Побратим змея (СИ) - "Arbiter Gaius" - Страница 52

Возвращаясь в хижину, он все еще слышал их смех – а ночью ему снился безумный невесомый полет – и узкие змеиные клыки, на всю длину вонзающиеся в еще живое бьющееся тело. Видение заставило его подскочить на лежанке, судорожно зажимая ладонью рот, словно чтобы унять приступ рвоты – но даже в тот момент он с некоторой долей страха признал, что сердце его колотилось не только от ужаса и отвращения – но и от какого-то странного бесконтрольного звериного восторга...

Плечо, укушенное змеем, заныло – противной, тянущей болью где-то глубоко в мышцах, и он скосил на него глаза, хотя и знал уже, что увидит.

Еще только придя в себя в лекарской, Тур удивился, что ни знахарка, ни кто-либо еще не задают ему вопросов об этой ране и не пытаются как-то ее обработать. Объяснение этому нашлось очень скоро. Улучив момент, когда его оставили одного, он быстро осмотрел место укуса – и ничего не обнаружил. Не могло же ему показаться? Боль во время схватки была несусветная, так что даже если вызвана она была не укусом, а чем-то другим – следы должны были остаться. Ведь он ясно помнит заливавшую его кровь – и знает, что кровь эта была не только противника, но и его собственная.

«Темно...», – подумалось ему.

Впрочем, когда речь идет о духах, все темно по определению. Еще Взывающий мог бы пожалуй, что-то на эту тему сказать – но за эти несколько восходов Тур абсолютно четко уяснил, что ни делать ему ясным что-либо, ни ждать того же от него, ни вообще как-либо с ним общаться Кныш не собирается.

Охотник снова улегся на лежанку, осторожно массируя мышцы плеча в надежде унять боль.

Винить Взывающего в его поведении было невозможно: Тур прекрасно знал, что своим поступком он разом перечеркнул для того не только все, что связывало его с потусторонним миром, – но и с миром смертных, в частности с Родом, также. Пересекаясь редко, но метко, они с Кнышем умудрились, – охотник с некоторым удивлением осознал это, – стать друг для друга чем-то вроде отдушины, паузы в каждовосходней круговерти забот и проблем, попав в которую, можно было расслабиться, побыть собой, подурачиться и на время позабыть обо всем сложном или плохом. Это было ценно – настолько, что все остальное отходило на второй план. «Подумаешь, сон-траву поджег и весь Род чуть к предкам не отправил!» – Тур едва слышно хихикнул, вспоминая, как вытаскивал потерявшего сознание Кныша из задымленной Ритуальной хижины, а затем щедро размазывал по его лицу снег вперемешку с грязью.

... И мимолетное прикосновение губ к своей ладони...

Духи, о чем он только думает?! Охотник даже головой мотнул, стараясь вернуться к реальности и выровнять сбившееся было дыхание.

Важно ведь не это. А то, что теперь все и всяческие отдушины остались в прошлом, а сами они оказались в тупике, выхода из которого, похоже, ни один из них не видел. И если его, Тура, по-прежнему окружали родитель, друзья, молодые, Фетха, да и вообще почти весь Род, – то Кныш и правда оставался абсолютно один...

– Сын? Тебе плохо? Плечо болит?

Голос родителя вернул Тура к реальности, и он поспешил убрать руку от все еще саднящих мышц.

– Нет, ничего.

– Сын?.. С каких пор ты начал мне врать?

– Плохо сказал, – Тур коснулся кулаком груди. – Болит немного, наверное, упал неудачно.

– По-Ту-Сторону?

Охотник промолчал, надеясь, что разговор не получит продолжения.

Не сбылось.

– Ты так и не расскажешь мне, что там произошло?

– Я сказал уже, – охотник постарался, чтобы его голос звучал как можно более почтительно. – Взывающий ходил просить духов, чтобы они вернули нам лето, а мы с Шохом...

– Это я уже слышал. Это не делает ясным, почему тебя принесли оттуда едва живого, а Кныш выглядит так, что если он и живой, то ненадолго. Ты ведь видишь, что обязан мне рассказать – если не как родителю, то как вождю?

Тур вздохнул. Не хотелось прибегать к этому аргументу, но иного пути не было.

– Я не могу, родитель. Я знаю, что обязан тебе послушанием – но точно так же я обязан подчиняться и Взывающему. Я не могу выдавать его тайны.

