Сердцебиение (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 44

Я принял решение уехать из города. Начать новую жизнь с матерью и братом. Тогда я еще наивно полагал, что выбор за мной. Но выбора не было…

— Я занимался отъездом. А когда вернулся домой, то попал в свой личный ад. Брат лежал на полу в огромной луже крови, а у него во лбу зияла маленькая аккуратная дыра. Мать в этой же комнате рядом на диване с пробитой головой, но живая. Дальше все в тумане. Я не помню, как вызвал скорую. Как отбивался от допроса в ментовке, стремясь попасть в больницу к матери. И уже там, в коридоре реанимации, туман рассеялся, и я сложил весь пазл, крутящийся в моей голове. И как только это произошло, я пришел в дичайшую ярость, наверное, только в этот момент осознав, что моего брата больше нет. А мама на грани жизни и смерти. Меня передернуло как в предсмертных конвульсиях. Хотя, видимо, так оно и было: именно тогда умирал Ярослав и возрождался Монах. Меня скрутило на несколько минут дичайшей болью, разрывая грудную клетку. Я сорвался с места, и в порыве ярости поехал на поиски твари. Ваху я нашел быстро, потому что он меня ждал. Охрана без проблем расступилась, пропуская меня в его офис, где эта холеная тварь спокойно попивала коньяк и курила сигару. Он гадко ухмыльнулся, показав свое истинное лицо. И притворно вежливо предложил выпить, начав нести бред, что сожалеет о смерти Артема. Я кинулся на него голыми руками в желании разорвать тварь. Но не успел сделать и пары шагов, как меня повалили на пол трое его амбалов. Меня пинали, ломая ребра, и отбивали почки и печень, пока я рычал проклятья и угрозы в адрес Вахи. Мне было наплевать на боль. Я ее не чувствовал. Ярость и жажда мести — лучшая анестезия.

С пинка в затылок я отключился. Пришел в себя после того как меня окатили ледяной водой, приводя в чувства. Я понял, что выбора у меня нет. Мне было плевать на собственную жизнь — я и так умер, как только заглянул в пустые глаза брата, лежащего в луже крови. Но жизнь матери мне была дорога больше собственной. Вот так, Златовласка, я и приобрел эту длинную поездку в ад. Я научился убивать безжалостно и хладнокровно по первому приказу моего хозяина. Мои руки в крови. Но я дал себе слово, что моя мать будет жить и радоваться каждому своему дню. Но не смог исполнить своего обещания, так как даже все деньги мира не вернут ей счастья. А теперь у меня осталась только ты, моя девочка, и я… — он обрывается на полуслове, замолкает и резко поднимает мою голову, оттягивая волосы назад, чтобы увидеть, как меня трясет, и из глаз бесконтрольно льются горючие слезы. Мне так больно за него и его загубленную жизнь. Яр был просто мальчиком, увлекавшимся оружием, а стал безжалостным убийцей — Монахом…

Даже пережив самую ужасную неделю в своей жизни, я верила, что все будет хорошо. Все пройдет. Все можно преодолеть. Главное, что мы вместе и любим друг друга. По крайней мере, я люблю. Я солгу, если скажу, что не ждала от Ярослава заветного признания. Нет, я чувствовала ответную любовь.

То есть надеялась, что искренность, нежность, страсть и забота обо мне — это и есть его любовь. А слова, которые я так ждала — это вода. Ведь свое отношение показывают поступками, а не пустыми словами. Но мне, глупой наивной девчонке, хотелось услышать заветное «люблю», хотя бы раз, чтобы запомнить навсегда.

Учеба закончена, экзамены сданы. Целое лето я свободна. Мама, естественно, хочет, чтобы я, как всегда, приехала к ней. А я сочиняю очередную правдивую ложь. Я не могу оставить Ярослава. Не могу и не хочу. Он сказал, что я все, что у него есть. И я хочу быть с ним. Не могу с ним расстаться ни на минуту. И его угрюмый вид окончательно убеждает меня, что ложь маме — это ложь во благо.

