Второе пришествие (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 41

            Рэб и паренек подошли к тому месту, где их должен был ждать Квазирог. Его там не оказалось. Рэб залег в траву и огляделся. Первое, что пришло ему на ум, это то, что люди Миража на самом деле добрались до них. Рыжего его поведение напугало и он заподозревал Рэба в инсценировке.

            – А он точно был? – спросил Рыжий с сомнением.

            – Был. Вот тут лежал, трава примята, видишь.

            Рэб замер и услышал в кустах храп.

            – Слышишь? Человек так уверен в своей безопасности, что решил задремать, пока я там, рискуя жизнью, добываю топливо.

            – Давайте, я напугаю его, – предложил парень.

            – Не вздумай, он стрелок. Пристрелит тебя сперва, а потом только проснется.

            – Квазирог? – Рэб позвал спящего товарища.

            Храп затих, потом началось активное движение, сопровождающееся грохотом пустых канистр. Над кустами появилось сосредоточенное, но припухшее со сна лицо Квазирога.

            – У меня все под контролем, – сообщил он. – Отошел в кусты, по нужде.

            – А храпеть было обязательно в этот момент? – Рэб дал понять, что отмазка не проканает. – Я был уверен, что ты смотришь мне в спину и прикрываешь в любой момент.

            – Блин, Рэб, сам не понял, как получилось. Пригрело на солнышке, развезло. Ночью-то не спал, почти.

            – Ладно, буду иметь ввиду в следующий раз. Отдай канистры парню.

            Квазирог выбрался из кустов и передал канистры рыжему.

            – Ждем тебя на этом месте, – сообщил ему Рэб и отпустил.

            Вернулся рыжий через полчаса, на мотоцикле с люлькой. Остановился у края лощины и откинул дермантиновую накидку.

            – Забирайте, но прежде я должен посчитать вашу плату.

            Рэб передал ему долю в сто пятьдесят споранов в полиэтиленовом пакете. Пока рыжий считал, Рэб проверил топливо. На вид, цвет и запах, солярка была обыкновенной.

            – Готово. Споранов ровно. Вы обещали горошины.

            – Точно, – Рэб достал их из другого отдела рюкзака. – Слушай, а ты не отвезешь нас к машине, а то топать с двумя полными канистрами не комильфо.

            Парень засуетился.

            – Не знаю. Наши могут и наказать за это. Моцик отберут, по балде настучат. А сколько добавите?

            – Двадцать споранов и патронов дадим к автомату. Сто штук.

            – Блин, подводите меня под монастырь, – рыжий уже выкаблучивался для видимости.

            По горящим глазам можно было догадаться, что плата перевесила страх наказания. В итоге, вместо многочасового тяжелого перехода, рыжий домчал их до «бардака» за пятнадцать минут. Бубка, пока мотоцикл приближался, вел их на прицеле пулемета, подозревая подвох. Только когда мотоцикл остановился в облаке поднятой им пыли, и из-под накидки показалось чумазое лицо Рэба, он открыл люк и выбрался наружу.

            Рыжий, взглядом ценителя, осмотрел «бардак». Постучал по броне, поцокал языком, глядя на солидный калибр пулемета. Рэб отсчитал ему долю споранов и патронов.

            – Угостишься, чем бог подал? – Бубка уже успел поставить на горелку варево из тушенки и пшена.

            – Не знаю, мужики будут орать, – замялся парень, хотя глаза выдавали голод. – Ладно, только быстро.

            Уехал он через час, опасаясь, что за ним уже отправились на поиски. Рэб завел БРДМ и направился в другую от поселка сторону, сдерживая обещание.

            Варвару накормили с ложки остывшей похлебкой. Она ела хорошо, аппетит у нее был нормальный, мешала только сильная боль в пробитом боку. Видимо, внутренние повреждения были еще обширнее, чем внешние.

            – Ничего, скоро поправишься, – успокоил ее Рэб. – Через неделю будешь сама ходить.

            – И даже танцевать, – добавил Квазирог романтики.

