Эффект бабочки, Цикл: Охотник (СИ) - "Люук Найтгест" - Страница 42

в перчатке.

Я незамедлительно её пожал, но мне показалось, что мои кости хрустнули в её хватке.

Сдержав болезненный вдох, я поднялся из кресла, удивлённо глядя на стремительно

синеющие пальцы. «Кажется, мне нужно лечение, — подумал я, пытаясь сжать кулак, но

не получилось. — Эй, база, приём. Хьюстон, у нас проблемы».

— Не нужно так истерить, я всё слышал, — прохладно, на грани любезной ярости, отозвался дух.

Кости хрустнули вновь, будто кто-то дёрнул за пальцы, синева отхлынула, хотя перед

глазами замелькали тёмные пятна. Девушка улыбалась как ни в чём не бывало, Гото же

смотрел на нас с безразличным любопытством.

— Надо полагать, моя замена, — покосившись на собственную ладонь, буркнул я, беря

сигарету, оставленную в пепельнице, и заново её раскуривая. — У вас крепкое

рукопожатие, Игнесса.

— Наверное, забыла провести калибровку, — сокрушённо выдохнула она, под моим

удивлённым взглядом стаскивая перчатки.

И, если глаза меня не обманывали, руки её совершенно точно не были натурального

происхождения, но определённо из какого-то металла, а может, даже пластика, чёрт

его разберёт. Они не скрипели, не шуршали и, кажется, великолепно справлялись с

самой мелкой моторикой. Шарниры прилегали к концам сочленяющихся «костей» не

плотно, с миллиметровым расстоянием, однако же, просветы были видны. Как они

держались и не разваливались, я понять не мог, но наблюдал за происходящим со

стремительно растущим любопытством. Предплечье было закрыто всё тем же тёмным

материалом, и я пришёл к выводу, что, скорее всего, это углепластик. По крайней

мере, это было бы логичнее всего. Под моим взглядом она провела левой рукой над

правой, на тыльной стороне предплечья высветился небольшой экран, и челюсть моя

тихо поползла вниз, крайне солидарная с убегающей крышей. Ещё несколько мелких

махинаций, и «кожа» отъехала в сторону, открывая взгляду две плотные трубки, имитирующие кости, и оплетающие их в большом количестве не то проводки, не то

толстые пучки мелко мерцающих нитей. Едва не сунув нос в получившееся отверстие, Игнесса принялась там ковыряться.

— Киборг? — я приподнял брови, выпустив дым из носа. — Ты не перестаёшь меня

удивлять.

— Как всё прошло? — Акира занял своё кресло и с недовольством покосился на открытую

личную папку, бережно мною взломанную. Я улыбнулся, но вопросительно покосился на

Игнессу, которая с тихими ругательствами, кажется, подкручивала винты. — Она в

курсе, можешь говорить.

— Начнём с того, что ты урод, — кивнул я, ткнув в сторону начальника сигаретой. — Я

не был готов к тому, чтобы меня пытался убить чокнутый старикан-некромант. Во-

вторых, могли бы подобрать сопровождающего и помолчаливее: от этого у меня начинает

болеть голова, хотя совру, если скажу, что он не очарователен. И в-третьих. — Я

затушил сигарету, вдохнул поглубже, а затем с силой пнул кресло Акиры, отчего оно

едва не опрокинулось, но мужчина быстро вернул равновесие. — Мог прислать мне

работу на почту, между прочим. Я думал, что помру со скуки.

— Теперь у тебя другая работа. А что касается остальных претензий — мне нравится

тебя удивлять. Ты же вроде любишь сюрпризы? — Гото резковато улыбнулся, а затем

выдвинул один из ящиков стола. — Теперь будешь заниматься поиском.

— Чего? Или кого? — нервно переспросил я, принимая в руки папку.

— Таких, как ты, — спокойно отозвался Акира. — Но для начала тебе надо встретиться

с твоим… куратором.

— Слушай, профессор Х, хватит мне мозги пудрить. Все твои тайны у меня уже в глотке

сидят, — рыкнул я, поправляя на себе пальто и закидывая на плечо рюкзак. — С кем

надо встретиться, где и когда?

