Выбери любимый жанр

Это слово – Убийство - Горовиц Энтони - Страница 5


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

5

И вообще я устал… Хватит ли у меня сил на очередную книгу, ведь я только что закончил «Дом шелка»?

По сути, Готорн предлагал мне срезать углы, подавал всю историю на блюдечке. И он был прав – дело и впрямь интересное. Женщина приходит в салон ритуальных услуг… Неплохое начало, весьма неплохое. Я уже видел перед глазами первую главу: весеннее солнце, престижный район, женщина переходит улицу…

Нет, немыслимо.

– Откуда вы узнали? – спросил я вдруг.

– О чем?

– Ну вот вы говорили, что я вернулся из деревни и что у меня щенок. Кто вам сказал?

– Никто.

– Так откуда же вы узнали?

Готорн поморщился – явно не хотелось объяснять; в то же время я ему был нужен, а значит, у меня преимущество.

– У тебя грязь на туфлях, – пробурчал он. – За последнюю неделю в Лондоне дождя не было, зато в прогнозе передавали дождь на восточном побережье. Я слышал, что у тебя домик в Орфорде, вот и предположил.

– А щенок?

– На джинсах, чуть пониже колена, отпечаток лапы.

Я нагнулся: и действительно, едва видные следы – сам бы даже не заметил.

– Погоди-ка… А откуда ты узнал, что это щенок? Может, просто маленькая собачка? Или вообще на улице встретился приблудный пес?

Готорн посмотрел на меня снисходительно.

– Кто-то методично жевал твой левый шнурок. Вряд ли это был ты сам.

Я не стал даже проверять. Надо сказать, он умел произвести впечатление и в то же время чем-то неуловимо раздражал.

– Извините, – покачал я головой. – Звучит, конечно, интересно, и вы наверняка найдете подходящую кандидатуру – журналиста или что-то вроде того. Даже если бы я захотел, то не смог бы – я сейчас занят.

Интересно, как он отреагирует?

И снова Готорн обманул ожидания – он лишь пожал плечами и встал.

– Ну ладно, мое дело – предложить. Я заплачу? – спросил он, кивая на стол.

– Нет-нет, я сам.

– Я пил кофе.

– Да, хорошо.

– Что ж, если передумаешь, звони.

– Да, конечно. Если хотите, я поговорю со своим агентом, она сможет подыскать кого-нибудь подходящего.

– Не беспокойся, сам найду.

Я доел пирог – жалко было выбрасывать, – затем вернулся домой и остаток вечера провел за чтением. О Готорне пытался не думать, но никак не мог выбросить его из головы.

Самое сложное для профессионального писателя – отказываться от работы. Ты закрываешь дверь, которая может больше никогда не открыться; кто знает, что ты потерял? Как-то раз мне позвонила продюсер и предложила поработать над мюзиклом, составленным из песен шведской поп-группы. Я отказался, и что в результате? Теперь на афишах Mamma Mia! нет моей фамилии (не говоря уж об авторских отчислениях). Кстати, не жалею: далеко не факт, что у меня вышло бы лучше. Это так, для примера, чтобы показать, в каком тумане неуверенности барахтается автор в наши дни. Необычное преступление, притом настоящее. Женщина посещает агентство ритуальных услуг… Блестящего детектива призывают в качестве консультанта… Не сделал ли я очередной ошибки, отказавшись?..

Я раскрыл книгу и вернулся к работе.

* * *

Два дня спустя я поехал на литературный фестиваль.

Удивительно, сколько сейчас проводят фестивалей по всему миру! Я знаком с писателями, которые вообще больше не пишут – знай себе ездят с одной тусовки на другую. Интересно, как бы я выкручивался, если бы родился заикой или стеснительным? Современный писатель должен уметь общаться с публикой, зачастую весьма обширной; ему практически приходится играть роль эстрадного комика, разве что вопросы никогда не меняются и шутки всегда одинаковые.

