Маффин (ЛП) - "Mahsa" - Страница 54

— Мистер… Пикетт на встрече, — глубоко вздохнув, отчеканила она, словно заправский секретарь. — Он скоро вернётся, но… ах, — закусив губу, она снова крепко сжала кулачки. — Я же должна была ему позвонить!

По спине вдруг побежали колючие мурашки. Я почувствовал, как от страха волоски на шее встали дыбом: «Да всё в п–п-порядке. Не надо его беспокоить, я подожду».

На её лице появилось ехидное выражение. Видимо, уловив в моём голосе панические нотки, она сообразила, как может мне отомстить. Чёрт, не нужно было ей хамить.

— Нет-нет, я просто обязана. Он должен знать, что ты проснулся.

— Это ещё зачем? — зарычал я, свирепо хватая с тарелки тост. Жрать я хотел не меньше, чем злился, поэтому, решив одним выстрелом убить сразу двух зайцев, я принялся заедать бесячку.

— Ну как же? Всё-таки ты проспал целых три дня, вот я и…

— Чего?!

Дженни повторила, и я напрягся, осознав, сколько времени потерял. Три дня? Три дня! Сердце глухо застучало в груди. Это как же Майкл меня отделал? Ведь всё так быстро произошло, когда же он успел? Майкл больше орал, чем бил: всего–то с десяток пинков в живот, пощёчина и… ах, да — и удар по голове.

— У–у–у–у, — схватившись за бедную черепушку, я запустил пальцы в длинную чёлку. — Значит… сегодня понедельник?

— Вторник, — уточнила Дженни.

Целых три дня!

— Ну пиздец! — возопил я, заставив девушку вздрогнуть. Она нахмурилась, увидев, как я отбросил наполовину съеденный тост и вытер руки о штаны, которые, в конечном счёте, ей же и придётся стирать. Ха–ха.

— Так может, на самом деле два с половиной?

Дженни снова нахмурилась. Сузив глаза, она склонила голову набок. Да ладно, я просто пытаюсь хоть немного прийти в себя, не нужно смотреть на меня, как на умственно отсталого.

— Ты…

— Со мной всё в порядке. Чёрт, вот отстой. Не думал, что он так круто меня отметелит.

В мгновение ока Дженни оказалась рядом и положила руку на моё бедро. Наверное, чтобы успокоить, но я только больше разозлился.

— Ты знаешь, кто это с тобой сделал? — прошептала она. Я сразу почувствовал себя жертвой изнасилования.

— Твою ж мать, — прошипел я. Дай палец – она по локоть руку откусит — так говорят, да?

— Нет, блять, не знаю. Слушай, давай договоримся: можешь дуться на меня сколько угодно, только оставь в покое, идёт? И не прикасайся ко мне, — я грубо сбросил её руку со своего бедра.

Тупая горничная сложила ладошки на коленях, но и не подумала отодвинуться. Она по–прежнему сидела рядом со мной на кровати. Кажется, Дженни уже простила мне все выкрутасы и, судя по всему, всерьёз собиралась окружить меня теплом и заботой.

— Тебе что–нибудь нужно? — тихо спросила она.

— Просто оставь меня одного.

Насупившись, Дженни покачала головой. Однако очень быстро её взгляд снова стал мягким и понимающим. Я усмехнулся и поднёс к губам стакан апельсинового сока. Во рту опять пересохло, а сок всё же был лучше, чем вода.

Опустошив стакан, я ещё раз многозначительно посмотрел на Дженни. Прошло несколько секунд, пока она поняла намёк и, устало кивнув, вышла из комнаты. Когда за ней захлопнулась дверь, я с жадностью накинулся на еду. Три дня! Ни фига себе! Не удивительно, что я так проголодался. Теперь всё встало на свои места: и капельница, и пластырь на внутренней стороне руки. За три дня я мог умереть от обезвоживания.

Слопав последнюю ягодку клубники, я подошёл к балкону и открыл стеклянную дверь. Снаружи было прохладно. Свежий ветерок наполнил мои воспалённые лёгкие влажным после ночного дождя воздухом. Сделав шаг вперёд, я положил руки на шершавые кованые перила и восхищённо распахнул глаза.

С балкона открывался абсолютно фантастический вид. Невдалеке раскинулась высокая горная гряда. Она тянулась сплошной стеной в обе стороны, насколько хватало глаз. Широкий пологий склон, заросший полевыми цветами и дикими травами, спускался вниз, постепенно превращаясь в большой сад, разбитый вокруг старого каменного фонтана. Кое-где над дорожками перекинулись увитые плющом невысокие арки.

