Гнездо там, где ты. Том II (СИ) - Краснова А. - Страница 54

«Да ни черта!» — едва не выпалил протестующе Мактавеш и, несмотря на заметный дискомфорт, устремился вслед за Лайнеф. Нагнав её, поравнялся и довольно жёстко взял под локоток:

— Ещё раз спровоцируешь, обещаю: оттрахаю при всех.

Воительница, всё еще наслаждаясь маленькой победой, снисходительно улыбнулась:

— Мы это уже проходили, муж мой. Уже не интересно.

— Что?!.. — вот так удар пониже пояса! Ни один нормальный самец безболезненно к такому не отнесётся, а уж инкуб-то!.. Уязвлённое самолюбие Φиена требовало немедленного мщения:

— Но не при твоих ушастых подданных, госпожа Мактавеш.

На лице демона отразилось злорадство, когда он уловил мимолётный, но искренний испуг жены.

— Вот то-то, детка моя, — и, зная, что старейшины глазеют на них, опустил руку и примирительно погладил Лайнеф по заднице.

— Извращенец чёртов, — заскрежетала она зубами.

— Но не идиот, в отличии от этого… — помрачнел Фиен, кивая на Алистара.

Несколько шагов отделяли чету Мактавешей от Кемпбеллов. Обе пары преодолели их, одновременно останавливаясь друг напротив друга.

Принцесса рассматривала своего советника, подмечая сдержанную её улыбку и излишнюю бледность. Когда сегодня узнала, что Иллиам стала женой Кемпбелла, Лайнеф успела понадеяться, что Алистар сумел растопить лёд в эльфийском сердце подруги, но, как могла сейчас убедиться, чуда не произошло. В прекрасных голубых глазах по-прежнему стыл холод.

— Моя госпожа, — с должным почтением присела Cаm Veryа, приветствуя принцессу, и, грациозно склонив голову перед Фиеном, с сожалением произнесла: — Господин, прошу простить моё отсутствие. Меня не предупредили о вашем приезде, я слишком поздно обо всём узнала.

— Ты плохо выглядишь, Илли. Тёмные круги под глазами моему телохранителю совсем не идут… — как прежде подначивала Лайнеф подругу, рассчитывая растормошить её и вызвать в ответ колкую остроту, пока мужчины были предоставлены друг другу. Однако, шутка по поводу внешности, к которой Иллиам всегда трепетно относилась, уделяя себе по несколько часов на дню, не возымела должного действия.

— Всё может быть, дорогая, ведь даже великие боги не властны над временем, — голос Cаm Veryа был ровен и сдержан. Но вдруг она прильнула к Лайнеф, словно ненадолго оттаяв, обняла. — Я рада… искренне рада видеть, что у тебя всё хорошо. Ты заслужила счастье, моя принцесса, — тихо, чтобы только слышала госпожа, прошептала Иллиам, после чего отстранилась и стала пытливо заглядывать за её спину. — Но где же тот, кто по достоинству ценил мою красоту? Где несносный мальчишка, что дорог моему взору, и судьба которого тревожила меня на протяжении долгих месяцев ожидания? Где Квинт Гейден?

Лайнеф была столь потрясена разительными переменами в Cаm Veryа, что и не придала значения её вопросу. Дурные предчувствия надвигающейся беды, охватившие принцессу в пещере демонов, теперь не казались мнимыми. Посторонним навряд ли возможно заметить, но прожив бок о бок с советником земную жизнь, как никто другой воительница ощущала натянутость Иллиам при внешнем, казалось бы, спокойствии, опустошение при видимой непринужденности. Её советника будто подменили. Эльфийская наследница едва сдерживала себя, чтобы не встряхнуть хорошенько эту заледеневшую, безупречную в своем совершенстве статую и трясти до той поры, пока не признается, что с ней происходит, но осознавая бессмысленность таких мер, Лайнеф оставалось только принять правила непонятной ей игры.

— Мой сын, — не без гордости ответил вождь клана, — пока не с нами, но под моим покровительством, поэтому в полной безопасности.

На краткий миг глаза Иллиам вспыхнули удивлением:

— Так тайна рождения Квинтуса уже не секрет для тебя, господин? Отрадно слышать, что ты признал своего сына, — но тут же их обладательница вновь погрузилась в себя.

Проклиная всё на свете, эльфийская наследница, надев на лицо маску снисходительного высокомерия, присущую её венценосному отцу, обратилась к его бывшему советнику:

— Алистар, верно ли то, что судьба подданных должна волновать их монарха?

— Разумеется, моя госпожа.

— А благополучие женщин — прямая забота жены вождя клана?

— Так и есть, моя госпожа, — нахмурился Кемпбелл, не понимая, к чему она клонит.

— Мне не нравится, как выглядит мой советник, Алистар. Помнится, когда я её оставила в Килхурне, по окончании сражения она была перепачкана в грязи и саже, но выглядела намного жизнерадостней. Как это понимать, Кемпбелл? Ваш брак неудачен?

Такого вытянутого лица у Алистара Фиену, пожалуй, еще не доводилось видеть. Да, эльф был великолепным советником, отличным стратегом, искусным политиком, интересным собеседником, однако сейчас он выглядел позорно бледно. Охренеть! Его девочка уделала ушастого сноба! И как красиво, прямо в корень зрит! Вот вам и воительница!

Фиен с уважением посмотрел на свою Лайнеф, убеждаясь, что никогда не устанет ею восхищаться. Он будет любить её сквозь года и столетия. У них будут дети, внуки, а когда-нибудь и прапра…, да один чёрт знает, до какого колена, а он, демон-инкуб, вождь и вожак стаи, всё так же будет одержим ею до самой их совместной вечности.

Скрестив руки на груди, гордый женой вожак многозначительно взглянул на Алистара:

«А я тебе о чём говорил, идиот?! Не слушал совета инкуба, не умаслил самку? Теперь пеняй на себя!».

— Да нет, моя дорогая, брак замечательный, — вдруг встрепенулась, нервно хихикнув, Иллиам. Неискренность её речей не осталась тайной даже старейшинам. Она же словно очнулась и вышла из заторможенности, прильнула к мужу, позволив себя обнять и подставила щёку для поцелуя. — Лайнеф, я просто ужасно устала. Ты запихнула меня в это… хм…

— Кажется, ты называла Килхурн болотом.

— Ещё и склепом будет назвать уместно. Сама пропала, Квинт исчез. Мы так долго искали его, а нашли лишь… его оружие, — с болью припомнила Илли тот день, когда в лесу обнаружила кровь молодого Гейдена, а вместе с нею, теперь она это знала, остаточную ауру тёмной энергии ненавистного брата. — Что, ты полагаешь, я должна безмерно всему этому быть рада? — она выразительно обвела руками окружающую обстановку.

— Я знаю, Иллиам, знаю и о твоей поездке в Лондиниум, и о повторном нападении дикарей на Килхурн, и о смерти почти всех жителей и моих парней… — надтреснутый голос принцессы сник, оборачиваясь тягостной паузой, пока её не прервал вожак клана:

— Так, довольно. Алистар, что ты там брюзжал о третьей стороне? Давай-ка, поведай всему совету!

Никогда бы Алистар не предположил, что день, когда он повстречался с Фиеном, станет для него судьбоносным. Никогда и помыслить не мог, что, став членом клана демонов, он будет вынужден распинаться, выкладывая пред советом истинные цели своего пребывания на земле людей. И никогда не думал, что ради спасения жизни эльфийской принцессы поступится интересами собственной расы и подвергнет лично себя вполне реальной угрозе быть умерщвлённым рукой разозлённого вожака, ибо нельзя описать причин возможного появления карателей в Данноттаре, не раскрыв истинных мотивов действий Кирвонта Доум-Зартрисс.

Всё зашло слишком далеко. Жертвенная кровь, которую острый взор советника заприметил даже с этого расстояния, свидетельствовала, что Лайнеф дала клятву верности клану, и она будет её держать, Алистар знал это наверняка. Являясь и поныне верным советником Мактавеша, тёмный оставался доверенным лицом и другом эльфийского короля, без права выбора, которого его лишила принцесса Ларте-Зартрисс, избрав в законные мужья демона.

Размеренно, взвешивая каждое слово, Алистар начал своё повествование о поездке в Лондиниум, опуская не красившие его подробности известной ночи с рыжеволосой смертной.

— Погоди, советник, — когда речь зашла о признании Вортигерна, воззвал к эльфу Марбас, и Мактавеш повелительным жестом велел Алистару остановиться. — Ты хочешь сказать, что некий прохвост эльф заявился к князю, предложив ему силовую поддержку в случае нападения на наши земли, и смертный согласился?