Осколки зеркала Вечности и тропы искателей (СИ) - Линтейг Алиса "Silent Song" - Страница 11

— Спасибо сёстрам Равенс, — с улыбкой облегчения проговорила Пенелопа, когда друзья закрыли за собой дверь разрушающейся комнаты.

Эдмунд невесело усмехнулся, осознав невольный цинизм этих слов, похоже, не замеченный Пенелопой.

— Нам следует…

— Эдмунд! — Роуз встревоженно кинулась к другу, сфокусировав взгляд на его кровоточащей ране. — Она ранила тебя! Нам надо срочно что-то сделать: это может быть опасно. Возможно, она околдовала тебя каким-нибудь проклятием, медленно убивающим тебя изнутри. — Она осторожно положила на его шею свою руку мягкую, изящную. Её обеспокоенный взгляд встретился со взглядом Эдмунда. — Я попробую тебя вылечить, но…

— Спасибо, но это не поможет: оружие магическое. Делиния заколдовала меч Равенсов, попытавшись заставить меня убить самого себя. Но я бы это даже раной не назвал: она совсем несерьезная. Поэтому ничего опасного со мной не случится.

— А ты уверен? — Искренне встревоженная, Роуз принялась рвать рукав своей потрепанной мантии. — Это же Делиния Сэварт, жутко опасная древняя ведьма! Она могла сделать все что угодно, поверь… Это нельзя оставлять просто так. Вот, возьми, приложи к ране. — Роуз протянула другу кусок рваной ткани.

— Да, уверен. Ещё раз спасибо, но, правда, не стоило это делать. Мне ничего не грозит, — откликнулся Саннорт, взяв из рук девушки лоскуток и приложив его к кровоточащему порезу.

Ясные голубые глаза Роуз были испуганно расширены, полноватые губы немного подрагивали, и, кажется, она ужасно беспокоилась.

— А вот я — нет. Нам нужно срочно что-то придумать, — Роуз умоляюще обернулась к друзьям, обеспокоенным, растерянным. — Мы не должны его потерять.

— Роуз, прекрати паниковать, пожалуйста, — со снисходительной улыбкой попытался успокоить девушку Эдмунд. — Эта рана ничуть не опасна.

Смутные чувства охватили его от чужой заботы. Всегда одинокий, ненужный, лишний, он совершенно не привык к подобному. И в тот момент чувствовал себя немного неловко, особенно при виде откровенной тревоги в глазах Роуз.

Между тем от смущения девушки, от её покрасневших щек и потупленного робкого взгляда не осталось и следа. Теперь она походила на мать или сестру. Жутко беспокоившуюся за судьбу своего пострадавшего сына или брата.

— Мы с подругой думали, что зеркало тоже обыкновенное. А оказалось… Нет, я не хочу потерять тебя, как своего друга в том селении.

— Да, конечно, мы должны помочь Эдмунду, но для начала нам следует…

— Простите, но я не могу так просто выйти из этого дома. Нужно хорошо осмотреть комнаты, — неожиданно возразил Саннорт.

Разумеется, он понимал, что всё могло быть обманом, что в любой момент их могла настигнуть опасность, ужасная, неминуемая. Способная отобрать чудом сохранившиеся жизни. Магическое совершенствование ведьмы могло продолжиться, её навыки, возможно, способны были привести к возрождению. Погибла ли одна? Исчезла? Канула во мрак? Утонула в собственных ядовитых варевах, расплескавшихся кислотными ручейками? Неизвестно. Загадка, туманная, непонятная. Требующая долгих раздумий и размышлений.

Но на размышления не оставалось времени. Кровь все ещё сочилась мелкими капельками из неглубокой раны, а время шло, время двигалось, бежало. Оставляяя мгновения. Оплетая их пеленой отступающей ночи.

— Поверь, жизнь дороже, чем какие-то осколки! Прошу тебя, не упрямься, — одёрнула его Роуз, в глазах которой всё ещё отчаянно метались искорки тревоги. Горячей, сердечной, искренней. Кажется, она ужасно боялась за друга — неудивительно. Но совсем не вовремя.

Остальные друзья замерли в растерянной задумчивости, недоуменно взирая то на Роуз, то на Эдмунда. Не знали, куда идти, не понимали, что делать дальше… Ещё не совсем отошли от дурманящих колдовских паров.

— Моей жизни ничего не грозит, уверяю. — Юноша сочувствующе улыбнулся подруге и направился в сторону коридора, тёмного, пустого, холодного. Скраденного смутным золотистым светом редких свечей.

