Бронеходчики. Гренада моя - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 30

Все так. Едва узнав о желании девушки стать бронеходчицей, Бабичев, как и Азаров, сразу приписал ей свойственные девицам-юнкерам вольности. И, признаться, Григория это сильно разозлило. Правда, он все же предпочел сдержаться. Вот не вязался ее образ с повадками девиц-юнкеров, хоть тресни.

– Прошу прощения, господин Полянский?

Сказано это было достаточно громко, а потому присутствующие не могли не обратить внимания на происходящее. Говорил мужчина во фраке, слегка за пятьдесят, среднего роста и крепкого сложения. Его отличали молодцеватый вид и пышные усы, эдакий гусар.

– Да, это я, – растерянно ответил ему незнакомый мужчина.

Лет тридцать, худощавого сложения. Впрочем, скорее жилистого, уж больно сильными выглядели его руки. Григорий сразу распознал человека, которому лично приходится иметь дело с железом. Что говорится, рыбак рыбака видит издалека. Роста среднего, курчавые волосы коротко стрижены. Уж не наличествует ли в его крови африканская примесь? Помнится, однажды такое смешение дало России поистине гениального поэта.

– Сергей Геннадьевич? – продолжал уточнять «гусар».

– Совершенно верно. А в чем, собственно, дело? – дрогнувшим голосом уточнил Полянский.

Руки-то сильные, и сам вроде не рохля. Но явно трусоват. Еще не зная, что происходит, поспешил испугаться. Вон как глазки забегали, Григорий едва сумел сдержаться, чтобы на его лице не появилось презрительное выражение.

– Ганин Юрий Петрович, – представился «гусар» и тут же пустился в объяснения: – Видите ли, милостивый государь. В начале Великой войны я потерял правую руку. В то время я имел неосторожность во всеуслышание заявить, что прилюдно поцелую зад тому, кто сможет мне вернуть мою утрату. К слову, я в это попросту не верил. Но вам удалось совершить невозможное, за что я безмерно благодарен! – Ганин поднял правую руку в черной лайковой перчатке, несколько раз сжал и разжал пальцы.

– Очень рад, что мое изобретение помогло вам вновь обрести руку. Мне остается искренне надеяться, что она не подведет вас, – облегченно произнес инженер, поняв, что его хотят всего лишь поблагодарить.

– Не так быстро, уважаемый. Не так быстро, – покачал головой Ганин.

– Что вы имеете в виду? – вновь насторожился инженер.

– Только то, что я хозяин своему слову. И коль скоро сказал, что поцелую ваш зад при стечении народа, то так оно и будет. Попрошу вас снять брюки.

– Вы с ума сошли?! Я не стану этого делать ни прилюдно, ни приватно.

Инженер попытался пройти мимо, но Ганин перехватил его за плечо и с силой водворил обратно к барной стойке. Двое молодых людей, сопровождавших «гусара», поспешили развернуть и уложить Полянского на стойку. После недолгой борьбы любитель держать свое слово поправил пышные усы, обозрел с гордым видом всех присутствующих и приложился губами к голой ягодице брыкающейся жертвы.

Никаких сомнений, кто-то в издевку решил припомнить Ганину неосторожно оброненную им фразу. Тот же, будучи спесивым и гонористым, пожелал отстоять свою честь. Такие личности ради такого дела не пожалеют никого, будь то родители или их жизнь.

Конечно, оказаться в положении инженера мог любой. Даже на Григория нашлась бы другая сила, способная лишить его возможности сопротивляться оскорблению. Но у него точно достанет сил и мужества, чтобы ответить на подобный выпад. А вот инженер… Красный как рак Полянский попытался сбежать, но вновь был остановлен Ганиным.

– Сударь, я требую удовлетворения, – заступив дорогу, потребовал он.

– Что? – скорее пискнул, чем произнес, пораженный инженер. – Но я… Но вы сами…

– Я прекрасно знаю, что я сам. Но вы посмели сказать, что я сошел с ума. Я считаю подобные высказывания по отношению ко мне оскорбительными.