— Завтра днём, — в голосе мужчины послышалось некоторое недовольство, я

почувствовал, как моих мыслей касается ледяная ладонь и незамедлительно закрылся, не сводя взгляда с Акиры. Скривившись и сощурившись, он протянул мне лист. — Я

говорил с ним насчёт тебя, и он был впечатлён. Уже через него будешь получать

задания.

— Проклятые боги, как всё сложно, — со вздохом встрепав собственные волосы, я

направился на выход из кабинета, походя похлопав Игнессу по плечу. — Потрясающе

яркое имя. Удачи с документами.

Заткнув уши музыкой и пешком спустившись на первый этаж, я двинулся прочь из офиса

Акиры. Моросило, и людей на улице было поразительно мало, что не могло не радовать

до безумия. Садиться в опостылевшую машину Гото не хотелось, но иначе я бы не смог

никуда добраться. Уже расположившись на водительском месте, я прочитал выданный мне

лист. На этот раз на нём тянулся перечень номеров, адресов электронных почт и ещё

кучи контактов, тем не менее, принадлежавших одному человеку. «И зачем ему столько?

— с нескрываемым недовольством подумал я, пробивая номера у себя в записной книжке

телефона. — Рехнуться можно». А пока я возмущался и вздыхал, телефон пиликнул, оповещая меня, что на почту пришло письмо. И это было, скажем так, странно.

Возвращаясь от Тори, я заскочил в магазин, где за бесценок купил новую сим-карту, а

за крепким на удивление восхитительным кофе в уличной забегаловке неторопливо

создал новый почтовый адрес, удалив старый. Словом, я подчищал следы своего

существования. И вовсе не оттого, что боялся преследования или слежки. В этом не

было даже вредности. Тори был прекрасным учителем, и особенно мне в нём нравилось

то, о чём он никогда не говорил, заставляя додумываться самостоятельно. Его лекции

помогли мне понять, а точнее окончательно осознать, какую же на самом деле

опасность представляют такие, как я, для тех, кто ссылает нас сюда. Надеяться на

то, что изгнанники смирятся со своей судьбой, примут её и власть сильнейших, раскаются — глупо. Ещё глупее, чем думать, что еда приготовит сама себя. И за

такими, как мы, ведётся неустанное наблюдение. Не то чтобы чересчур пристальное. Но

каждая магическая вспышка фиксируется в ту же секунду, что и порождается, и меньше, чем через час, является так называемая проверка. Хорошо, если ты случайно родился

со склонностью к магии и не знаешь об этом: тебя просто отметят и будут иметь

ввиду, чтобы в скором времени забрать. Если же ты изгнанник, вдруг решивший

побаловаться собственными силами, то, скорее всего, быть казни. Чёрт с этим, казнь

я бы легко перетерпел, что уж там. Однако эта лавина изначально идёт по близким.

Нет, я ни в коем случае не волновался об отце и матери (насколько я знал, они могли

за себя постоять), но меня беспокоило то, что они могли добраться до Микаэлиса.

Возможно, это чересчур сентиментально, но он всегда значил для меня безумно много.

Шутка ли — единственный человек, которому я мог довериться, единственный в своём

роде. И мне совершенно не хотелось, чтобы в один прекрасный день я узнал, что

уютный бар сожгли дотла вместе с его ни в чём не повинным владельцем. Именно

поэтому я посчитал правильным сделать вид, что меня никогда не было в жизни этого

прекрасного человека.

Можете себе представить моё удивление в тот момент, когда я получил письмо на

почту, созданную буквально несколько часов назад? Ведомый любопытством, я его

открыл. Написано оно было сухим официальным языком, от него разило ледяной

безукоризненностью — до последней запятой:

«Уважаемый господин Акио,

Гото уведомил меня о том, что вы успешно добрались до Кавасаки. Надеюсь, длительная

дорога вас не утомила и вы готовы встретиться со мной. Предлагаю вам на выбор

несколько мест, где мы могли бы провести беседу без лишних свидетелей. Жду от вас

ответа в ближайшие сутки.

С уважением,

Тэтсуо Сато».

Ниже значились многочисленные адреса и ссылки, среди которых были и безусловно