Единственная (СИ) - Гусейнова Ольга - Страница 44

— Ни за что! — уверенно заявила я, наслаждаясь теплом в каюте и видом Джара.

— Свет на нижний уровень, — приказал он системе.

Между нами была та самая нежность и неторопливость, которой так не хватало в первый раз. Медленное раздевание, чувственные ласки, когда мы боялись оторвать друг от друга взгляд, а коснуться хотелось везде. Мы нежно целовались, делясь любовью, а не набрасываясь с голодом. Мы словно заново рождались, превращая наше второе слияние в праздник души.

Потом мы лежали, прижавшись друг к другу тесно-тесно, и шептались в уютной темноте, поверяя мелочи и тайны и делясь самым сокровенным. Сближались, срастались, радовались, что обрели друг друга.

— Как нас нашли? — я положила ладонь на грудь Джару и легонько поглаживала. — Почему так долго искали?

Он перехватил мою руку и целовал каждый палец, неспешно давая ответы:

— Рем Тошиль…

— Рем?

— Командир корабля. Он не мой непосредственный начальник, наша боевая группа действовала в рамках своей спецоперации. Рем Тошиль отвечал за транспортировку.

— Угу. Так что насчет эвакуации?

Мой янт чуть поморщился, прежде чем начать:

— Все, как обычно, на Полярной. Нам не повезло упасть прямо во время электромагнитной бури. Из-за особенностей планеты долго ни один сканер не работает, только коротковолновые датчики. К тому же еще и буря случилась. Нас фактически методом сплошного прочесывания местности в оптику искали. Нечаянно спутали квадрат падения, тоже по причине искажения работы техники, вот и кружили.

— Илэр навигатора не убил? — хихикнула я, вспомнив угрозу этого десантника.

— Нет, они были настолько возбуждены, что их сразу по медблокам отправили на очистку. Мы с Рето кратко доложили о происшествии и сообщили о тебе самую важную информацию. Дальше нас с тобой в один блок положили. Мне повезло: пришел в себя быстро. Я уже попадал под это воздействие и минимальный иммунитет организм выработал. Пришел в себя на несколько часов раньше, все подготовил для тебя, но рем срочно вызвал — мое руководство требовало предварительный отчет об операции. И о тебе.

— Из-за меня будут проблемы? — напряглась я.

— Нет, я позабочусь, все будет хорошо, — уверенно заявил мой рант.

— Хорошо. Я верю тебе, — кивнула я и залезла на него.

Так лежать и слушать было удобнее и лицо видно. Он прикрыл нас одеялом и крепче прижал к себе поверх него, прямо как тогда, в капсуле, улыбнулся и поделился:

— Знаешь, моя лама очень привязана к лате. — Я мысленно перевела слова как «мать» и «отец», намереваясь затем уточнить истинное значение. — Даже летала на Полярную вместе с ним, чтобы не разлучаться надолго. Но у них и в семьях рантов, которых я знаю, нет такой близости.

— А что есть? — хрипло шепнула я.

— Есть уважение, семейное партнерство, нужда из-за зависимости от слияния, страсть, в конце концов. Но ты… ты другая.

— Какая? — напряглась я, опять обмирая.

— Ты смотришь так, что кажется, если отвернешься, мое сердце остановится. Будто я твой мир. И ведь в это верю не только я, но и другие, кто видел нас. Парни сказали, что ты по-особенному улыбаешься, когда я рядом или касаюсь тебя или когда ты меня. Словно светишься изнутри...

— Это плохо? — одними губами спросила я.

— Это страшно, — глухо ответил он, приподнимая мой подбородок, чтобы смотреть мне в глаза. — Не представляешь, как страшно представить, вдруг твои глаза не загорятся, когда ты коснешься меня в следующий раз. А может вообще не захочешь, чтобы я был рядом, ведь Рант огромен. А ты — Единственная… такая.

Я облегченно вздохнула, легонько ущипнула его за бок и довольно проворчала:

— Клянусь вашим шаком, ты меня сейчас сам до чертиков напугал. Я уж решила, что моя нужда в тебе напрягает, неприятна. А ты, оказывается…

— …оказывается, я тоже умею испытывать страх и неуверенность. Раньше за собой не замечал, — признался любимый с грустной улыбкой. — Неожиданно осознал, что рантана, когда становится ри-янтой, физически привязана к мужу, а он к ней. И это всех устраивает. Раньше сам мечтал об этом, просто о семье, где есть тесная физическая связь. Хотя бы уважение и привязанность.

