Маффин (ЛП) - "Mahsa" - Страница 64

Ох, я уже видел снежно-белую кожу и даже мог представить, какой гладкой она будет на ощупь, но дальше этого дело не шло. Неловко согнутая рука никак не дотягивалась до его заманчиво мелькающей в зазоре ткани груди. Секунду подумав, я крепко обнял Эшера, вцепившись в его спину чуть пониже лопатки. Он взбрыкнул — моя рука сорвалась и, царапая кожу ногтями, соскользнула вниз до самой грудной клетки.

Что это было!? Нежные неспешные касания исчезли. Потеряв хладнокровие, Эшер протащил меня по столу и, грубо схватив за бёдра, поднял мою задницу вверх. Я задыхался. От перемешанного с удовольствием страха закружилась голова. Эшер поднял мои ноги, принуждая обхватить его за талию, и, тесно прижавшись ко мне промежностью, несколько раз мощно толкнулся. Ебическая сила, он хочет войти! И теперь я точно знал, куда.

От неудобной позиции очень быстро заныл позвоночник. С высоко задранными бёдрами я распластался по столу, а надо мной каменной глыбой высился Эшер. Очередной толчок послал по спине волну боли. Я жалобно захныкал, но злодей и не подумал остановиться. Кажется, сейчас только я мог утолить его желания. В памяти всплыла вовремя просмотренная порнуха. Как это будет? Очень больно или нет? Мысли путались, а он уже снова тянул моё тело назад. Эшер завёл руку мне за спину и, надавив на копчик, поднял меня ещё выше, ещё крепче прижимая к себе.

Выхода не было… Живот кольнуло, но я, не поморщившись, приподнялся и обнял его, вонзив огрызки ногтей в широкие плечи. В ответ Эшер тихо застонал и, присосавшись к моим губам, пробрался под резинку пижамных штанов. Кончиками пальцев погладив стояк, он начал дразнить меня лёгкими едва ощутимыми прикосновениями.

Интересно, как выглядит его член?

Это окончательно выбило меня из колеи. Потеряв голову, я очумело спрашивал себя: «Какой он?». Большой? Толстый? Что я почувствую, когда он окажется во мне? Сбитый с толку, я отчаянно захныкал в его рот.

Через несколько словно в тумане прошедших секунд я почувствовал, что задница опустилась. Выудив мои руки из-под рубашки, Эшер задрал их вверх и одной левой прижал оба запястья к столу. Моё тело постепенно выпрямилось, но так я почувствовал себя ещё уязвимее.

— Что? — запыхтел я, пытаясь выкрутиться. — Почему ты остановился?

— На сегодня занятия окончены, — промурлыкал он.

А? Как это? На мгновение потеряв дар речи, я хрипло завопил:

— Чего?!

— Ну–ну, тише, мы продолжим в следующий раз, — проговорил он сладеньким голоском, обращаясь ко мне, словно к маленькому ребёнку.

Ах ты ж! Ну ладно! Тогда я буду вести себя соответственно!

— Так не честно! — истерично заорал я и начал пинать его по коленкам. — Ты чёртов псих с раздвоением личности, сколько их ещё сидит в твоей долбаной башке?!

Мои вопли снова рассмешили его, но как бы я не злился, этот звук всё равно был очень приятным. Ух… Я хотел трахнуться — что бы это не означало — а он, вознеся до небес, так жестоко меня обломал. Не честно! Мы зашли слишком далеко. Мне нужна разрядка. Чёрт, да у меня член болит.

— Ты просто не можешь так поступить! — вопил я, извиваясь на столе, чтобы освободить запястья.

— Урок четвёртый. Я — учитель. Поэтому всё будет так, как я скажу, — отчеканил он.

Получив от меня ещё один безобидный пинок, Эшер выпустил мои руки и слез на пол, позволяя мне сесть. Слегка покачиваясь, я послушно замер перед ним на краю стола.

— Раз так, я найду себе нового учителя! — блин, зачем я это сказал? — Ты уволен! — и пофиг, что я вовсе не просил его «преподавать».

Эшер поправил рубашку, застегнул воротничок и, затянув на шее галстук, окинул меня с головы до ног насмешливым взглядом. Улыбка, заигравшая на его губах, была такой же напыщенной, как и его речи. Тихо кашлянув, этот извращённый ублюдок, отряхнул полы пиджака, расправив на дорогой ткани микроскопические морщинки.

— Идея хорошая. Вот только лучше меня ты нигде не найдёшь, — серые глаза многозначительно посмотрели на палатку в моих штанах.

Проследив за его взглядом, я смущённо покраснел и быстро прикрыл эрекцию руками.

