Офицер. Слово чести (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 44

— Добро.

— Сейчас ещё раз искупнёмся и вернёмся на место постоя. Надо ещё на телеграф заехать, отправить телеграмму редактору «Русского патриота», чтобы Егору сообщил где мы находимся. Если тот не отбыл конечно.

— Это правильно.

Сам я получал письма от своих починенных пока строилась оборона на второй линии, от директора завод и редакторов, но вскоре мы прекратим пользоваться почтой, на меня курьеры будут работать, и вся документация только через них, почте я тоже не доверял. Мою корреспонденцию вполне могут перехватывать и просматривать. Вот уж чего я не желаю, так что отправлять письма обычной почтой я буду только родителям и другим родственникам с которыми состою в переписке, но живьём пока не видел, да и половины в лицо не знаю. В вещах Игоря были фотокарточки семьи, но не всех, так что тут я могу попасть впросак если кого вдруг не узнаю. Случайные встречи я не исключал. Вот так мы отдохнув и накупавшись, отправились обратно, верховых коней при нас не было, они на месте постоят остались, все четыре, на пролётке катались, и заехав на телеграф, отправил сообщение. Я адрес оставил, редактор или стряпчий, если что, тоже связаться телеграфом со мной смогут, принесут письмо. Ну и отправился на место постоя. Старый казак ушёл, ему ещё полковника Гуреева найти нужно. Тот его должен запомнить, изучить привычки, узнать где живёт, а акцию провести уже когда я линию фронта перейду, чтобы на меня не подумали. Тянуть не хочу, очень я таких хитрозадых не люблю, что за чужой счёт свои дела решают. Меня значит выкинул, своего родственничка поставил. Получи ответку.

У себя в комнате я достал «Лейку» и стал готовиться делать фото. Привёл себя в порядок, и в форме штабс-капитана при всех наградах сделал два снимка. Это для родителей и на память. Один на фоне стены, тут ковёр неплохой висел, дом можно посчитать принадлежал зажиточному хозяину, второй сидя на стуле. Штатива не было, я на стол аппарат поставил, и показал денщику на что нажимать. После этого убрал аппарат в свой багаж. Пока плёнку до конца не отщёлкаю, распечатать не смогу, иначе неиспользованные кадры засвечу, а у меня катушек с плёнкой не так и много. Больше чем запасов фотобумаги, но всё равно немного. Дальше я занимался делами, ну и прикидывал что делать и как выполнить задание. Не смотря на кажущуюся ситуацию, что меня решили использовать как одноразового смертника, поди туда не знаю куда, принеси то не знаю что, ситуация не такая и плохая. Однако плана составить пока не получалось, я не знал, что задумал майор, мало информации, так что скорее всего придётся импровизировать на месте. Что ж, это привычно, по ситуации видно будет. Форму с наградами тут оставлю, вторую запасную возьму, если что, наставник передаст все мои вещи родителям, у нас так условлено. Ну или если я ранен, эвакуируют в тыловой госпиталь, мы об этом договорились ещё когда я их с Егором нанимал на работу.

На следующий день, пообедав, пораньше мне его приготовили, я прибыл в штаб, попав в наш разведотдел. Хм, уже наш, быстро же я привык, суток хватило. Там майор поставил задачу, добыть важного штабного офицера, да посмотреть, что у германцев в тылу делается. Ну и представил мне команду, которую с его слов тот отбирал лично, восемнадцать рядовых, четыре унтера и один подпоручик, мой заместитель в этой операции. Подпоручику я поставил задание, найти расчёт с ручным пулемётом, можно «Мадсена» под русский патрон. Не найдёт сам, пусть командира отдела привлекает, пулемёт необходим, а то вооружены все карабинами да саблями. Короткоствол только у унтеров был и у офицера. Сам же в отделе получил нужные проездные документы и приказы, ну и мне показали на участке какого полка мы перейдём линию фронта, там местные охотники это сделают, тропки у них уже разведаны. Сегодня вечером прибудем на место и этой же ночью перейдём. Ну и вот, пока я общался с офицерами отдела, майора не было, то как бы между прочим некоторую информацию слил, думаю она дойдёт до нужных ушей, я на это надеялся. Тема разговора коснулась Англии и тому что война началась на Западном фронте раньше, чем у нас, мол, как те воевать будут, ну вот я и внёс в разговор своё мнение:

