Злая зима (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 38

— Надеюсь, Феликс вам поможет. Он знает, как убивать вампиров, но чтобы приостановить обращение… о таком он мне не рассказывал, вроде бы…

Брун сунул номер телефона в карман и благодарно улыбнулся.

— А теперь объясни, что это было, — потребовала Эльза, как только дверь за ними захлопнулась. — Я думала, тебя интересует вампирская рука, Бальтазар…

— Интересует.

— А к чему тогда вопросы вроде — как вылечить человека от вампиризма?

— Чем ты недовольна, Эльза? — покосился на нее Брун.

— Это ложная надежда, Брун! Как ты не понимаешь? Это больно! — она остановилась у капота машины, развернулась к нему. Ветер взъерошил ее волосы, и Эльза поежилась. Брун застегнул верхнюю пуговицу на ее пальто, поднял воротник, но она дернула головой.

— Эльза, вся твоя жизнь пошла к чертям, — сердито сказал Брун. — У тебя больше нет ни планов, ни перспектив, ничего у тебя нет. Как-нибудь переживешь ты еще одну разрушенную надежду.

Эльза яростно на него глянула, и Брун приобнял ее за плечи.

— Я должен попытаться.

— Тебе-то это зачем? — воскликнула она. Слезы навернулись ей на глаза, хотя солнца не было видно за плотными ватными облаками. — Ты хотел поймать охотника этой зимой — вот и лови! Какое тебе до меня дело, Брун?

— Может, я просто хочу поцеловать тебя однажды, Эльза! — выпалил он. — Как тебе такая мотивация?

Она затихла, стушевалась, отведя глаза. Брун, вздохнув, прижал ее к груди, но Эльза отстранилась и пошла в машину. Он сел рядом, мотор взревел и завелся.

— Бабуля после вампирской обработки цветет и пахнет, — заметил Брун. — Бери с нее пример.

— Ее не кусали, — буркнула Эльза.

Они выехали на трассу к городу, острые елки, понуро опустившие мохнатые лапы под тяжестью снега, замелькали вдоль дороги. Брун переложил руку с переключателя скоростей на бедро Эльзы.

— Это еще что? — возмутилась она.

— Ты слышала, что сказал доктор? — улыбнулся Брун, глядя на дорогу. — Тебе надо поддерживать сердцебиение.

— Во-первых, он не доктор, а студент-недоучка. А во-вторых, сейчас у меня все в порядке. Так что можешь убрать руку.

— Это превентивные меры, — осклабился Брун, погладив ее бедро.

Брун припарковался позади кинотеатра, вышел на мороз. Облачко пара вырвалось изо рта, растаяло дымкой.

— Что за фильм? — спросил он у Эльзы, когда она взяла его под руку.

— Анимационный.

— Мы идем на мультик? — изумился Брун.

— Ага, — улыбнулась она. — Судя по отзывам — веселый.

Брун вздохнул, повернул за угол, и Эльза вцепилась ему в локоть. У касс стояла толпа молодежи. Раздался взрыв смеха, парочка шутя толкалась на скользкой ледовой дорожке, девушка с визгом упала, и парень повалился следом.

— Прохвост, — прочитал Брун название на афише. — Или про хвост? Такие большие пробелы — непонятно. Там медведь нарисован или обезьяна? Я и то лучше рисую.

— Пойдем отсюда, — прошептала Эльза, быстро поворачивая назад к машине. — Я не смогу.

Брун внимательно глянул на окаменевшее лицо Эльзы. Кончики клыков показались из-под губы. Он обхватил ее за талию, повел к машине. Усадив, достал пачку томатного сока из бардачка. Эльза сорвала крышку одним движением, жадно приникла к горлышку.

— Мне становится хуже, — сказала она, оторвавшись от сока.

— Просто не надо лишний раз тебя провоцировать, — задумался Брун. — Ладно, у меня есть идея получше, чем торчать полтора часа в крохотных креслах, где мне вечно некуда ноги девать.

— Скажи, так гораздо удобнее, — Брун открыл коробку с пиццей, втянул аромат, прикрыв глаза. — Располагайся, — он похлопал по кровати рядом с собой.

Эльза сходила в свою комнату, вернулась в рубашке Бруна и с подушкой в руках.

— И что будем смотреть? — спросила она, устраиваясь на другом конце кровати.

Брун помахал диском с яркой обложкой.

