Незыблемые выси (ЛП) - Томас Шерри - Страница 29

Что же произошло в замке, пока Тит находился в пустыне? А вдруг Далберт в бегах или прячется, это же тоже возможно?

— Ваше высочество, — раздался знакомый голос.

Далберт стоял у подножия отвесной скалы, запрокинув круглое лицо. Он не входил в число ливрейных лакеев, хотя в замке всегда носил белую накидку с вышитым на спине двуглавым фениксом — эмблемой личного штандарта матери Тита. Теперь ей на смену пришла простая туника лесоруба, а с плеча шпиона свисала поношенная кожаная сумка.

— Далберт! — Тит не просто обрадовался, а прямо-таки пришел в восторг. Тут же скачком спустился вниз и обхватил камердинера за плечи. — Ты в порядке?

Далберт отвесил ему низкий поклон:

— Вполне хорошо, сэр. Я надеялся прибыть пораньше и приготовить убежище для вашего высочества, в частности еду и ванну.

Тит махнул рукой:

— С этим я и сам могу справиться. Лучше расскажи мне, что происходит. Идем…

Когда Тит с Далбертом вошли, Амара и Кашкари сидели за столом. Перезнакомившись, они вместе устроились ужинать.

— Спасибо вам, мастер Далберт, — сказал Кашкари, — за столь предусмотрительно оставленный переместитель.

— И в самом деле, — заметил Тит. — Когда ты успел его настроить?

— Когда объявили, что ваше высочество собирается поступить в немагическую школу в Англии, я постарался попасть в число тех магов, которых послали в особняк миссис Долиш для проверки здания. А заодно изучил несколько мест в Лондоне. При каждом последующем визите я вносил некоторые изменения в тот гардероб в музее Виктории и Альберта. И к вашему третьему семестру в Итоне переместитель был готов к использованию.

— Отличная работа! Но как ты мог предположить, что однажды мне может понадобиться что-то подобное?

Тит никогда не обсуждал с Далбертом свою миссию, стараясь держать все в тайне. А теперь оказывается, что камердинер уже давно внедряет экстренные меры для его защиты.

Легкая улыбка коснулась губ Далберта, улыбка со следами грусти.

— Когда мне исполнилось четырнадцать, я стал пажом ее высочества. Достигнув совершеннолетия, она уволила личного секретаря, приставленного к ней принцем Гаем, и назначила на эту должность меня. Тогда же принцесса доверилась мне и рассказала, что у нее бывают видения будущего и что, к большому ее сожалению, она пугающе точна в своих пророчествах. Через несколько лет принцесса Ариадна застала генерала Рейнстоун за просмотром дневника, в который записывала все видения, после чего навела на дневник чары: теперь даже зная пароль, можно было увидеть лишь пустые страницы, содержимое же проявлялось лишь при прикосновении ее руки. Но когда ее высочество поняла, что ей предстоит умереть молодой, она попала в затруднительное положение. Большинство ее видений касалось вас, сир. Требовалось обеспечить вам доступ к этим предсказаниям, но предусмотреть, чтобы они не обрушились на вас все разом. У принцессы не хватало времени настроить чары так, чтобы дневник показывал вам именно то, что нужно в конкретный момент. Эта задачу доверили мне, что означало полный доступ к записям. Я получил разрешение ознакомиться со всеми пророчествами, ведь принцесса поручила мне присматривать за вами.

Тит изумленно вскинул брови:

— Ты никогда не рассказывал, что… что она поручила тебе присматривать за мной.

Далберт склонил голову:

— Я сам так решил, сир. Ее высочество по натуре была излишне доверчива. Зная, какую миссию она на вас возложила, я считал, что вы должны никому не рассказывать о своих планах и, по возможности, никому не доверять.

Тит ошеломленно смотрел на человека, которого знал всю свою жизнь. Далберт не так много поведал, но только сейчас стало ясно, насколько его забота отразилась на жизни Тита.

«Никому не доверять». Тит всегда считал, что стал таким подозрительным лишь из-за сложившихся обстоятельств. Но нет, и в этом проявлялось незаметное влияние Далберта.

Вместе они делали все, чтобы принц оставался один. Потому что так безопасно. Так никто не может тебя предать. Титу вдруг стало интересно, что же думает камердинер о присоединившихся к нему спутниках? Тех, что сидели рядом.

