Продавцы грёз. Том первый (СИ) - Башунов Геннадий Алексеевич - Страница 53

Но мысли об Алексее вновь вызвали лишь эмоции, к делу никак не относящиеся. Его хищная улыбка, угрюмый взгляд исподлобья, поворот головы... Её сердце сжималось, а тело тяжелело. Хотелось упасть ему в руки, стать слабой, чтобы он, он защитил её. А после... И с каждым разом эти мысли Орайе удавалось отогнать с большим и большим трудом.

“Надо закончить войну как можно быстрее, – решительно подумала Продавец грёз. – Но сначала надо сделать так, чтобы Алексей перестал быть Представителем Аларии”.

Отбросив одеяла, Орайя поднялась с холодной кровати, но практически сразу легла обратно – слишком тяжёлой оказалось головная боль.

“Мы спасёмся... любимый”.

***

Алексей вернулся уже к вечеру. Он настолько устал, что, войдя в бункер, упал на пол, и не смог встать даже с помощью Орайи. Но зато с собой он принёс три охапки хвороста, которые напоминали теперь передвижной сугроб.

Это день был адом. Не меньше часа он потратил на то, чтобы кое-как ободрать несколько подходящих по длине веток, связать полученным “лыком” достаточный по размерам “плот” и крепко привязать к нему отцепленный от винтовки ремень. Ещё с полчаса заняли испытания “плотов” и их починка. И не меньше часа он добирался до бункера, посекундно оглядываясь, чтобы удостовериться, не потерялась ли одна из охапок дров, каждая из которых, между прочим, тоже кое-как была перевязана ободранным “лыком”.

Но он сделал это. Добыл дрова. Скоро будет тепло. Скоро можно будет поесть горячей еды...

Алексей открыл глаза. Что-то было не так. Лампа над головой не светила, но, несмотря на сумерки, в помещении было достаточно тепло. Снег с его ног порядком подтаял и растёкся лужей, хотя в бункере должно быть ничуть не теплее, чем на улице. Но здесь довольно тепло... И что это, чёрт возьми, за запах?

– Тушёнка разогрелась, – ласковым и немного виноватым голосом произнесла Орайя. – Я нашла примусы и целые баллоны с керосином...

У него не осталось сил даже на то, чтобы ругаться.

Аролинг тяжело уселся на кресло главы шестого клана. Теперь оно принадлежит ему по праву. Но радости это не приносило никакой. Нет, дело было не в гнёте ответственности, который должен был возлечь на его плечи. Что стоит ответственность за один клан, когда он решил править всем миром? Дело даже не в грусти по усопшему отцу. Пусть сестра плачет. Нет, Аролинг и сам всплакнул на похоронах, вспоминая того большого, умного и сильного мужчину, которым отец был семьдесят лет назад, во времена детства тогда ещё наследника шестого клана. Но это было слишком давно, и продолжалось слишком мало времени. Когда Аролинг подрос, он понял, что отец – требовательно чудовище, когда же Нерлиод слёг в постель и понял, что уже не встанет, всё стало ещё хуже.

Наверное, дело было в том, что уходила настоящая эпоха. Умер Нерлиод, и вот-вот умрёт Владыка – два старейших Продавца грёз. Наверное, отец чувствовал то же самое, когда смотрел на руины этого мира, когда-то бывшего сытым и богатым.

“Настало время молодых”, – попробовал подбодрить себя Аролинг, но вышло не то чтобы хорошо. Вернее, вообще не вышло. Он в конце концов осознал – стоит ему вступить в предстоящую бойню, возврата не будет.

Но разве не об этом он мечтал ещё в детстве? Разве не хотел он идти по трупам Продавцов грёз из других кланов?

Хотел, ещё как хотел.

Левый глаз жгло огнём – верный признак того, что Система определила Аролинга как главу клана. Сейчас стоит только пожелать, и он вступит в битву сам. Либо нужно назвать Представителя. Потом – выбор телохранителей. В любом случае, нужно согласие всех участников, а эта процедура имеет в себе что-то торжественное.