Но так же, как и красив, этот сад был заброшен. Живая изгородь буйно разрослась и поползла по земле длинными упругими плетями. Сквозь брусчатку пробивались полчища сорняков, а опавшая с растрёпанных деревьев листва устилала резные бортики и потрескавшееся дно высохшего фонтана. Я невольно задался вопросом: почему же, поддерживая свой дом в стерильной чистоте, Эшер не потрудился нанять садовника. Такие, как он, никогда и ничего не делали наполовину.

Из раздумий меня вывел щелчок открывшейся двери. Я обернулся и увидел Дженни. Прижимая к уху мобильник, она вышла на балкон. Заскрипев зубами от злости, я мысленно обрушил на её голову все известные мне проклятья. Она всё-таки позвонила Эшеру. Тупая шлюха, почему бы ей просто не заняться своими делами? Хотя в этом случае я, вероятно, входил в их число.

Я вырвал из рук Дженни телефон и, нарочно задев её плечом, выскочил обратно в комнату. Пока она закрывала балконную дверь, я с разгону плюхнулся на идеально застеленную кровать, пуская весь её тяжкий труд коту под хвост. Посадка на пуховое одеяло отозвалась тупой болью в животе, но я и виду не подал, лишь на висках выступили мелкие капельки пота.

— Ну чего тебе?! — рявкнул я в трубку.

— Рад, что ты чувствуешь себя достаточно бодро для того, чтобы создавать мисс Дженни проблемы, — раздался голос Эшера на другом конце линии.

— А не фиг было отказываться делать мне кофе, — я замолчал, вспомнив об Алрике, с которым я мог есть и пить всё, что душе угодно. — Когда Алрик меня заберёт?

— Никогда.

Стиснув горло, по телу пробежала холодная дрожь. Что? Почему? Ведь Алрик был жив-здоров, правда? Неужели он умер, пока я спал? Чёрт, а как же его дочь? А жена? Всё ли с ними в порядке?

—… что ты сказал? — выдавил я.

— Он никуда тебя не повезёт. Ты остаёшься здесь.

— С какого это хрена? — квакнул я, подумав: а вдруг Алрик на меня разозлился?

— По всей видимости, оказавшись в городе, ты склонен сразу же попадать в неприятности. Мне не хотелось бы рисковать, пока ты окончательно не поправишься.

Рисковать? О чём это он? Ему и в голову не пришло, что все «неприятности» происходят со мной исключительно по его вине. А теперь он на полном серьёзе решил посадить меня под замок.

— Хрен тебе, я тут не останусь! — воскликнул я, спрыгивая с кровати. Выбежав из комнаты, я перегнулся через перила и посмотрел вниз на запертую парадную дверь.

— У тебя нет выбора, — спокойно произнёс Эшер. Он был чертовски прав. Сам я не смогу открыть волшебный замок.

— И какого хрена мне делать? Я не собираюсь ждать тебя, сидя у окошка, как какая–то долбаная домохозяйка. Ты, знаешь ли, похитил меня. Да я могу в полицию на тебя заявить.

— Я только «за». Возможно, им ты наконец-то всё расскажешь.

— Да пошёл ты, — буркнул я, разжав пальцы.

Телефон ударился о перила и, кувыркнувшись пару раз в воздухе, разбился вдребезги о гранитный пол первого этажа. По холлу эхом разнёсся громкий треск, провозгласивший о том, что мобилку постиг печальный конец. Довольный собой, я улыбнулся. Пока телефон спешил навстречу своей судьбе, в динамике продолжал звучать голос Эшера, а значит, когда труба разлетелась на мелкие кусочки, в ответ он услышал только длинный мёртвый гудок. Ха! Выкуси, засранец!

— Ты мог просто положить трубку, — сказала Дженни. Услышав её голос, я чуть не подпрыгнул.

— Тогда было бы не так весело, — ответил я, повернувшись к ней лицом. — Эй… у тебя есть ключ?

Она слегка покачала головой, обращая все мои надежды в прах.

— Мистер Пикетт впускает меня утром, и ухожу я только после его возвращения. Прости, но мы тут застряли.

— Отлично, и чем прикажешь мне заняться? Да я свихнусь со скуки. У него есть телевизор? — Дженни покачала головой.

— А компьютер? — поколебавшись, она снова отрицательно замотала головой.

— “Блэкберри”? “Нинтендо ДС”? “Геймбой”? Господи, я что, попал в средневековье? Он же миллионер. Здесь повсюду должны валяться тонны этой фигни.