Григорий даже рот открыл от подобного пассажа. Да это же неприкрытое убийство! Ну или может стать таковым, если «гусар» попадет в цель. А он будет стараться, изо всех сил будет. Плевать на слова о сумасшествии. Он не сможет простить Полянскому вот этого поцелуя. Талантливый инженер должен пасть от руки спесивого ублюдка, и лишь потому, что тот сам когда-то обронил неосторожную фразу. И даже если дуэль окончится ничьей, за ней последует другая, третья, пока один из них не найдет свой конец.

– Сударь, я… – начал было Полянский.

– Извинения не принимаются ни под каким предлогом. Вы нанесли мне смертельное оскорбление. К барьеру, сударь, – оборвал его Ганин.

– Уважаемый, сдается мне, вы замыслили убийство, – неожиданно для самого себя вдруг проговорил Григорий. – Как офицер я не могу пройти мимо подобной неприкрытой наглости.

– С кем имею честь?

– Подпоручик Азаров, инструктор вождения бронеходов Павловского бронеходного училища, к вашим услугам.

– Мы обязательно поговорим с вами, молодой человек. Но только после того, как я закончу с господином Полянским.

– Господин инженер имеет полное право на замену, если таковая найдется. Сергей Геннадьевич?

– Д-да? – растерянно отозвался Полянский.

– Вы не против, если я встану к барьеру, отстаивая вашу честь?

– Н-но-о…

– Ну посудите сами. Мне все одно драться с господином Ганиным. Так что мы всего лишь одним выстрелом убьем двух зайцев…

Григорий открыл глаза, устремив взгляд в высокий белый потолок с лепниной. Рука сама собой нашла походный складной механический будильник и притянула его к глазам. Пять утра. Палец перевел флажок в положение «выкл», после чего часы вернулись на столик. Азаров же с наслаждением потянулся.

Как ни странно, но по возвращении в гостиницу уснул он легко. Ни терзаний, ни тяжких дум. Ничего. Просто донес голову до подушки и провалился в сон. И это при том, что им были вызваны и двое подручных «гусара». А вот нечего потакать капризам разных ублюдков. Если ему так уж хочется, то пусть сам гоняется за задницей инженера и расцеловывает ее.

Взгляд скользнул на столик, где лежали три пары дуэльных пистолетов. Ч-черт. Если бы не солидарность товарищей, от его средств не осталось бы ни копейки. Подумать только, одна пара однозарядных, капсюльных образцов обходится в целых пятьдесят рублей! Да современный ТТ куда дешевле! Хотя надо отдать должное, каждый из этих имел тщательную выделку и изящную насечку, являясь чуть ли не произведением искусства.

Согласно Дуэльному кодексу, пара пистолетов предназначалась только для одной дуэли. Причем не имело значения, из чьего оружия стрелялись соперники. По окончании поединка оба комплекта переходили в разряд сувениров и напоминали своим владельцам о былом. Из них, конечно, можно палить в свое удовольствие, но и только.

Соперники должны стрелять из незнакомого и непристрелянного оружия. Мало того, заряжаемая при этом круглая стальная пуля имела несколько меньший диаметр, чем у ствола. Какие-либо уплотнения запрещены. А как следствие, тяжелый шарик болтался, как нечто в проруби, и о сколь-нибудь удовлетворительной кучности говорить не приходилось.

Любое отклонение от положений кодекса влекло за собой уголовную ответственность. Какими бы благородными ни были устремления секундантов. К примеру, в старину имели место случаи, когда при заряжании пистолетов клали двойной или даже тройной заряд пороха. При выстреле оружие сильно подбрасывало, и получался гарантированный промах. Сегодня за подобное вполне можно угодить в тюрьму.

Григорий поднялся, умылся, побрился. Остался удовлетворен своим внешним видом и начал одеваться. Его секунданты должны прибыть к половине шестого. И времени оставалось не так чтобы много.

Такие поспешные дуэли не приветствовались. Каждый поединок должен подтверждаться дуэльным комитетом. В случае участия в поединке офицера – непременно военным. Но данное положение нередко нарушалось ввиду жажды соперников как можно быстрее вцепиться друг в друга. Потом, разумеется, проходили разбирательства. Но если все условия поединка соблюдены… Словом, с самого подписания указа о дуэлях Александром Третьим, пока еще не было ни одного случая наказания соперников за несоблюдение данного пункта.