Воспитание идеальной жены (СИ) - Ваниль Мила - Страница 41

- Еще нет. Но тебе не стоит беспокоиться, деньги будут.

- Игнат, срок – две недели. Если ты занят устройством личной жизни, так и скажи, я откажусь от реабилитации, и мы вернемся…

- Нет. Я сказал – деньги будут. Как Митя?

- Было небольшое ухудшение. Врач говорит, это в пределах нормы. Сейчас снова получше. Игнат…

- Да, родная?

- Если ничего не получится, продавай дом. На небольшую квартирку нам хватит, даже после оплаты лечения. Хорошо?

- Постараюсь обойтись без крайних мер.

Звонок Алены отрезвил. Вот они, его насущные проблемы. Здоровье Митьки, а вовсе не погоня за женщиной, пусть и любимой. Право на личную жизнь он еще не заслужил. Еще не выполнил свой долг, не отдал все долги.

Тери сделала свой выбор, он сделает свой. Сначала деньги на лечение, потом поиски. Он открыл меню телефона на исходящих вызовах – так и есть, у него остался номер родителей Тери. Есть зацепка, это главное.

Игнат развернулся и поехал в обратную сторону. Собрать вещи, взять Бармалея, созвониться с Борисом – и в Москву.

Мужчины не плачут, но отчего-то у него щипало в глазах. Наверное, попала пыль – зря он открыл окно. И зря пытался думать о том, где достать деньги. Мысли все равно возвращались к Тери. К женщине, которая бросила его, как только увидела штамп в паспорте. Которая уверена, что ее предали.

Тери снова придется справляться с проблемами в одиночку. Примет ли она его спустя время? Сможет ли понять и простить?

Мужчины не плачут, мужчины огорчаются. Особенно от собственного бессилия.

Глава шестнадцатая

«Лучший способ похудеть»

- Тери, ты издеваешься? – взвыла Светка. – Мне же нельзя столько сладкого!

- Еще пирожные, - сообщила Тери и поставила на стол третий торт. – Этот с шоколадом и ликером. С фруктами – йогуртовый. И ореховый, с безе. А пирожные – корзиночки и эклеры.

Она ушла на кухню, но через открытые двери слышала, как Маруся сказала Светке:

- А это тебе «мстя» за агентство. Вот теперь ешь и не чирикай.

Тери принесла блюдо с пирожными и вздохнула:

- Светик, не слушай ее. Не хочешь – не ешь. Мне их все равно девать некуда, больше половины выбрасываю. Кстати, может, заберете себе по тортику? Домашние съедят. Они свежие, вчерашние.

Маруся и Светка недоуменно переглянулись. Тери усмехнулась и пошла за чайником. Прошло уже почти полтора месяца, как она вернулась с острова, но подруги только сегодня выбрались к ней в гости. Вернее, в дом к ее родителям, теперь Тери жила с ними.

Свою квартиру она не продала, удалось обойтись без крайних мер. Максим помог оформить кредит в банке, где работал, помог найти приличных квартиросъемщиков, и Тери переехала к родителям. Плата за квартиру целиком шла на погашение кредита. Максим проследил, чтобы деньги на лечение мальчика были перечислены на настоящие счета клиники, а не на подставные, агентству. Вообще, если бы не он, Тери ни за что не справилась бы одна. В любое другое время – да. Но только не после предательства, что ее подкосило.

Даже родители, которые обычно требовали подробный отчет обо всем, что происходило в ее жизни, молча приняли ее в своем доме, вместе с кошкой. Первое время Тери и разговаривать толком не могла – смотрела и не видела, слушала и не слышала. Словно пребывала в каком-то другом мире. Подругам не писала, работу забросила. Сидела целыми днями в обнимку со Снежкой, смотрела в окно или в телевизор.

Снежка окончательно поправилась и, оказалось, что это просто сокровище, а не кошка: тихая, ласковая, чистоплотная. Она старалась быть незаметной, но всегда находилась рядом, и Тери спасалась от боли, наглаживая ее шерстку.

А потом появился смысл жить дальше.

- Зачем ты столько накупила, если выбрасываешь? – осторожно поинтересовалась Маруся, когда Тери налила всем чаю.

- Я их не покупаю, я их делаю, - ответила она и не выдержала, рассмеялась. – У вас сейчас лица точь-в-точь как у мамы, когда она в первый раз обнаружила обед, который не готовила.

- Сама?! Ты сама печешь торты?

