Маффин (ЛП) - "Mahsa" - Страница 13

— Ч-ч-чё ты творишь? — начал я истерически заикаться, хватаясь за ремень безопасности и тщательно защёлкивая его пряжку в замок. Ремни безопасности были хорошие, да, определённо очень хорошие.

— Я сделал именно то, что было нужно, — повторил он, доставая из пакета свежую выпечку. Я и не пытался его остановить, потому что был слишком занят, пытаясь собрать обратно свои внутренности, которые, казалось, рассыпались по всему салону, пока машина выписывала кренделя на дороге. Я уже говорил, что ненавижу автомобили?

— Больше так не делай! — прохрипел я.

— Я попросил, — последовал лаконичный ответ.

Всю оставшуюся поездку я нервно паниковал. Неудобно схватившись руками за сидение, я широко расставил ноги и что было силы вдавил пятки в пол, словно там была волшебная педаль, способная в миг остановить машину. Несколько раз мне в голову приходила мысль выпрыгнуть к чёртовой матери из этой грёбаной тачки, но мы неслись на такой скорости, что я только глубже вжимался в пассажирское кресло. Сильно сомневаюсь, что это было случайно.

Когда мы и в самом деле подъехали к докам, я очень удивился. Правда что ли? Так это была не брехня?

Стоило машине остановиться, как я, отстегнув ремень, пулей выскочил на улицу. Так странно было снова чувствовать под ногами твёрдую землю. Я хотел, упав на колени, целовать тротуар, но решил, что мой рот и так слишком грязный, поэтому не стоит пачкать его еще больше. Всё же я подошёл к бордюру и присел на корточки поближе к земле, вознося горячую благодарность за то, что она есть.

— Тебе совершенно необходимо хоть как-то помыться. Ты почти слился с асфальтом, — замаячила рядом со мной его тень.

— Отлично, тогда сделай вид, что ты меня не видишь, да иди себе с Богом, — проворчал я сердито.

— А тебе бы этого очень хотелось, не так ли? — услышал я его хихиканье. На самом деле, сейчас это был приятный звук, но долго он не продлился. — Однако, я здесь, чтобы помочь тебе, помнишь? — «напомнил» он. Будто мне нужны были его напоминания!

— Мне твоя помощь не нужна, помнишь?

— Помойся, и тебе сразу станет легче, — с нажимом сказал он.

— Когда идёт рабочий процесс, я душ не принимаю, — припомнил я ему вчерашние слова. Очко в пользу бездомного малыша!

— Возможно, пора пересмотреть этот процесс, — парировал он. Твою мать, два-один в пользу бизнесмена.

— Не… — я задохнулся, резко дёрнувшись в сторону, когда он наклонился, чтобы схватить меня — …прикасайся ко мне. Я не люблю, когда меня трогают, твою мать. Дойдёт это до тебя когда-нибудь или нет, твердолобый ублюдок?

Мои губы растянулись в оскале. Вскочив на ноги, я зарычал. Выждав секунду, чтобы успокоиться, я начал пятиться от него со словами «Зачем ты вообще меня трогаешь? Разве ты не боишься запачкаться?».

Я криво усмехнулся и, развернувшись на пятках, снова чуть не налетел на него. Всё с той же элегантностью он вновь остановился в двух сантиметрах от меня.

— Знаю! У тебя фетиш на грязь! Верно? Я угадал? А? А? — я снова усмехнулся и несколько раз ткнул его в грудь двумя пальцами.

— Я и дальше буду к тебе прикасаться, — словно для того, чтоб не быть голословным, он потянулся и схватил меня за руку. — Потому что ты слушаешь только тогда, когда тебя заставляют. К тому же, несмотря на мощь словесной обороны, физической силы тебе ещё очень не хватает. Поэтому именно таким образом повлиять на тебя проще всего.

— НАСИЛУЮТ! — вдруг завопил я во всё горло. Он не обратил на мою истерику никакого внимания и всё так же невозмутимо потащил меня от маленькой парковки вниз, к воде. Я увидел узкие деревянные мостки, проложенные между причалами. Какой-то случайный рабочий, разглядывая нас, на секунду остановился. Я безостановочно вопил: «НАСИЛУЮТ! НАСИЛУЮТ! КТО-НИБУДЬ, ПОМОГИТЕ! НААСИИЛУУЮЮЮТ!».

— Вот, чёрт, — услышал я знакомый голос. Резко заткнувшись, я обернулся через левое плечо и увидел поблизости две фигуры.