— Англичан, признаться господа, я сильно недолюбливаю. Тот, кто застрелил великих князей в столице, был англичанином, потом меня пытались убить там же, тоже англичанин бандита нанят, их обоих взяли жандармы. Так не поверите, когда я прибыл к месту службы в Калиш, на меня снова покушались. Трое польских бандитов. Хорошо при мне казаки были, рядом на постое, они их и схватили. Их нанял иностранец, сказали, что у него акцент был. Да ещё описали где тот их ждёт. Мои люди его захватили. Тоже англичанином оказался, офицером военной разведки. Майором Пейном. К тому же тот не выполнял приказ начальства, а мстил за своего родственника, это он стрелял в великих князей, а я его убил. Долго мы с этим англичанином общались, очень информированным тот был. Представляете, он прорабатывал способ убийства наследника Императора батюшки, Алексея Николаевича. У того врождённая болезнь есть, гемофилия называется, передалась нашей царствующей семье через британскую кровь. Императорские дочери тоже ею болеют, но не в такой острой форме. От любой ранки умереть наследник может, кровь не останавливается, в этом и есть причина болезни. Тот хотел именно так убить наследника, как бы несчастный случай, чтобы Алексей Николаевич кровью истёк. Причём, у англичан есть способы лечения этой болезни, мне об этом майор рассказал, они знают как гемофилия лечится, но сообщать это российской императорской семье англичанам категорически запрещено. Видите, какие они люди? Поэтому я их и недолюбливаю и иметь с ними дел не собираюсь.

— А что стало с теми бандитами и офицером? — поинтересовался заместитель начальника разведотдела.

— Да как обычно, брюхо камнями набили и в реку. Пусть раков кормят. Я, господа, сторонник поговорки, нет человека — нет проблемы. После событий в столице таким стал.

— Но почему вы их жандармам не сдали? — возмутился тот.

— Они меня как-то недолюбливают, поэтому с жандармами общаться я не хотел. В реку проще и быстрее.

— Как это не красиво, не делает вам чести, — сказал один из офицеров, в звании поручика.

— Молоды вы ещё, господин поручик, чтобы учить меня. Каждый заслужил то на что шёл. Ну передал бы я этого майора, так максимум бы того выслали, и гадил он нам исподтишка, убивал членов императорской семьи. А речка тут, самое то.

То, что поручик был старше меня лет на пять, а то и на семь, меня только позабавило.

— Но вы убили, по сути казнили, офицера, возможно дворянина?!

— Не так вы понимаете ситуацию, я уничтожил врага, именно так смотрите на эту ситуацию, с этой стороны.

— Штабс-капитан Волков прав, — сказал вдруг заместитель начальника разведотдела Второй армии. — Офицер тут действовал самостоятельно, как бандит, за что и получил такое наказание. Хотя конечно всё же жестоко, я тут соглашусь.

Договорить нам не дали, появился начальник отдела, пулемёт достать не смогли, времени мало, идём так. Транспорт готов, пора выезжать. Верхового своего я могу оставить, мне двуколку выделяли. Пока команда выдвигалась к окраине города, я же посетил место постоя, где переоделся в подготовленную форму, запасной комплект со следами штопки, оставив все награды, из оружия запасная шашка, «Наган», табельное оружие, и пистолет «Маузер» в кобуре, больше ничего не брал, лишь вещмешок с запасом патронов и продовольствия. Снаряжении обычное, планшетка с картой, тут она пригодится, и блокнотом, бинокль, ну и вещи разные, полотенце, бритвенные принадлежности взял. Ну и раздал разные указания наставнику и денщику. Нагнав своих, те двигались неспешно, велел увеличить скорость движения, чтобы к вечеру до наступления темноты оказаться на месте. Всё делалось в спешке, это видно, даже переход сегодня, видимо на майора давили, требуя результаты, но надеюсь, что всё пройдёт как надо. Как я понял, ожидалось наступление, в штабе слышал, секретность вообще ни к чёрту. И чтобы не попасть в ловушку нужно значь что германцы замышляют. Не готовятся ли сами наступать?