— Это все же обезьяна. Купил в магазинчике на углу, когда ходил за пиццей. Тот мультик, что ты и хотела. И вот еще, — он взял пластиковую баночку с тумбочки. — Железо, как доктор прописал. По инструкции взрослым две таблетки в день, а в твоем случае — даже не знаю.

— Почему ты упорно зовешь этого студента доктором? — Эльза высыпала жменю таблеток кирпичного цвета на ладонь, закинула в рот и запила соком.

— Так его слова приобретают дополнительный вес.

— Но он ведь сказал — лекарства нет.

— Мы сконцентрируемся на той части, где он предположил, что оборот можно замедлить эмоциями, яркими впечатлениями и двигательной активностью. Как у тебя с пульсом? — Брун протянул руку к груди Эльзы, и она шлепнула его по пальцам. Он ухмыльнулся, вставил диск в ноутбук. Мелодия заставки заиграла еле слышно, и он прибавил звук.

— Так нормально, — одобрила Эльза, выбрав кусок пиццы, на котором было больше всего кетчупа. Он села по-турецки, голые коленки показались из-под свободной рубахи.

Брун откинулся на подушки, глядя не на экран, а на девушку.

— Знаешь, я и предположить не мог, что стану смотреть мультики этой зимой, — тихо сказал он.

Эльза рассмеялась, увлеченная мультфильмом.

— Я многого не предполагал, — вздохнул Брун. Он тоже взял кусок пиццы и уставился в экран.

— Клевый же мультик — скажи? — воскликнула Эльза, повернувшись к Бруну, когда пошли титры. Он спал, свесив голову на грудь, которая мерно вздымалась. Эльза, улыбнувшись, закрыла ноутбук, унесла пустую коробку из-под пиццы в мусор, постояла возле оборотня в нерешительности. Она потянула его за ноги, ахнув от тяжести, и Брун съехал вниз, голова упала на подушку. Эльза накрыла его одеялом, склонившись совсем близко. Брун вдруг пробормотал что-то во сне, сгреб ее рукой, повернулся на бок. Эльза пискнула от неожиданности, попыталась освободиться, но Брун только прижал ее сильнее, чмокнул в макушку. Эльза затихла в его объятиях, рассматривая расслабленные сном черты. Жар тела согревал как печка, и ее сердце застучало быстрее. Она поцеловала кончик указательного пальца, а потом прикоснулась им к губам Бруна.

— Просыпайся… Вставай же! Брунчик!

— Брунчик? — Брун распахнул глаза, рывком сел в кровати. — Господи, Эльза, лучше сразу скажи, что ты натворила.

— Ну… — протянула она, пряча глаза. — Это вышло случайно…

Брун принюхался.

— Ты что, спалила квартиру?

Он вскочил с кровати, обтянув собравшуюся у подмышек майку, побежал на кухню и замер в дверях.

— Ох, Эльза, — вздохнул он.

Несмотря на распахнутые окна, запах гари был плотным, как на пожаре. Черные полосы тянулись на стене к закопченному потолку. Плиту Эльза успела отмыть, но проявила излишнее рвение, изодрав эмаль железной мочалкой.

— Я хотела сварить тебе овсянку, — тихо сказала Эльза из-за плеча. — Отвлеклась буквально на минуточку! А она…

— А с омлетом что? — спросил Брун, усаживаясь на стул. — Его ты вполне освоила.

— Сделать?

— Давай, — кивнул Брун. — И кофе. — Он посмотрел на ножки Эльзы, прикрытые его рубашкой до середины бедра. — С молоком.

— И ты даже не станешь меня ругать? — спросила она, оглядывая черную стену.

— Слушай, — оживился Брун. — А давай я тебя отшлепаю!

— Момент упущен, — улыбнулась Эльза. — Теперь жди свой омлет.

Дед выглянул в щелочку приоткрытой двери, просканировал Бруна взглядом с ног до головы.

— Что надо, животное? — сипло спросил он. Выцветший голубой глаз уставился на Эльзу.

Брун слегка опешил от такого приветствия, но собрался.

— Я звонил вам с утра. Я из полиции. Расследую дело, связанное с вампирами, хотел привлечь вас как независимого эксперта…

Раздался резкий металлический лязг, и Брун вдруг быстро толкнул дверь, выхватил из рук деда ружье, прижал им его к стене.

— Ты что творишь? — рявкнул он.

— Расследуешь дело, связанное с вампирами, а сам с вампиршей ходишь? Давай! Убивай! Я вас долго ждал… Знал, что придете рано или поздно.