И той, что осталась позади.

Будто услышав его мысли, Далберт произнес:

— Очень важно оставаться в живых и на свободе. Но оставаться в живых и на свободе долгое время — задача намного сложнее, и одному с ней не справиться. Поэтому я очень рад, что вы, ваше высочество, обрели друзей на пути к общей цели. Долгие годы я знал, кому суждено отыскать величайшего стихийного мага нашего времени, однако сомневался, действительно ли вам это удастся. Но как и Атлантида, после событий Четвертого июня я заподозрил, что леди Калиста может быть как-то к этому причастна. Когда атланты наконец выведали, что та давно скрывала информацию о стихийном маге, я хотел предупредить вас, но без доступа к вашему личному переместителю в Державе не смог. Когда же пришли вести, что вы пропали, а все ваши вещи изъяты, мне удалось заполучить разрешение, заявив, дескать, Держава должна быть представлена хоть кем-то.

— Мне вот интересно, мастер Далберт, — начал Кашкари, — прибыв в дом миссис Долиш, как вы смогли определить, что я маг? Опознали в моих шторах ковер-самолет?

— Вовсе нет, мастер Кашкари. Мне на глаза попался небольшой алтарь в вашей комнате. С обычной всячиной — масляными лампами, маслом ги, специями. Но вместо киновари на блюде небольшой горкой красной пудры лежал толченый пепел мха.

— Ох, я привез его из дома. Думал, наши алтари такие же, как у немагических соседей.

— Они выглядят почти одинаково, просто у мха немного иная структура и более едкий запах. Поэтому я и решил оставить вам сообщение о признании леди Калисты. Я не знал, удастся ли вам передать информацию его высочеству, но лучше так, чем полагаться на кого-то еще в пансионе. И когда позже меня задержали атланты, с разрешением получилось честно отчитаться, что просто выполнял приказы. И все равно на обратном пути меня сопровождало полдюжины агентов. Когда я понял, что они собираются устроить допрос под сывороткой правды, то сбежал. Я предполагал подобное и уже забрал из замка свой пишущий шар. К сожалению, события развивались быстрее, чем я ожидал, и у меня не было возможности изъять из монастыря некоторые крайне важные предметы — и замок, и монастырь с начала лета оказались под усиленной охраной наемников Атлантиды. Вот чем я занимался последние несколько дней. Пробраться в монастырь не так сложно, но вот покинуть его довольно-таки хлопотно. Лишь прошлой ночью мне удалось выбраться оттуда незамеченным.

Далберт вытащил из сумки какой-то предмет и положил его на обеденный стол. Тит чуть не подпрыгнул:

— Палочка Гесперии!

Которая также принадлежала его матери.

Далберт кивнул и достал из сумки что-то еще. Хранившуюся в монастыре копию Горнила.

— Атлантида уже конфисковала экземпляр Цитадели и ваш личный, ваше высочество. Я не хотел, чтобы забрали и последнюю из наших копий.

Тит погладил старинную кожаную обложку:

— Спасибо, Далберт. Моя благодарность безгранична. Но ты же знаешь, мы не можем использовать Горнило в качестве портала, поскольку остальные копии в руках у Атлантиды.

— Позволю себе не согласиться, сир. Сегодня, пока ваше высочество было в пути, я получил весточку от мисс Сибурн.

— Она в порядке? — мгновенно вскинулся Тит.

Между ними пролегала всего тысяча верст — с момента знакомства, да и за последние двое суток, бывало гораздо больше. Но на сей раз их разделало не только физическое пространство, но и грань между жизнью и смертью.

Он уже почти мертвец. Но она еще могла жить.

— О своем здоровье она не упоминала, — ответил Далберт, — но смею предположить, мисс Сибурн сейчас в безопасности, более или менее.

«В безопасности, более или менее». О большем мечтать не приходилось, хотя очень бы хотелось.

— Так что же она сказала?

— Она сообщила, что мастер Кашкари получил сообщение по оставленному им двустороннему блокноту. Она просит прощения у мастера Кашкари, но в сложившейся ситуации у нее не было выбора, поэтому она угадала пароль и прочитала сообщение.