— А сейчас? — я улыбнулась, догадавшись об ответе.

— А сейчас я хочу быть центром твоей вселенной. И всегда видеть свет в твоих глазах, — Джар сверлил меня испытывающим, почти требовательным взглядом от которого становилось весело и тепло на душе.

Разве это желание не любовь?

— Хочешь, значит, будешь! — наигранно сурово заявила я.

Передвинулась повыше и игриво цапнула его зубами за подбородок. А через мгновение мы поменялись местами, Джар навис надо мной, улыбаясь. Но секса пока не хотелось из-за слабости и терзающего голода.

— Есть хочется, — пожаловалась я.

Джар оделся и сходил за едой, и пока мы ужинали, судя по местному времени, я поделилась тревогой:

— Знаешь, странное чувство, меня волнуют только наши отношения и будущее на Ранте, ну как ко мне отнесутся.

— А что еще должно? — напряженно уточнил Джар.

Я сначала развела руками, удивляясь, почему он не понимает, а потом сложила их на своем животе и пояснила:

— Наш будущий ребенок. Почему-то я пока не могу осознать, что скоро стану мамочкой. Не чувствую в себе чего-то… такого. Просто пока ошарашена новостью и, конечно, радуюсь, что не бесплодна. Но раньше думала, когда узнаю о беременности, упаду в обморок от счастья. А сейчас… словно не со мной.

Джар улыбнулся и сгреб меня в охапку:

— Девчонка! Я тоже, знаешь ли, всегда мечтал и думал: помру от счастья. А теперь боюсь…

— Чего? — удивилась я.

— Вдруг, это не правда. Вдруг, не справлюсь с такой ответственностью… быть лате. Да еще сотни «вдруг». Если честно, меня этот страх дезориентировал. Нет — оглушил. Я пока не проникся новыми реалиями, но поверь, я счастлив, как никто и никогда.

Я отправила кусочек мяса в рот и согласно «прожевала»:

— Мечты сбываются. Хорошо, что у нас обоих. А еще я никак наесться не могу. Наверное, долго голодала. Все слишком вкусное!

— Янт к твоим услугам, — улыбнулся Джар и сунул мне под руку свой контейнер, добавив. — И моя порция тоже всегда твоя.

Я рассмеялась, вспомнив игру слов:

— Знаешь, насколько все-таки забавно проводить аналогии между мирами.

— Например? — поддержал мой веселый настрой янт.

— В названиях, — хихикнула я. — По земному я стану мамой, а ты папой. А на ранте ты станешь лате, что значит по-русски кофе с молоком — приятный бодрящий напиток. А я лама — это небольшое животное, в древности использовавшееся в качестве вьючного. Вот вселенская несправедливость: галактику сменила, а все равно мужчине — кофе с молоком, а женщина — все на себе везет.

Джар смешно вытаращился, переваривая игру слов и значений, а потом ответил серьезно:

— Не знаю, как на Земле, а на Ранте лама — созидающая, а лате — несущий. Так что не переживай, везти я буду все сам и на себе.

— Вот здорово — настоящий мужчина! — улыбнулась я, с трудом подавив зевоту.

Джар без лишних слов забрал у меня пустой контейнер, уложил и накрыл одеялом:

— Спи, а мне еще кое-что проверить надо и поработать.

Глава 18

На погибшем земном корабле каюта капитана служила ему и личным кабинетом. А у рема этого межзвездника для работы выделена отдельная. Мне показалось странным, что расположена она на грузовой палубе. Я крутила головой, пока за руку с Джаром шла, рассматривая огромный отсек, где на высоких пандусах стояли боевые истребители или совсем небольшие разведочные боты. Джар тихо поделился, что именно такие незаметно доставили их на станцию дронов.

По пути к рему мы встретили двоих лешек, на которых я совершенно невоспитанно пялилась. Впрочем, они от меня не отставали. Мое любопытство было вызвано их расовыми особенностями, связанными с «эмоциональным питанием» и омоложением с помощью секса. А чем я им приглянулась — непонятно. Ведь насколько мне известно, омолаживаться лешки мужского пола могут исключительно со своими дамами, поскольку рантаны хранят верность своему избраннику.