Игры Немезиды - Кори Джеймс - Страница 66

— Под обстрел? — спросил Алекс.

— Не лучший вариант, — признала она. — Но, при всем уважении, для меня важнее всего безопасность премьер–министра.

— Конечно, шкипер, — коротко сказала Бобби.

Слова Алекса прозвучали одновременно с ее:

— Звучит довольно зловеще!

Капитан проигнорировала обоих.

— У нас в готовности полдюжины спасательных капсул. Полагалось бы дать каждому в капсулу вооруженную охрану и выпустить всех одновременно в надежде, что внимание противника рассеется и кто–нибудь получит хорошие шансы уйти незамеченным.

— Паршивый план, — бросил Алекс и повернулся к премьер-министру. — Вы ведь понимаете, что план паршивый, сэр?

Смит кивнул. Он раскраснелся, пленка пота покрывала лицо и шею: поверхностное натяжение удерживало жидкость на коже.

— Да, — поддержала Алекса Бобби, — на капсулах нет Эпштейна. Вы нас выбросите прямо под обстрел. А ведь у нас есть гоночная яхта. «Бритва» строилась ради скорости.

Женщина–капитан подняла руку, призывая к тишине.

— Я о том и говорю. Мы можем выделить «Бритву» премьер-министру, дать ему пилота и охрану, но это будет означать, что я оставила в мясорубке двух штатских…

— Какого черта? — перебила Бобби. — У нас здесь и пилот, и охрана. Чем мы плохи? Мы можем уложить премьер–министра Смита в амортизатор и занять кресла. Алекс, в отличие от ваших, уже знает эту яхту, а я — при всем уважении к сержанту де Хаану — стреляю в цель не хуже других. Будет нелегко, но вполне возможно.

— Да, я к тому и подводила, — с раздражением отозвалась капитан. — Кроме того, премьер–министр разъяснил, что из политических соображений на Луне требуется присутствие сержанта Драпер, поэтому…

— Они согласны, капитан Чудари, — резко перебил премьер. — Поймите уже, они согласны.

— Лейтенант? — обернулась Бобби. — Если мне поручается охрана премьер–министра, очень хотелось бы иметь оружие.

Узколицый улыбнулся, холодно блеснув глазами.

— Обеспечим, стрелок. Капитан?

Капитан коротко кивнула, и лейтенант толкнулся к лифту. Бобби последовала за ним. У Алекса сердце билось вдвое чаще обычного, но нарастающее возбуждение вытесняло страх. Да, он рискует расстаться с жизнью. Да, они окружены неизвестным противником, который, вероятно, возьмет корабль штурмом. Но ему предстояло снова вести в бой корабль, и незрелая, мальчишеская половина его души сгорала от нетерпения.

— Пока можем, мы будем прикрывать вас ОТО…

И снова Алекс перебил капитана:

— Этого мало. Мы, если будем разгоняться непрерывно, вероятно, обгоним их корабли, а вот торпедам не надо беспокоиться, не раздавит ли кого внутри перегрузкой. Прикрыться яхте нечем…

— Придется вам что–нибудь придумать, — сказала капитан.

— Уже, — сообщил Алекс. — Настройте несколько ракет на частоту лазерной связи «Бритвы». Выпустите их вместе с нами — все, сколько не жалко, — и пусть Бобби использует для наводки на вражеские снаряды лазер «Бритвы». Мы уйдем от вражеских кораблей, а их торпеды собьем. И, если между нами и Луной никого нет и если хватит ракет, мы доберемся до места.

«Только бы нас не подстрелили на выходе», — добавил он про себя.

Капитан Чудари, моргнув, покосилась на премьер–министра. Тот ответил вопросительным взглядом. Чудари пожала плечами.

— Это уже что–то.

— То есть?..

— Да, — сказал капитан. — Это могло бы… может сработать.

— Капитан, — позвали сзади, — контакт с противником подтверждают палубы семь и тринадцать. Разрешите использовать тяжелое вооружение?

— Разрешаю, — ответила она и обернулась к Алексу. — Думаю, это значит, что вам пора, мистер Камал.

— Благодарю, капитан, — сказал Алекс. — Я постараюсь, чтобы все сработало.

Премьер–министр отстегнулся и плавал над креслом, пока один из оставшихся в рубке десантников не поймал его и не направил в нужную сторону. Когда премьер с капитаном пожимали друг другу руки, прозвучал новый голос:

— Капитан, принимаем сообщение от атакующих. С «Пеллы».