            Варвара незаметно закатила глаза под лоб. Намеки Квазирога раздражали ее своей неумелостью и настойчивостью. Даже в ослабленном состоянии она могла запросто сделать так, чтобы он больше не желал видеть в ней свою подругу, но из уважения к тому, что он сделал для нее, Варвара сдерживалась.

            Вскоре ночь застала их в заболоченном кластере. Ехать вперед по зыбким тропам Рэб не решился, но и развернуться и выехать с него уже не мог. Сразу за дорогой начинались влажные обочины, переходящие в затянутое ряской болото. На ночевку встали прямо на дороге. Комарья и мошек налетела целая туча. Отойдя в сторонку по нужде, можно было за мгновение получить обезвоживание.

            Рэб выставил всего две фотоловушки. Одну перед «бардаком», вторую позади, решив, что с флангов ждать беды не стоит. Он снова пожалел о том, что не поставил на машину прибор ночного видения. Прислушиваться изнутри к комариному гудению, заглушающему прочие звуки, пользы никакой. Нет, был еще лягушачий хор, но такой уже, переживший брачный период. Остались только безголосые холостяки, орущие вразнобой и мимо нот. Их голоса едва пробивались за монотонным гудением облака мошкары.

            Рэб хотел предложить Квазирогу встать на вахту первым, но вспомнив, как он «ответственно» подошел к своим функциям днем, передумал. Проще было доверить эту работу девятилетнему Бубке или полуживой Варваре.

            – Рэб, я на часы во второй половине ночи встану, – вызвался Квазирог. – Сейчас не смогу, смОрит.

            – Тебя разбудить когда? Когда солнце встанет или ближе к обеду?

            – Хватит меня подкалывать. Это было в первый раз. Не надо делать далеко идущих выводов на одном единственном случае. К тому же, перед всеми, – Квазирог многозначительно повел глазами в сторону Варвары, которой, кажется, было ни до чего.

            – Дежурить будете вместе с Бубкой. В четыре разбужу, – Рэб решил, что если доверит несение вахты одному Квазирогу, то уснуть вряд ли сможет. А перед ребенком ему должно было хватить ума не опозориться.

            Едва Рэб скомандовал отбой, как внутреннее пространство машины наполнилось сопением. Квазирог уснул подле Варвары, изображая из себя верного пса. Бубка свернулся на кресле. Через десяток минут, он выпрямил ноги, задрав их на полку перед лобовым стеклом. Рэб пытался прислушиваться к звукам снаружи, но слышал только комариный писк, кваканье лягушек, да сопенье товарищей.

            Постепенно монотонные звуки стали утомлять его и в какой-то момент они даже вогнали его в транс. Рэб не сразу заметил, что тело и фокус сознания немного разъединились. Пока он блуждал мыслями внутри «бардака» все было нормально, но как только он беспрепятственно и совсем естественно вышел за пределы машины, изменившаяся громкость звука и увеличившееся количество его источников вернули его обратно в тело.

            Рэб вздрогнул и пришел в себя. Он подумал, что уснул. Глянул на часы. Прошло несколько минут с последнего раза, когда он смотрел на время. Ощущение того, как он был снаружи, еще не выветрилось из сознания. Рэб потер уши и прикусил губу, чтобы прояснить ум. Где-то в глубине сознания появилась мысль, что он коснулся дара Улья. Чтобы точно понять, что это именно дар, а не простой сон, Рэб решил снова воспользоваться им.

            Он напрягался, чтобы активировать его, произносил мантры, но дар больше никак себя не проявил. Рэб понимал, что делает что-то неправильно, но верное решение никак не приходило на ум. Наконец, он устал пытаться и снова стал прислушиваться. Лягушки к середине ночи уже уснули, осталась только гудящая мошкара, греющаяся теплом машины.

            В три часа ночи он услышал подозрительный звук, похожий на шум двигателя. Рэб приоткрыл люк, чтобы не напустить мошкары. Где-то вдалеке, среди деревьев мелькал свет фар автомобиля. Чем ближе они становились, тем отчетливее был характерный звук старого «газоновского» мотора и его трансмиссии, выдающей на пониженных передачах заунывное «воу-воу-воу». Дорога среди болот оказалась езженной.