После рассказа о своем прошлом, который осел тяжелым грузом на моей душе, он вновь стал немногословным. Я понимала, что ему очень тяжело переносить смерть матери и не лезла к нему с разговорами. Когда Яр в назначенное время уехал по «делам», я не находила себе места, прекрасно понимая, куда он поехал. Иногда бывает, что ты не в силах что-то предотвратить, но тебе претит сама мысль о происходящем. Мой мужчина не должен этим заниматься. Нужно положить всему этому конец. Ярослав не должен больше брать на себя грехи и тонуть в крови в угоду человеку, который считает себя всесильным. Он должен жить нормальной спокойной жизнью, как и хотел. Все это крутилось в моей голове в самый мучительный час ожидания. Я была в полном отчаянии из-за того, что я — всего лишь маленькая бессильная девочка, которая ничем не может помочь своему мужчине.

Вернулся Яр довольно быстро. Только вот легче от этого не стало. Напряжение выросло. Я буквально чувствовала ауру негатива, окружившего Ярослава со всех сторон. Его окутала давящая тьма. Он поцеловал меня в висок, на мгновение сжал в своих объятьях, пожелал спокойной ночи, взял свой ноутбук и ушел на кухню, прося его не беспокоить. Через несколько минут тишину наполнил густой дым табака и аромат кофе. Похоже, Яр не собирался спать. И мне не спалось, я ворочалась из стороны в сторону под стук клавиатуры ноутбука и никак не могла найти себе места. Мне было холодно без него. Как оказалось, я привыкла засыпать только с ним, под стук его размеренного сердца. И сейчас мне очень не хватало убаюкивающего рокота любимого сердца.

Не помню, когда нашла себе место в холодной пустой кровати и уснула, но проснулась я уже в объятиях Ярослава. Он крепко спал, прижимая меня к себе за талию. Тени под его глазами сказали мне, что лег он совсем недавно. Было так приятно ощущать его рядом, слушать размеренное дыхание, щекочущее мне лицо, и чувствовать тепло, исходящее от его сильного тела. Несмотря на траур в нашей душе, я была просто счастлива от того, что он рядом.

Оказалось, для счастья не нужно много денег или исполнения заветной мечты. Счастье — это когда тебе хорошо от того, что самый дорогой тебе человек находится рядом. Ты можешь его коснуться, ощущая его тепло и любоваться морщинками вокруг глаз, когда он хмурится во сне. Изучать каждую черточку его лица, невесомо прикасаясь кончиками пальцев к его губам, подрагивающим длинным ресницам, слегка небритым щекам, вдыхая его неповторимый мужской запах.

Я решила приготовить Ярославу завтрак: испечь его любимые блинчики со сметаной, надеясь немного порадовать его и заставить нормально поесть.

Аккуратно выбралась из его сильных рук, надела футболку, хранящую его запах, глубоко вдохнула и отправилась на кухню. С досадой убрала со стола полную пепельницу и несколько грязных чашек из-под кофе. Я не «Минздрав», но курение в таком количестве и крепкий кофе на голодный желудок его погубят. Надо было что-то делать с его пагубными привычками.

Убрав со стола и открыв настежь окно, чтобы впустить на кухню свежий воздух, я включила в телефоне музыку, надела наушники, и принялась за готовку. Миксера или блендера у Ярослава не было и приходилось долго взбалтывать смесь вручную. Но когда в голове куча мыслей, а в ушах звучит музыка, время готовки проходит незаметно. Первый блин как всегда комом, да и второй тоже, но с третьего все пошло как по маслу. Кто скажет, что сделать блины — это легко, тот никогда не стоял часами возле плиты, постоянно переворачивая и наливая новую порцию. Легко все смешать миксером. А дальше начинается мучительная и долгая выпечка. Так я думала раньше, но как оказалось, для всякого скучного дела нужен стимул. Когда печешь блины для любимого, процесс готовки проходит незаметно.

Вздрагиваю от неожиданности, когда сильные руки обвивают мою талию и притягивают меня спиной к твердой груди. Млею в его руках, прогибаюсь, откидывая голову на плечо Ярослава.

— Доброе утро, моя красивая девочка, — еще сонным голосом шепчет он, проводя губами по моему уху, слегка прикусывая мочку.

— Зачем ты так рано поднялся? Тебе нужно выспаться, — млея от его ласк спрашиваю я. Наглые руки забираются мне под футболку и поглаживают мой живот.

— Ты меня разбудила, — слегка прикусив кожу на моей шее, заявляет он. Между нами словно растаял лед. Ярослав пришел в себя и все стало как раньше, никакого давящего напряжения. Я была рада этим переменам, и одновременно пугалась внезапной смены. Я думала будет сложнее. Если бы я только знала в этот момент, что вся эта нежность и любовь не просто так…