— Самовлюблённый выпендрёжник, — пропыхтел я.

— А ты, мой маленький Маффин, обычный похотливый мальчишка. К концу недели ты будешь умолять меня тебя трахнуть, — уверенно пообещал он.

Всё! По моему чувству собственного достоинства нанесли сокрушительный удар. Плотину, что ещё хоть как–то сдерживала бурлящие эмоции, прорвало, и они хлынули наружу, грозя затопить меня с головой. Никакой здравый смысл не мог объяснить, почему я одновременно хотел и облапать его во все местах, и убить. Если в его планы входило завести меня и обломать, то ему это удалось. Если он хотел, чтобы я смертельно его возненавидел — этот план тоже с блеском сработал. И я ещё не выбрал, как поступить. Ещё нет.

— Я рад, что ты со мною согласен, — в ответ на возмущённое молчание, сказал Эшер.

Вот теперь я определился. Я его убью! Придушу, да и всё.

— Ледышка поганая, — ядовито прошипел я. — Да ты стопудово импотент.

О, да! Наконец-то мне удалось стереть с его лица кривую усмешку! Ха!

Эшер раздражённо посмотрел на часы, словно проверяя, хватит ли у него времени, чтобы опровергнуть мои слова. Я принял невозмутимый вид, но в душе лелеял надежду, что хватит.

— А может, у тебя такой маленький член, что ты просто боишься его показать? — выпалил я, замерев в ожидании его реакции.

Но Эшер лишь опустил руку и воззрился на меня полным безразличия взглядом. Да чтоб ты провалился, грёбаный импотент!

— Ты закончил? — не похоже, что мои детские попытки поддразнить привели его в ярость.

— Понятия не имею. Это не от меня зависит, — проворчал я, опустив глаза на стояк, который всё ещё старательно прятал руками.

— Уверен, ты уже знаешь, как это делается, — снова усмехнулся он.

Не думал, что когда–нибудь буду скучать по его старому доброму покерфейсу, но эта грязная ухмылка была в сто раз хуже. Ладно. Так и есть. Теперь я умею мастурбировать.

Эшер не двигался с места. Он что, собрался понаблюдать, как я это делаю? Не знаю, может, это фетиш такой у больных на всю голову извращенцев. Покраснев до корней волос, я закусил нижнюю губу и уставился в пол. Тогда Эшер наконец–то отвернулся и вышел из конференц–зала, оставив меня наедине с выстроившимися в ряд мёртвыми компьютерами.

Как только за ним закрылась дверь, я тут же сунул руку в штаны. Воспоминания о втором уроке творили чудеса. Поникший было стояк прямо на глазах воспрял к жизни. Обхватив его пальцами, я начал энергично тереть, другой рукой пытаясь поправить ткань штанов, всё это время больно давившую на выпирающий под ней горячий, твёрдый, настойчиво требовавший внимания член.

Я провёл по головке. Собранная влага сделала трение приятнее. Без смазки тоже было неплохо, просто странно. Тогда, под душем, пальцы Эшера гладко скользили, лаская мой член. Верно, всё дело в смазке, а не в умелых руках Эшера Пикетта.

Со мною что–то происходило. В груди роились неясные желания, а мои одинокие губы, стремясь приоткрыться в стоне, желали другие — те, которых больше не было рядом. Желали посасывать их, покусывать и сминать поцелуем. Протяжно застонав, я нашёл им замену: собрав край рубашки в пригоршню, я запихал его в рот. Даже боль в животе не смогла меня остановить, я был слишком далеко, почти у самого края. Но, ускорившись, моя рука начала уставать. Я не привык к этому. Не знаю, что делать. Не могу…

— О-о-о, Господи!

Да, я смог. Ощутив волну оргазма, я глухо застонал в рубашку. Яички подтянулись, толкнув поток спермы по члену прямо в мою влажную ладонь.

Я как раз выковыривал изо рта рубашку, когда раздался деликатный стук в дверь.

— Алекс? С тобой всё в порядке? — ну конечно же, это был Алрик. Его хлебом не корми, а дай назвать меня «Алекс».

— Не входи! — взвизгнул я, заметив, что дверь приоткрылась.

— О, ну ладно… Мы уходим и… я просто хотел спросить, может, тебе что–нибудь нужно?

Чёрт, хуже не бывает. Вот почему бы ему не появиться на минуточку позже? Я спешно сдёрнул рубашку и вытер руки, а затем и промежность. Смяв загаженную тряпку в руках, я уверенным шагом направился к двери, изо всех сил стараясь нахмуриться, чтобы никто не узнал, чем я только что занимался на дурацком длиннющем столе Эшера Пикетта.