— Их флагман, — пояснил Алексу премьер–министр.

— Опять требуют сдачи? — бросил капитан.

— Нет, сэр. Передают открыто, не по направленному. И… ну, черт побери…

— Перешлите мне, мистер Чу, — велела Чудари. — С самого начала.

Щелкнуло аудио. Густой треск помех, тишина и снова помехи. Кто–то вскрикнул, словно бы от боли. Голос, когда он наконец зазвучал, был сосредоточенным и серьезным. И ударил Алекса, как пинок под дых.

«Если вы это слышите, прошу передать дальше. Говорит Наоми Нагата с „Росинанта"…»

Она заранее поняла, что что–то будет. Еще прежде, чем осознала, что это будет. Изменилось ощущение корабля, притом что все оставалось прежним, по крайней мере поначалу. Команда все так же смотрела новости и ликовала. Наоми все так же держали под присмотром и обращались с нею как со зверушкой–талисманом: прирученная Джеймсом Холденом девчонка вернулась в свою клетку. Марк был с ней вежлив, а Филип колебался — подойти или сбежать подальше. Но появилось и новое. По кораблю разливалась напряженность, и Наоми пока не знала, то ли все предвкушают известие о новой бойне, то ли ждут чего–то более личного и конкретного. Одно она чувствовала ясно: это напряжение мешает ей спать и есть — слишком сдавливает внутренности ужас.

Никто ей ничего не сказал, и не было определенной минуты, когда она сделала окончательный вывод. Просто, оглядываясь назад, видела, как сквозь дни ее плена просачивались мелочи. Некоторые застревали в почти сверхъестественном ощущении важности. Вингз, щеголяющий в марсианской форме; широкоплечая девушка немногим старше Филипа, тренирующаяся с сосредоточенностью человека, готовящего себя к тому, к чему он явно не готов; Карал, направляющий работу Наоми по инвентаризации в сторону арсенала с запасом силовой брони; серьезность, с какой Син взвешивал на руке каждую винтовку. Мелочи, как пылинки в запущенном воздуховоде, наслаивались, превращаясь в нечто, почти неотличимое от знания. Впереди был бой. Более того, Марко готовил засаду на марсианские силы.

Обнаружив Мирала с Ааманом сидящими, колени к коленям, в коридоре у медотсека, Наоми поняла, что момент вот–вот настанет, и надежда, которую она таила даже от себя, расцвела в горле, дикая, как ярость.

— Это «Пелла», — почти по слогам выговаривал Мирал. — Под–тверж–дай-те курс.

— Подтвердите, — тихо поправил Ааман.

Мирал, сжав кулаки, ударил по палубе.

— Эй, а я как сказал?

— Подтверждайте. А надо — подтвердите.

— Еще раз… — Мирал прокашлялся. — Это «Пелла», подтвердите курс.

Ааман ухмыльнулся.

— «Пелла», курс подтверждаю.

Мирал поднял голову и поморщился, заметив Наоми с Сином. Наоми покачала головой.

— Прекрасно исполнено, — сказала она. — Настоящий марсианин.

Мирал запнулся, сомневаясь, что она знает и чего ей знать не положено. И наконец улыбнулся чуть ли не с робостью. Наоми ответила улыбкой и прошла дальше, держась, как одна из них. Как своя. Двигавшийся рядом Син молчал, но краем глаза следил за ней.

В пересменке между вахтами подавали размороженную лапшу с пивом. Новости были настроены на обзор событий в системе, и Наоми впервые смотрела их с жадностью. Она ловила не то, что сказано, а то, о чем молчат. В Северной Америке и Азии иссякали резервы воды и продовольствия, Европа могла продержаться несколькими днями дольше. Помощь, направляемая из южного полушария, сокращалась из–за местных проблем. Наоми было все равно. Это не про Джима. Станция «Медина» молчит: базовый несущий сигнал сохраняется, но на запросы не отвечает. И это Наоми не интересовало. Представитель меньшинства в марсианском парламенте в Лондрес–Нове призвал премьер–министра немедленно возвратиться на планету. Эта новость тоже мало трогала Наоми. Каждый сюжет, не посвященный взрыву корабля на станции Тихо, был победой. Наоми торопилась с едой — всасывала сладкую бледную лапшу и глотала пиво, словно своей спешкой могла поторопить корабль и атаку.