- Ага. Самое паршивое, не могу остановиться. Психоз у меня такой…

- Так их продавать надо, а не выбрасывать! – возмутилась Маруся.

- А я, кстати, могу с этим помочь, - оживилась Светка. – Ганджу с приятелем открыли кафе…

- Ганджу?

- Ну… да, – тут же вспыхнула Светка. – Это мой… друг.

- А ты нам еще историю задолжала, - прищурилась Тери.

- Да помню я… - она покраснела еще больше. – Может, не надо?

- Надо, Светик, надо, - похлопала ее по плечу Маруся. – Я так вообще теперь не усну. Что за чудеса творятся! Одна похудела, другая торты печет… Я всерьез задумалась, какое желание мне загадать!

- Не надо! – хором запротестовали Светка и Тери.

- Почему? – Маруся обиженно надула губы. – Ваши желания исполнили, я тоже хочу.

- Это экстремально, - вздохнула Светка.

- Очень, - подтвердила Тери. – И откат страшный. Хотя я, в итоге, все равно получила то, что хотела.

- Про тебя мы уже знаем, - отмахнулась Маруся. – Я тебе уже говорила, нужно было поговорить, а не…

- Маруся… - Тери поморщилась. – Давай не будем, хорошо? Мне вообще нервничать нельзя.

- Почему?

- Потому что. Пусть сначала Светик расскажет свою историю. Давайте я вам еще по кусочку тортика отрежу? Он хоть вкусный?

- Обалденно! – заверила ее Светка. – Но я лучше пироженку. Завтра придется разгрузочный день устраивать.

- Светик, не меняй тему. Историю.

- Ой, ладно… - Светка зачерпнула ложкой взбитые сливки с корзиночки. – В общем, я тоже, как Тери, уснула в пути и очнулась в совершенно незнакомом месте. Такая палатка… вернее, шатер. Внутри все домотканое, никакой мебели, на полу шкуры, на стенах ковры. И звук такой противный… Бом-м-м… Бом-м-м…

- Жуть, - содрогнулась Тери. – Выходит, мне еще повезло.

- Определенно повезло, - хмыкнула Светка. – Слушайте дальше. Лежу я, значит, на шкуре, голая.

- Голая? – ахнула Маруся.

- Ага, абсолютно. А в углу шатра стоит бандура… Я потом узнала, она называется маримба, инструмент такой африканский. И на ней, на маримбе, играет негр. Черный такой негр, аж иссиня черный. И тоже голый.

- И негр голый?

- Маруська, будешь перебивать, не буду рассказывать, - пообещала Светка. – Голый, говорю ж тебе. Там… бусы только на шее болтаются. Когти чьи-то, зубы, камни… Играет он, значит, еще подвывает что-то непонятное. Увидел, что я очнулась, обрадовался. Лопочет – ничего не разобрать. Я на себя половичок натянула, чтоб наготу прикрыть, спрашиваю, мол, ты кто. В шоке, само собой. Поначалу думала, у меня глюки. А он вдруг ка-а-ак гаркнет! И еще один негр появился. Тоже голый, в бусах. И красивы-ы-ый…

- Негр красивый?

- Ага. Мышцы как литые, высокий, статный… И на лицо такой благородный. Чисто принц. Мне вообще поплохело. Я и в одежде колобок колобком была, а без, со всеми жировыми складками… Бр-р-р! Кошмар. А тут такой мужик!

- М-да… - протянула Тери. – И звали того мужика Ганджу?

- Не забегай вперед, - погрозила ей пальцем Светка. – Короче, этот негр по-нашему умел говорить, кое-как. Он мне и объяснил, что я – обед.

- Э-э-э… Что?! – воскликнули Тери и Маруся хором.

- Обед, девочки, обед, - хихикнула Светка. – Вы не ослышались. Негр, который на маримбе играл – типа шаман, он открывает портал между мирами. И он меня призвал – жирную и откормленную тушку.

- Так ты к людоедам попала? – ужаснулась Тери.

- Нет, ну ты же им не поверила? – фыркнула Маруся.

- К людоедам, ага. И попробуй не поверь… Между прочим, все так… натурально выглядело. Я, конечно, попробовала оттуда сбежать. Так перепугалась… плевать было, что голая. И половичок не прихватила – рванула из шатра. А снаружи песочек, пальмы… и то ли море, то ли океан. По песочку, да в моей весовой категории, не очень-то побегаешь. А они еще не сразу поймали, погоняли, типа охота у них. Всем племенем бегали - ржут, загоняют. Я там чуть не поседела!