головой о дверную ручку.

Получилось нелепо и очень шумно.

В панике она на миг заметалась возле двери и в итоге просто позорно сбежала с места преступления на первый этаж, прихватывая полотенце, которое окончательно сползло с её тела.

И только ворвавшись в свою спальню, она выдохнула.

Выдохнув, поняла комичность ситуации и громко расхохоталась.

«Кажется, он понял, что я подглядывала!» — хихикнула она про себя.

И тут же память ей протранслировала обнажённого Велара.

«Боже! Что за мужчина!» — подумала она и немного печально вздохнула. — «Мне о нём остаётся только мечтать…»

Потом Анфиса долго разглядывала своё синее тело и понимала, что даже в страшном сне такое ей не могло присниться — что когда-нибудь она полностью станет синей!

«Ах, вы детки-вредки! Ну ничего, завтра вы увидите мою ответную пакость!»

Она улеглась в свою кровать и только-только стала проваливаться в сон, как неожиданно почувствовала, что что-то тёплое и мохнатое прижимается к её боку.

— Краз! Зараза! Напугал меня! — воскликнула Анфиса. — Иди спать в другое место! Это моя кровать!

Она попыталась прогнать наглого котищу, но Краз и не подумал сдвигаться и куда-то уходить.

— Мя-а-а-у-о-а-а-о-у! — проорала скрипучим голосом наглая кошачья морда.

— Краз, ты весь пыльный! Фу! — заворчала Анфиса.

Недолгая борьба Анфисы и Краза завершилась победой усатого кота, который улёгся в её ногах поверх одеяла.

Анфиса его спихивала, выгоняла, а он возвращался.

В итоге махнула на него рукой и лишь сказала со злорадством:

— Раз собираешься спать со мной, то знай, что завтра тебя ждут банные процедуры со всеми вытекающими.

— Му-а-у-а-о-у, — было ответом.

— Да ну тебя! — сказала она, сладко зевнула и закрыла глазки.

Во сне Анфису посещали синие Аватары из фильма и зачем-то предлагали ей купить сладкие арбузы, нахваливая их с грузинским акцентом.

Потом ей снился Велар и голосом Краза с мяукающими нотками говорил, что ей, Анфисе, очень идёт синий цвет.

Большего бреда она никогда во сне ещё не видела.

Ранним утром дети были тише воды, ниже травы.

Велар уже отругал их, специально встав пораньше и разбудив своих непосед. Но отругал несильно, больше пожурил, так как знал, что Анфиса придумала для них очень занимательное наказание.

Он нашёл то, что она просила, и мужчине было любопытно, что же из этого получится. Такую интересную и необычную задумку в его мире ещё никто и никогда не воплощал в жизнь.

Дети были опечалены и задали один-единственный волнующий их вопрос:

— Анфиса не уйдёт от нас, пап?

Велар сложил руки на груди. Он наигранно грозно посмотрел на своих отпрысков, что сидели в ряд на диване в его кабинете, и сказал:

— Нет, не уйдёт. Но вы её сильно напугали своей несмешной шуткой. И если камни у вас ещё остались, то верните туда, откуда взяли.

— Больше нету, — отрицательно покачала головой Гелия.

— Мы передумали шутить над ней и хотели камни забрать, — всхлипнув, сказала Мирра.

— Но не успели, — закончил предложение Келвин.

Велар вздохнул.

— Ваше счастье, что Анфиса отходчивая и с крепкими нервами. Просто запомните — такую, как она, я уже никогда не смогу найти.

— Прости нас, — сказали дети покаянно.

— Не у меня вам нужно просить прощения, а у Анфисы.

— Мы попросим у неё прощения! — воскликнул Келвин.

— Я нарву цветы и подарю их ей, — улыбнулся Гардар.

Гелия и Мирра переглянулись.

— А мы приготовим Анфисе поппи* (кофе), — сказала Гелия.

Велар улыбнулся уголками губ.

— Хорошо. Но и сегодняшняя поездка в город отменяется. Это будет вашим наказанием от меня, — сказал Велар. — А теперь бегите.

Дети вздохнули грустно, но согласно кивнули. Ведь они виноваты. И хорошо, что папа не ругался. А то, что поездка отменяется — это такая ерунда! Ведь самое главное, что Анфиса не уходит.

Проснувшись ранним утром от живого будильника под названием Краз, что настырно орал ей в ухо, Анфиса поняла, что такое пробуждение уготовано ей на каждый день.

— Ты — настоящая зараза, Краз, — произнесла она чуть хриплым голосом со сна.

Кот только пошевелил усами и, запрыгнув к ней на одеяло, завёл по новой свою шарманку.

Анфиса скинула надоевшего ей кота на пол и встала с постели, чтобы тут же вспомнить вчерашнее.

Как она и ожидала — синева не исчезла, а в утреннем свете казалась ещё ярче и насыщенней.

Тяжело вздохнув, пошла приводить себя в порядок. Всё-таки дети скоро проснутся — надо завтрак приготовить, накормить всех, а потом мстить!

Она тут же вспомнила и маленькое происшествие с Веларом, как за ним подглядывала, и хихикнула.

«Интересно, как он отреагировал, когда понял, что я за ним наблюдала? — подумала Анфиса. — Надеюсь, он не посчитает меня какой-нибудь извращенкой или вуайеристкой. Хотя вряд ли тут знают, что означает это слово».

Умывшись и вновь печально вздохнув на своё синее отражение, она вернулась в спальню и решительно вывернула свой чемодан на постель. Критически обозрела свои возможности. Они были невелики. В конце концов, отринув драные на коленках джинсы, что сама и продырявила в память о моде на Земле, леггинсы с блёстками и мини-юбку со шнурочками, Анфиса выбрала широченную жёлтую шифоновую юбку и белую блузку с рукавами-фонариками. Воротничок-стоечку застегивать она не стала.

Синие волосы заплела в косу.

Осмотрела себя критически.

Ну, что сказать? Она выглядела в жёлтой шифоновой юбке и белой блузке как Белоснежка, что очень сильно посинела.

Показала своему отражению синий язык и решительно вышла из комнаты.

Не в её духе унывать! Тем более Велар же сказал, что синева сойдёт к вечеру или, максимум, к утру.

Анфиса шла в сторону кухни и, к её удивлению, она увидела в помещении сбор всего семейства.

Гардар связывал красной летной огромный букет местных ромашек.

Геля и Мирра что-то готовили, стоя у плиты. Очевидно, поппи (кофе), судя по запаху.

Келвин расставлял посуду за обеденным столом.

И в центре семейной идиллии находился Велар, что сидел за столом с Даниэлем и что-то ласково ему шептал, отчего малыш весело пищал.