Глава шестого клана дёрнул за верёвочку для вызова служанок. Когда-то, ещё в детстве, он так сильно хотел сделать это, что не удержался, несмотря на отцовский запрет. Аролинг тогда забрался на отцовское кресло и подёргал за шнур, но вместо служанок, которым он, как глава шестого клана, хотел заказать мороженого, прилетел отец и с такой жестокостью выпорол его, что Аролинг потом ещё две недели спал на животе и обедал стоя. А отец ещё не меньше месяца повторял, что это место надо заслужить. “Или дождаться, пока я сдохну, – добавлял иногда Нерлиод, – но это не значит, заслужить, понял меня?” В том возрасте Аролинг не понимал эту фразу. Сейчас – да. Но в то же время был абсолютно уверен, что, по мнению отца, он простого дождался его смерти, а никак не заслужил то, чтобы зваться главной клана.

Плевать. Ему не нужно этот грёбаное кресло, ему нужен весь мир.

Служанка, веснушчатая рыжая бестия, к которой Аролинг частенько заглядывал ночами, пришла быстро. Неуверенно улыбаясь, она поклонилась и пробормотала:

– Чего желает господин?

– Глинтвейна... Того, с большим количеством пряностей, как любил мой отец, когда ещё был в состоянии пить алкоголь. На кухне должны знать.

– Мне принести глинтвейн раздетой?

Аролинг на миг задумался.

– Нет. Просто принеси вина и можешь быть свободна.

Служанка разочарованно надула губки и ушла. Аролинг на миг почувствовал укол совести, но сразу забыл об этом.

“Выпью и схожу к ней, – решил Аролинг. – Но сначала…”

Сначала глава шестого клана всё-таки дождался выпивку. Глинтвейн оказался не особо вкусным: слишком много в него добавили пряностей, что придавало излишнюю терпкость и даже горечь. Но грел напиток хорошо, и Аролинг потянулся к бокалу, чтобы сделать второй глоток. И тут же как назло зазвонил телефон, отчего Продавец грёз чуть не поперхнулся.

– Да! – раздражённо рявкнул он в трубку. – Кто это? – добавил он, отпивая из бокала вино, хотя и так прекрасно знал, кто ему звонит.

– Ты раздражён... – своим обычным вкрадчивым голосом сказала Алария. – Что-то случилось?

– То же, что скоро случится с твоим отцом.

– Соболезную.

– Лжёшь.

– Соблюдаю правила приличия.

– Зачем звонишь?

– Сказать, что всё идёт по плану. В ответ на обещание устранить Орайю Стера отравила Ирийстина медленно действующим ядом, который ухудшит его связь со Слепком. Кажется, она уже и бороться не хочет, ждёт следующей войны, когда её драгоценный ребёнок, наконец, сможет сражаться сам.

Следующий глоток глинтвейна показался даже сладким.

– Это хорошие новости, – почти весело сказал Аролинг. – Первые хорошие за сегодня. Но дело в другом – ты нашла Орайю? И, как я понимаю, твой Представитель потерялся вместе с ней?

– Просто гуляет, – после короткой паузы ответила Алария. – Я найду его и сделаю так, что Орайя погибнет, можешь не волноваться. Это всё. – Наследница второго клана бросила трубку, а Аролинг рассмеялся.

– Ты думала, что только у тебя везде есть информаторы? – спросил он у пикающей короткими губками трубки и, залпом допив глинтвейн, от чего у него вышибло слезу, поднялся с кресла.

– Орайя, ты просто умничка, что связалась со мной, – добавил глава шестого клана в пустоту. – А теперь…

Он трижды дёрнул за верёвку, вызывая самое доверенное лицо отца – Хална. Это был крепкий тридцатилетний мужик, семья которого испокон веков служила шестому клану. С детства его, как и его отца, тренировали только для одного – стать Представителем. Если бы Властелин прожил ещё лет двадцать, тренировали бы уже сына Хална. Дед парня погиб, сражаясь в сорок третьей Игре. И какие-то другие предки по мужской линии, очевидно, тоже гибли.

Халн появился через несколько секунд в сопровождении ещё троих головорезов, судя по лицам, родственников.

– Я готов принять службу, – сказал он, вставая на одно колено, и спустя долю секунды остальные повторили движение.

– Где ещё двое? – спросил с улыбкой Аролинг.

– Ещё двое, господин?

– Продавцу грёз можно использовать шесть телохранителей.

Обычно бесстрастное лицо головореза на миг приобрело удивлённое выражение.