Даже Шох это увидел и не задавал лишних вопросов! Почему же родитель все добивается и добивается своего?!

– Тайны? Мне нужно знать, что происходит в Роду, который я возглавляю, сын.

Он когда-нибудь прекратит это?!

Тур нахмурился.

– Спроси Взывающего, – наконец ответил он.

– Ты дерзишь мне?!

О духи, ну почему он такой упрямый, такой настырный, такой раздражающий?!.

Ладони сами собой сжимаются в кулаки – и что-то мелькает перед мысленным взором – так быстро, что он не успевает осознать, что именно видел – только вновь поднимается в груди волна жутковатого звериного восторга.

– Тур?..

Он не успел ответить: снаружи послышались шаги, и голос Мирна, одного из мальчишек, произнес:

– Тур, ты здесь? Тебя Анхэ в лекарской ждет, сказала, срочно.

Анхэ его ждет? Что за новости? А впрочем, не все ли равно.

– Иду!

Он вскакивает с лежанки и выходит на свежий утренний воздух. Как же вовремя иногда приходят мальчишки!..

====== Глава 9 ======

Кныш, присев на лежанку в лекарской, следил за действиями Анхэ со все возрастающим недоумением. Мало того, что вместо неизменной Фетхи в хижине обнаружилась только предприимчивая молодая – так еще и к его перевязке она готовилась будто во сне: все что-то переставляла, поправляла, не могла найти... Когда горшочек с нужной мазью был в третий раз бесцельно передвинут с места на место, Взывающий не выдержал.

– Анхэ, что происходит?

Молодая не успела ответить: снаружи раздались шаги, и во входном проеме хижины возник Тур.

– Так чего ты там хоте...

Он не закончил фразу, столкнувшись взглядом с Кнышем. Слегка растерялся было – но затем, видимо начав понимать, недобро прищурился.

– Ну а что было делать?! – не дала ему заговорить Анхэ. – Вы ж друзьями были – а теперь, как из Запретного леса вернулись, – только и знаете, что крыситься!..

Друзьями были?..

Кныш удивленно приподнял брови, в тот же момент заметив такое же выражение на лице охотника. Он никогда не задумывался о том, что именно связывало его с сыном вождя, но на дружбу, – так, как он себе ее представлял, – это походило мало. Слишком уж они разные – и тогда были, а уж теперь...

– Вам поговорить надо! – между тем продолжила Анхэ. – Сами вы до этого, поди, еще круговорот не додумаетесь!

Взывающий почувствовал, как внутри разгорается гнев. В самом деле, почему бы всем просто не оставить его в покое?! Почему все так и норовят пораспоряжаться его жизнью – если не напрямую, то через такие вот глупые игры?!

Он уже набрал было воздуху, чтобы высказаться насчет подобной бесцеремонности – но Тур опередил его.

– Кто позволил тебе обращаться с нами, будто с глупыми детьми?! – пророкотал он. – Если нам нужно будет поговорить, мы это сделаем – так и тогда, как посчитаем нужным! Что за игру ты придумала? Разве ты не видишь, что оскорбила нас обоих?!

– Вы бы меньше думали о том, кто кого оскорбил, больше толку бы было!

– Анхэ!..

– Ладно, ладно, все. Ухожу.

И молодая проворно выскочила из лекарской, не в силах сдержать хитро-торжествующую улыбку. Сын вождя проводил ее возмущенным и несколько растерянным взглядом, затем повернулся к Кнышу.

– Ты ведь знаешь, что я тут ни при чем? – уточнил он. – Я не искал встречи с тобой таким дурацким способом.

Взывающий молча кивнул.

«Разумеется, ты ни при чем. Ты слишком прямой, слишком гордый и слишком честный для этого»...

– Я поищу Фетху, – Тур повернулся было к выходу, затем, обернувшись, быстро, словно боясь, что его прервут, сказал:

– Пока я лежал здесь – я видел Величайших. У них не было тел, как ты и говорил когда-то, они были словно потоки света. И... Мне увиделось, что они счастливы. Думал, ты захочешь об этом узнать.

– Я и так это знаю.

– Правда? Ты их тоже видел?

Кныш отрицательно покачал головой.

– Я догадался. Эта зима была такой долгой, потому что оставшемуся Величайшему не хватало сил, чтобы управлять круговоротами. Если бы не осталось никого из них... Ты можешь увидеть, что бы тут было?