Жмурки с любовью (СИ) - Герр Ольга - Страница 52

За секунду до того, как труп упал в воду, край ковра откинулся, и Саби уставилась на Марику мертвыми глазами. Во взоре бывшей напарницы чудился укор. «Вот как ты со мной», — будто говорила она: — «взяла и выбросила в океан, словно мусор». Марика отвернулась, уже зная – этот взгляд будет сниться ей в кошмарах.

Тело упало в воду с громким всплеском, словно русалка ударила хвостом.

— Вот и все, — сказал Дарк. — Одной дишканди меньше.

Марика поежилась от его слов. Можно подумать, у него есть список дишканди, и он вычеркивает их по одной. Где-то там написано и ее имя. Но даже умирая от страха перед следователем, она не жалела о принятом решении. Вернись она в прошлое, все равно между Дарком и Саби выбрала Дарка. Смерть напарницы – ошибка, но смерть Дарка стала бы трагедией. Странно и неправильно переживать за чужого, по сути, мужчину, которому нет до нее дела, но чувства были сильнее Марики. Она не могла просто взять и приказать себе относиться к нему равнодушно.

Скатав ковер, следователь заявил, что возвращается в каюту. И Марике рекомендовал сделать тоже самое. Но она не торопилась воспользоваться советом, задержавшись на палубе.

Этой ночью на корабле бодрствовал еще один человек. Он при помощи инструментов снял рабские браслеты, а вот клеймо свести не мог, да и не хотел. Что толку избавляться от него, когда на сердце метка посерьезней? Она, как и клеймо, говорит о том, что он навеки принадлежит Эльмидале.

Побродив из угла в угол по каюте, Рейн вышел на палубу и стал свидетелем того, как Марика с солнечным сбрасывают труп за борт. Нетрудно было догадаться, что эта печальная участь постигла Саби. Увиденное убедило его в правоте девушки – Марика дурной человек. Убить ее будет высшей справедливостью.

Он представил, как до хруста сдавит шею девушки, но испытал лишь отвращение. Его осудили за убийство и приговорили к рабству, но правда в том, что он ни разу не отнял жизни.

Жажда мести боролась с человечностью, и пока их силы были равны. И все же когда солнечный ушел, и девушка осталась одна, Рейн начал действовать. Двигался он, как рота пьяных жандармов, и производил столько же шума, но Марика была слишком занята своими мыслями, чтобы его услышать.

Она смотрела на горизонт, не подозревая об опасности. Толчок, и девушка свесилась через перила. Внизу волны бились о борт. Где-то там плавало тело Саби, и Марика не столько испугалась очутиться в воде, сколько вновь встретиться с напарницей.

Брызги долетали до лица и оседали солеными каплями на щеках подобно слезам. Впору было и правда разреветься. Она висела вверх задом на перилах. Унизительность позы вкупе с бессилием била по нервам.

Но не успела Марика рта раскрыть, чтобы позвать на помощь, как давление сверху исчезло. Получив свободу, она оттолкнулась от перил и вернулась в вертикальное положение. Дико озираясь по сторонам, увидела двух мужчин, катающихся по палубе и мутузящих друг друга. В одном узнала Дарка, второй тоже был смутно знаком, но Марика не могла вспомнить, где его видела, да и ракурс для обзора был неудобный.

— Довольно! — выкрикнула она.

Ее голос послужил для мужчин сигналом, она замерли – незнакомец лежал на палубе, а Дарк сидел сверху, давя предплечьем ему на горло. Теперь Марика поняла, кто этот парень. Телохранитель Эль! Но зачем он пытался выкинуть ее за борт? Она спросила об этом у парня.

— Ты позволила Эль умереть, — придушенный следователем, прохрипел он.

— Ничего подобного, — покачала она головой. — Мы спасли ее.

Надо было видеть его лицо. Столько на нем разом отразилось эмоций: недоверие, надежда, а под конец стыд.

— Что с ним делать? — поинтересовался Дарк.

— Отпусти, — махнула рукой Марика. Она уже поняла, что парень безвреден.

— Простите, — пробормотал он, поднимаясь. — Ужасно вышло.

— Ужасно не то слово, — Марика держалась за перила, чтобы не упасть. — Ты едва не убил меня.

— Я раскаиваюсь.

Она кивнула. В конце концов, он не причинил ей вреда. Лишь напугал.