В одной только Великобритании полно фестивалей: детективы в Харрогейте, детские книги в Бате, поэзия в Альдебурге; и все же Хэй, проходящий на окраине крошечного городка посреди грязного поля, почему-то стал самым популярным. Сюда приезжают за сотни миль; среди выступающих успели побывать два президента США, парочка знаменитых грабителей поезда и Дж. К. Роулинг. Было весело общаться с пятью сотнями подростков под огромным тентом. Как обычно, присутствовали и взрослые: те, кто знал меня по сериалам, часто приходили на встречи и просиживали положенные сорок минут «Алекса Райдера», чтобы поговорить о «Войне Фойла».

Сессия прошла неплохо: дети вели себя оживленно, некоторые задавали интересные вопросы. Мне даже удалось к месту впихнуть Фойла. Через час организатор подал знак сворачиваться, и тут случилось нечто странное.

В первом ряду сидела женщина. Сперва я принял ее за учительницу или библиотекаря. Около сорока, ничем не примечательная внешность, длинные светлые волосы, очки на цепочке. Я обратил на нее внимание потому, что она сидела одна. Похоже, ее нисколько не интересует мое выступление – ноль реакции даже на шутки. Журналистка? В наши дни газеты часто присылают репортеров, только и ждущих неосторожного слова, которое можно вырвать из контекста и использовать против тебя. Так что когда она подняла руку и ей передали микрофон, я держался настороже.

– Скажите, пожалуйста, почему вы пишете о вымышленных событиях? Вам никогда не хотелось написать правдивую историю?

К большинству вопросов на литературных фестивалях я давно привык: где я черпаю идеи, кто мои любимые персонажи, сколько времени занимает написать книгу? На этот раз я был порядком сбит с толку. Вроде бы и тон не враждебный, но что-то в ней раздражало…

– Погодите, «Война Фойла» основана на реальных событиях, – возразил я и уже собирался рассказать, как изучал материалы, как всю прошлую неделю читал об Алане Мэе, который поставлял информацию об атомных разработках Советскому Союзу, но тут она меня перебила:

– Разумеется, но ведь сами преступления не настоящие. Да и другие ваши сериалы – «Пуаро», «Чисто английское убийство» – абсолютно вымышленные. Вы пишете повести о четырнадцатилетнем мальчике-шпионе… Не хочу показаться грубой, однако создается ощущение, что вы не интересуетесь реальным миром.

– А что такое «реальный мир»? – не выдержал я.

– Обычные, живые люди.

Кое-кто из детей заерзал. Пора закругляться.

– Мне нравится беллетристика, вот я ее и создаю.

– А вы не боитесь, что ваши книги не будут воспринимать всерьез?

– Для этого они вовсе не должны быть «реальными».

– Извините. Мне правда нравятся ваши сочинения, просто я с вами не согласна.

Странное совпадение – это и предложение Готорна, сделанное пару дней назад.

Перед уходом я поискал ее глазами, но не нашел; за автографом она не подошла.

На обратном пути ее слова не выходили у меня из головы. А если она права? Может, я слишком зацикливаюсь на вымышленном? Я как раз планировал перейти на взрослую прозу, однако моя первая проба, «Дом шелка», бесконечно далека от современного мира – дальше просто некуда! Некоторые мои телесериалы – например, «Несправедливость» – основаны на вполне узнаваемом материале Лондона двадцать первого века. С другой стороны, я слишком давно погружен в мир собственного воображения и скоро утрачу связь с реальностью. Или уже утратил… Может, краткий курс «настоящей жизни» пойдет мне на пользу?..

Долог путь из Хей-он-Уай до Паддингтона. К тому времени, как я добрался, решение было принято. Едва войдя в дом, я снял телефонную трубку.

– Готорн?

– Тони?

– Ладно, я согласен – пятьдесят на пятьдесят.

3. Первая глава

Готорну первая глава не понравилась.

Тут я немного забегаю вперед; на самом деле я показал ему черновик на второй день расследования, да и то с неохотой. Я слишком хорошо помнил, как было дело с «Несправедливостью», и предпочел бы еще придержать рукопись «под сукном», однако он настоял; а поскольку мы – равные партнеры, как я мог отказать? Ладно, не суть. Я стараюсь лишь продемонстрировать, как создавалась книга, обнародовать все ходы, стратегию «ведения боевых действий», так сказать. Слова-то мои, а вот действия – его, и, по правде говоря, первые со вторыми не сходились.

5
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело