След Охотника (СИ) - Базов Вячеслав - Страница 29

Тот тронул струны, кивнул с ухмылкой:

— Да пожалуй, что и в каждой второй деревеньке, которую я навещал, бегает мелкая, или не очень, моя рыбешка. Если, конечно, матери не вытравили их.

Когда долго ждешь чего-то жуткого, приходит облегчение, когда оно случается наконец. Это и почувствовал Бедвир, когда Хеган схватил менестреля за шкирку и потащил к выходу, бросив трактирщику несколько монет и даже не взглянув на него. Бедвиру приказал только: «Найди мне Глейна».

— Серьезно, Хеган, — мрачно произнес Бедвир, глядя перед собой. — Тебе пора учиться общаться с людьми. А то они думают, что ты им назло все делаешь. Мог бы спросить у меня. Конечно, Глейн не обрадовался. Если бы ему нужен был папа, он ходил бы по деревням с вопросом, не видели ли там эту наглую рожу. А Глейн сказал в детстве, что у него никого нет, и очень надеялся, что от него отстанут.

Вераа словно и не слышал, откинула голову назад, мокрой макушкой прислонилась к плечу Бедвира. И его, как зверька, Бедвир боялся спугнуть.

— Уходите сейчас же.

От того, как изменилось настроение хозяина дома, едва он увидел татуировку, Глейна и самого продрало холодом. Вроде договорились об одной ночевке, обсудили плату, всех все устраивало, пока Глейн не снял шарф. Даже снежинки на пальто еще не успели растаять. Были такие люди, которым платила или защищала нечисть, они предпочитали не связываться с Охотниками, но с таким резким отказом Глейн еще не сталкивался.

— Э, мы ж договаривались, — начал Кэйсар, но Луц удержал его за плечо, поспешно шепнул:

— Хозяин всегда прав. Если он просит уйти, то мы не можем злоупотреблять.

Глейн молча снова закутался в шарф.

— Так вы и не сказали, что с Охотником. Вот один такой Охотник белобрысый в прошлом месяце попросился на двор к знатному господину. Утром Охотника след простыл, а господин на люстре повешен с выпущенными кишками.

— Но это был не Глейн… — на этот раз вступился Луц, пока сам Охотник уже выходил в дверь. — Глейн бы никогда так не поступил…

Темнело, крепчал ветер. Кроме этого дома только крестьянские избушки чернели вдалеке.

— Глейн, ты только скажи… — расхрабрился догнавший его Кэйсар, но Охотник оборвал спокойным:

— Я думаю, крестьяне не откажут.

— Как же страшная история про Охотника-убийцу? — переспросил Кэйсар удивленно. Из ворот вывалился к ним гремя латами Луц.

— Даже если они боятся, они не откажут священнику. А в лесу ночевать — нас к утру до сугроба занесет, — Глейн первым спустился под гору, к крестьянским маленьким домикам. Казалось, если его подтолкнуть в спину, то под гору скатится уже снежный ком. Зимой он мерз больше всех в их компании, кутался как можно плотнее, превращаясь в большой шар из теплой одежды.

В сенях уже стемнело, у вышедшей на стук девочки валил пар изо рта, и при виде трех мужчин она сначала отступила назад.

— Нет-нет! — тут же попытался успокоить ее улыбкой Луц. — Это Глейн, он Охотник. Я Луц, я благородный рыцарь. А это Кэйсар, и он… с нами…

— Где старшие? — спросил более наблюдательный Глейн.

Ребенок опустил глаза:

— В лес ушли. За хворостом.

— Когда должны были вернуться?

— Позавчера.

— Да чтоб вас, — сквозь зубы выругался Кэйсар. — Слушай, снег идет. Я сейчас никакого следа не возьму. Темнеет, ты тоже следа не возьмешь. Снега в лесу столько, что даже наш рыцарь завязнет, так что… дорогая девочка, пусти переночевать, а утром Охотник найдет твоих родителей.

— Кэйсар, — зло оборвал Глейн, еще раз посмотрел на ребенка и, не сказав ничего — развернулся к темнеющему лесу.

— Тц, так и знал, — Кэйсар нахмурился, но потрусил следом, позади тяжело ступал Луц, которому было вроде и совсем плевать — ночевать в тепле или в темном лесу искать потерявшихся людей. — Ладно, Глейн, не злись, видишь, я с тобой иду. Сейчас дальше отойдем — попробую след взять.