Разбуженная шумом, из каюты появилась Эльмидала. Увиденное ее потрясло: Рейн – живой и невредимый Рейн! – разговаривал с Дарквинном и Марикой.

— Что происходит? — Эль переводила взгляд с одного на другого.

Услышав ее, Рейн чуть сам не вывалился за борт. Он не сводил глаз с девушки. Быть может, ночь и темнота сыграли с ним злую шутку, но в фигуре ему чудились знакомые черты. И этот голос! Он ни с кем бы его не спутал, пусть и слышал не так часто, как хотел.

— Госпожа? — осторожно поинтересовался он.

— Рейн? — донеслось в ответ.

На него разом обрушились и облегчение, и радость, и благодарность Марике, и злость на Саби. Дикий коктейль эмоций едва не сбил с ног.

Эль шагнула ему навстречу.

— Это ты? — всхлипнула она.

— Я думал, что потерял вас.

Он коснулся ее волос, убеждаясь, – Эльмидала не сон. Не греза, явившаяся, растревожить душу. Она была также реальна, как он. Видеть ее вновь было чистым наслаждением, слушать ее голос, вдыхать аромат кожи. Губы пылали, так хотелось поцеловать Эль, вновь ощутить запретный вкус Богини, но Рейн привык спорить со своими желаниями. Выдержка и в этот раз ему не отказала. Вздохнув, он отступил от Эльмидалы.

— Я счастлив видеть вас живой и невредимой, госпожа.

— Не называй меня так. Господ Иллари больше не существует и Богини тоже. Я просто Эльмидала дочь…, — она замялась, а потом произнесла: — дочь улиц.

И Рейн, и Марика посмотрели на Эль как на несмышленого ребенка, но оба с умилением. А потом перевели взгляды друг на друга и молча кивнули, заключая перемирие. Ради Эль они согласились забыть взаимные претензии, но Дарк не был настроен дружелюбно. Не вмешайся Марика, арестовал бы Рейна немедленно.

— Не трогай его, — сказала она следователю. — Уверена, он не повторит попытку.

— Парень пытался тебя убить, а ты его прощаешь? — Дарк выгнул бровь. — Ты либо ненормальная, либо блаженная. Что в принципе одно и то же.

— Просто я знаю, каково ему было думать, что он навеки разлучен с любимой.

— Откуда?

— Представила, — пробормотала она. — У меня богатая фантазия.

Марика уговорила Дарка оставить Эль и Рейна наедине. Под ее давлением он вернулся в каюту, а Рейн и Эльмидала задержались на палубе. Им было что обсудить.

— Примите мои соболезнования, госпожа, — произнес Рейн. Впервые с момента ареста они общались. Казалось, прошла вечность и вместе с тем мгновение. — Мне искренне жаль вашу семью.

— Неужели даже Гая? — спросила она.

— Если вы тоскуете по нему, то да.

— Он был не лучшим братом, — вздохнула Эль, — но родную кровь не выбирают. Не все, кто погиб, походили на него. Дети точно ни в чем не виноваты. И Арда. Она всегда была добра ко мне.

— Я знаю, потому и скорблю вместе с вами. Арда спасла меня.

— Теперь ты свободен, — она кивнула на его запястья. — Делай, что пожелаешь.

— Я хочу лишь одного – служить вам.

Эль отвернулась, пряча лицо, чтобы он не видел ее досады. Будь Рейн с ней по воле сердца, она бы с радостью приняла его, но в мужчине говорил долг. Браслеты он снял, но в мыслях остался рабом. И будет им, пока она рядом. Присутствие бывшей госпожи сводило свободу на нет. Ведь она олицетворяла рабский уклад Иллари.

— Мы оба получили шанс начать жизнь с чистого листа, воспользуемся им. И в первую очередь откажемся от старых связей.

Слова дались с трудом. Эль резала себя по живому, но выдержка, приобретенная за годы притворства, помогла сдержать слезы. Она не покажет Рейну своего горя, чтобы он не чувствовал себя виноватым. Любимых отпускают с чистым сердцем. Рейн достоин самого лучшего. Эль искреннее верила, что вдали от нее он будет счастлив.

— Вы гоните меня? — уточнил он.

— Я дарую тебе свободу, которую ты заслуживаешь и о которой мечтал, — она, наконец, нашла силы посмотреть на него.

Лицо Рейна вытянулось. Он хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов. Эль будто не свободу ему даровала, а ударила под дых.