Друзья покорно направились за Эдмундом, наблюдая за каждым его шагом, каждым движением. Пытаясь осознать его намерения.

Осколок. Он лежал в доме Делинии, в обители ведьмы, способной создать второе зеркало. Неужели она прятала в своих владениях осколки? Неужели она нуждалась в жалких кусочках стекла, мелких, бессмысленных? Не способных принести никакой пользы, кроме исследования очередного древнего заклятия, которое, возможно, она и без того знала в совершенстве.

Но Эдмунд шёл по направлению к одной из комнат, упорно, целенаправленно. Внутреннее чутье нашёптывало, подсказывало ему, что сокровище близко, что осталось несколько шагов. Несколько движений сквозь зловещие околдованные коридоры.

Вот он уже подобрался к очередной двери, вот коснулся ладонью дерева, испещрённого рунами. Дверь поддалась. Мерный таинственный скрип тихо огласил пространство.

— Эдмунд, что ты делаешь? Здесь может быть опасно. Остановись, пожалуйста. Нам следует уйти как можно скорее — это будет самым разумным. Я очень боюсь потерять тебя… — срывающимся шепотом попросила Роуз.

— Подожди — медленно остановил её Том, оглядывая смутное пространство комнаты. Уставленное многочисленными котлами, ничем не заполненными, в приглушённым свете кажущимися старинными полуразрушенными каменными изваяниями. Склад колдовских чаш, хранилище котлов… Очередная странная комната, затерянная в тумане прошлого!

— Мне кажется, будто я догадываюсь, где этот осколок, — признался Эдмунд. — Какое-то внутренне чутьё подсказывает, что он совсем рядом. — Юноша принялся внимательно осматривать комнату, пытаясь отыскать хоть какой-то намёк на осколок зеркала Вечности.

— Тёмная магия! — неожиданно испуганно воскликнула Пенелопа, прижав ладонь ко рту. — Это что-то злое и тёмное. Может, действительно вернёмся? — Она сделала последний шаг назад, рассеянно осматривая помещение.

— Магия Междумирья… — задумчиво проговорил Ральф, устремив чуть прищуренный взгляд на высокий каменный потолок. Кажется, упорно пытаясь вспомнить, где он слышал это понятие. Странное понятие. Необъяснимое, загадочное, удивительное, но в то же время звучащее очень знакомо. Магия Междумирья. Магия Междумирья!

Тем временем Эдмунд был уже близко. Повинуясь внутреннему голосу, он снял с горки чаш самую верхнюю — фарфоровую, с витыми рунами и позолоченной каймой. Свет обратился смутными бликами в расходящемся мраке. От этого резкого движения все застыли, внезапно, стремительно. Даже Роуз перестала уговаривать Эдмунда вернуться в лес, в относительную безопасность, в место, гораздо менее ужасающие, чем замершая во мраке хижина Делинии Сэварт.

Крышка тихонько звякнула и с приглушённым стуком ударилась о каменный пол. Магическая сияние вспыхнуло где-то внутри чаши, озарив изумлённых путников, и погасло, внезапно, неожиданно. Словно огарок свечи, резко обуглившийся и поглотивший короткий фитиль.

Осколок. В свободной руке Эдмунда оказался ещё один осколок, зловещий, проклятый. Фрагмент древнего сокровища, частичка великого магического артефакта, за которым охотились многие искатели.

Многие. Очень многие. Но ему хотелось стать последним.

— А теперь нужно уходить, — неожиданно оживился Том, какое-то время заворожённо наблюдавший за точными действиями друга. — Уходить. А то вдруг в этом доме есть что-то, похожее на магазин, который на картине! — От упоминания затхлой лавки Пенелопа невольно поморщилась: похоже, мысленные образы все ещё были яркиим, чёткими, очерченными. Порой невольно возвращающими в тот странный и жутко унылый период. Время бессмысленного существования, потерянные месяцы жизни… Причём потерянные в прямом смысле.

— Ты что-нибудь ещё чувствуешь? — поинтересовался Ральф, с каким-то вдохновенным любопытством глядя на приятеля. — Магия зовёт тебя?

— Нет. Но это вовсе не означает, что в доме не может быть других осколков.

— Всё. Мы уходим, — твёрдо заявила Роуз, обращаясь в первую очередь к Эдмунду, немного пострадавшему, возможно, проклятому, но все ещё настойчиво желавшему исследовать дом.