— Он не на это злится, — мягко пояснил Луц. — Мы как-то были в одной деревне…

— Просто не надо ничего обещать, — развернулся Глейн. — Я делаю то, что могу. Но я очень часто появляюсь после беды, когда есть жертвы. Девочка там второй день сидит, ждет, когда вернутся мама с папой. Слабая и беспомощная. И тут у ее ворот появляется Охотник, который, по ее мнению, папу с мамой из пасти дракона вытащить должен. А я не могу людей с того света вернуть. Но она теперь будет надеяться.

— Так если они мертвые, то могли бы переждать ночь у девочки, ей бы не так страшно было, — легкомысленно отозвался Кэйсар, начал раздеваться. — И вообще, мне-то так теплее, я за тебя переживаю.

— А мне тоже не холодно, когда я делом занят, — возразил Глейн. Кэйсар, издеваясь, замотал свой шарф на его голове, остался в рубашке и штанах и выскользнул из них большой собакой. Луц, вздохнув, начал собирать его одежду со снега в мешок. Кэйсар сначала забавно, слишком активно для ищейки, обнюхался, но замер, поднял голову, глядя вглубь леса. Желание шутить у пса пропало, и на Глейна он посмотрел выразительно, немного виновато. Глейн кивнул, снял с себя шарф, расстегнул ворот.

— Все плохо? — понял Луц. Кэйсар не бросился в лес, он трусил без спешки, ожидая, когда его спутники догонят. И все же Глейн прибавил шагу, словно там, впереди, кому-то еще нужна была помощь.

Когда Кэйсар привел их к определенному месту в чаще, уже окончательно стемнело. Испугался Луц, когда что-то в лесу всхрапнуло, зашевелилось, но успокоился, различив в этом привязанную лошадь. Кэйсар рыл снег, без собачьего огонька, с ленцой, Глейн стоял напротив дерева, и Луц не сразу разобрал, что внизу на сосне не нарост, а привалившийся спиной человек с опущенной головой. Человек сожженный, черный. Кэйсар рыл прямо напротив него и из-под снега начали появляться тряпки, белая кожа, смерзшиеся всклокоченные волосы.

— Не похоже, чтобы их волки загрызли, — приметил Луц, осторожно коснулся обгоревшего тела. Осыпались обуглившиеся веревки, что вели к стволу дерева. Закончив раскапывать, Кэйсар подлез к нему под руку, и Луц догадался, накинул на него пальто, чтобы он мог превратиться обратно.

— Все, — произнес Кэйсар, стуча зубами, — все мертвы, пойдем переночуем, потом поищем, кто это сделал.

— Можешь возвращаться, если хочешь, — Глейн мрачнел на глазах. Зарядил пистолет, удобнее устроил нож в кожухе.

— Да куда ты собрался? — вздохнул оборотень. Он словно замерзал на глазах, но оставался в человеческом облике, еще надеясь отговорить Глейна. — Кто их убил? Монстр что ли? Я вот монстров тут не чую. Это дело людей, они сами разберутся.

— Женщину убили не сразу. Не хватает руки, лицо обезображено, живот вспорот. Мужа заставляли смотреть. Они крестьяне, брать нечего, лошадь тут. И ты не прав, Кэйсар… Их убили именно монстры. Во всяком случае, люди, совершившие такое, по нашим правилам приравниваются к монстрам.

— Вот это отлично, — поддержал Луц, тоже сдвинул пластины лат, приготовился к сражению. У Кэйсара краснели от холода уши и нос, он фыркнул по-звериному, снова обернулся псом, оставил одежду валяться на снегу.

— Луц, — негромко окликнул Глейн, пока Кэйсар обнюхивал снег, — надень пальто на себя.

— Зачем?

— Спрятать латы. Снег не стряхивай, держись позади, — пока Глейн это произносил, он плотнее закутывал шею.

Кэйсар вывел их к небольшому домику уже ближе к утру. Такие обычно использовали как перевалочные пункты для охоты или просто ночевки в лесу. Из трубы шел дымок, внутри горел свет.

— Не превращайся, — скомандовал Глейн негромко, потрепав Кэйсара по загривку. — Жди тут, делай вид, что привязан.

Кэйсар зашелся хриплым лаем, и в нем слышалось не только что-то наигранное, собачье, но и обида за то, что его оставляли на улице под снегопадом, когда внутри будет самое интересное.

Глейн постучался, потом осторожно открыл дверь. Луц держался позади, ссутулился, как учил когда-то Охотник, вперед не лез.

— Простите, — осторожно и жалко начал Глейн. — Мы сбились с дороги и боимся, что окончательно потеряемся в темноте и в этом снегопаде. Можно ли остаться с моим слугой на ночь?