— Марио! — ахнул я. Как же приятно было его видеть! Наконец-то я снова поиграю хоть на чьих-то нервах!

— Вот чёрт, — снова выдохнул Винченцо, поднося кулак к голове, с трудом разжимая пальцы, чтобы запустить их в свои блестящие волосы. Это было слишком легко.

— Эй, мне нравится твоя шевелюра! Чем ты её мажешь? Смазкой? — продолжал я, обернувшись через плечо, трепать языком, пока Эшер тащил меня дальше. Тем не менее, расстояние всё не уменьшалось, потому что два головореза шли за нами след в след.

— Он всего лишь ребёнок, — вздохнув, сказал Алрик своему напарнику. Винченцо затрясся, и, учитывая, какой на самом деле короткий был у него бикфордов шнур, я понял, что моя дразнилка попала точно в цель. Думаю, я увидел, как его рука скользнула под куртку. Наверное, за пистолетом.

Эшер подтащил меня к одной из лодок, к древней провонявшей рыбой посудине. Вместо спасательных кругов по бокам свисали две выкрашенные в красно-белую полоску старые шины. В центре баркаса торчала неуклюже покосившаяся набок красная рубка, дверь в которую подпирали два синих контейнера. Нижнюю часть посудины покрывала адская ржавчина, которой отвратительным коричневым цветом удалось заползти на выцветшие буквы названия. Я смог разобрать только «О» и «Н», остальные буквы были слишком далеко.

— Дай-ка, угадаю, — фыркнул я, когда мы остановились прямо перед пришвартованным рыбацким баркасом. Я осмотрел его сверху донизу. Выглядело всё это крайне ненадёжно.

— «Одинокий»? — кривляясь, произнёс я название дырявой лохани.

— Не сегодня, — быстро ответил Эшер. Он перевёл руки мне за спину и, прежде, чем мой мозг сумел отреагировать, столкнул в лодку. — Составишь ему компанию.

Нет. Нет, нет и нет. Ни за какие коврижки.

— Ни за какие коврижки! — решил я озвучить своё непредвзятое мнение по этому вопросу.

Эшер пропустил мои слова мимо ушей.

— Ты отдраишь до блеска лодку мистера Штайнмана. Вполне достойная работа для новичка. Уверен, тебе она будет по силам. Все твои старания и потраченное время по завершению трудов будут справедливо оплачены.

— Мне не нужны деньги! — протестовал я. — Не нужна работа! Я не хочу работать!

— Очень хорошо. Я начну начислять тебе зарплату и открою на твоё имя сберегательный счёт, — спокойно продолжил он. Чёрт, да он слышит только то, что хочет!

— Не надо, — я прямо-таки хрюкнул.

Достаточно быстро я заметил, что Винченцо, кажется, ловит невероятный кайф, наблюдая мою разочарованную физиономию. Но стоило Эшеру повернуться и посмотреть в его сторону, как довольная улыбка мигом соскользнула с его подлой мордашки.

— Винченцо присмотрит за тобой. Ты уже доказал, что тебе нельзя доверять, — пояснил он.

С одинаково неприкрытой ненавистью мы с Марио уставились друг на друга. Он сердито стиснул зубы, а я, широко раздув ноздри, протестующе фыркнул. Ну, вообще-то мне было плевать, кто будет за мной «присматривать». Всё равно никто не сможет заставить меня делать то, чего я не хочу. Злобный итальяшка мог даже избить меня до смерти, мне было по барабану. Я был чертовски упрям. Я не собирался мыться. Не хотел менять одежду и работать. Обо всём этом не могло быть и речи. Я не был ленивым, правда, но эту работу я нашёл не сам, и, по большому счёту, она оставалась обычной подачкой. А благотворительность я ненавидел. И жалость тоже.

— Не пялься на меня, — сказал я и, не разрывая зрительного контакта с Винченцо, уселся на один из синих контейнеров. Под моим весом лодка опасно накренилась, заставив желудок неприятно сжаться. От тошноты моё лицо побледнело, но я сомневался, что под таким слоем пыли и грязи, кто-то смог это заметить.

— Но сэр… — обратился к Эшеру итальяшка. Его челюсти сжались еще сильнее

Мистер Прикетт не удостоил его ответом. Развернувшись, он прошёл мимо своего мордоворота. Эшер поднимался по ведущим от пирса шатким мосткам, а за спиной у него развевалось чудесное пальто цвета мокрого песка. К нему присоединился Алрик, и они вместе исчезли из вида.

— Передай ему, что я сваливаю, — сказал я так, словно Эшер был уже далеко.