Воспитание идеальной жены (СИ) - Ваниль Мила - Страница 42

- Поймали?

- Конечно, поймали. Разложили на песочке, шкурку, правда, подстелили, стали маслом натирать, специями. Я ору, как резанная. А толку? Держат крепко. Потом снова в шатер отнесли, только руки-ноги связали, чтоб больше не бегала. Мясо, говорят, пропитаться должно, отдохнуть. И шаман снова на маримбе наяривает. Я со страху и отключилась.

- Судя по тому, что ты тут, здоровая и худая, тебя все же не съели, - заметила Маруся.

- А это вторая часть моих приключений. Ибо очнулась я уже в обычной комнате, на диване. Там еще стол был, на столе – компьютер, а за столом – тот самый негр, что говорил по-русски. «С пробуждением», - говорит. А я уже одетая, все, как полагается. Села, ничего не соображаю. Сон, не сон? «Нет, - говорит, - не сон. А предупреждение. Иди сюда, посмотри». И за стол меня зовет, к компьютеру. Я глянула… Ой, мамочки! Кино мне показали. Скачет по песочку жирная тетка, складками трясет, груди в разные стороны. Мрак! А следом негры бегут, копьями машут. Тут я себя в этой тетке и узнала.

- Да ладно?! Они тебя еще и снимали?

- Ага, снимали. И говорит тут негр, мол, либо худеешь, либо ты – обед. Без вариантов. Да еще пригрозил, что кино на ютуб выложит. Девочки, занавес!

- Да-а-а… - протянула Маруся. – Я б после такого тоже похудела бы.

- Угу, и я, - кивнула Тери. – Я думала, они со мной жестко, а с тобой так вообще…

- Ой, я не в обиде, - махнула рукой Светка. – Похудела же. С Ганджу познакомилась. Мы теперь вроде как встречаемся… Он мне потом почти такую же историю рассказал, как твой Игнат…

- Не мой, - поправила ее Тери. – Тоже деньги были нужны?

- Ага. Но у нас как-то все мирно случилось, без вмешательства агентства. Он свой долг отработал, я – желание получила. И наконец-то похудела! - Она решительно отодвинула тарелку с остатками торта. – Обед, не обед… Но мне так больше нравится.

- Нет, девочки, я пас, - сказала Маруся. – Нет у меня таких заветных желаний, чтобы психикой рисковать. Вы, конечно, молодцы, но я как-нибудь сама.

- И правильно, - согласилась Светка. – Кстати, Тери, твоя очередь. Ты обещала рассказать, почему тебе нельзя нервничать.

- Расскажу… - Тери загадочно улыбнулась. – Вообще, вроде нельзя так рано. Можно сглазить. Но я так долго этого ждала… И не могу не поделиться с лучшими подругами.

- Ой… ой… - Маруся картинно схватилась за сердце. – Мать, не пугай. Уж не ребеночка ли ты ждешь?

Тери кивнула, ее глаза заблестели от слез, а Маруся и Светка завизжали и кинулись ее обнимать.

- А отец кто? Максим? – спросила Светка, когда улеглись первые восторги. – Вот молодец я! Правильно, что к нему отправила.

- Нет, не Максим. – Тери зябко повела плечами. – Мы с ним просто друзья. А отец – Игнат.

- Обалдеть… - присвистнула Маруся. – И он об этом, конечно же, не знает.

- И не узнает.

- А вот зря.

- А где я его искать буду? – огрызнулась Тери. – В Америке, может? Прямо в клинике, у постели сына? Этот вопрос закрыт. Я не стала бы скрывать, но искать его я не буду. Он меня тоже… не ищет…

- Ой, откуда ты знаешь? – Светка все же не удержалась, утянула с тарелки еще один эклер. – Может, ищет, да не находит. Ты ему адрес оставила? Или телефон?

- У него остался телефон родителей. Я звонила с его телефона… - Тери вздохнула. – Все, закрыли тему Игната. И хорошо, что он ничего не узнает. Ему не придется выбирать.

- Хоть бы раз о себе подумала, - упрекнула ее Светка.

- А срок какой? – поинтересовалась Маруся.

- Восемь недель. Представляете, у меня даже токсикоза нет.

- Везучая ты, мать. Ничего, ребенка воспитаем. Мы тебе поможем.

- Даже не сомневаюсь, - засмеялась Тери.

Она вспомнила свой первый визит к врачу. И пошла-то, не поверив результату теста. Разве можно забеременеть сразу после месячных? Оказалось, что месячных у нее и не было, а те кровяные выделения – угроза выкидыша, которую она успешно пережила.

- Так бывает, - сказала врач. – Если беременность долгожданная, ей словно господь бог помогает. Радуйтесь и берегите себя.

Тери радовалась. Это и стало тем самым смыслом жизни, за который она уцепилась, как за спасательный якорь. Она перестала хандрить, занялась работой, стала помогать маме по дому, увлеклась выпечкой. Забыть Игната не получалось, но она и не надеялась, что это получится. Как забыть, если теперь в ней живет его ребенок? Однако теперь вспоминала его без боли, с легкой грустью. Навряд ли она теперь сможет кого-то полюбить, но ей и не нужно. У нее родится ребенок, и она больше никогда не будет одинокой.

Жизнь постепенно налаживалась. Тери сдала рукопись, начала новую книгу и в перерывах успевала готовить торты, которые исправно покупал для своего кафе Ганджу. Светка не преувеличивала, он был красивым и статным мужчиной, и, как выяснилось, принцем небольшого африканского племени. Кого только не встретишь в Москве!

Родители на удивление легко смирились с тем, что их дочь будет воспитывать ребенка без отца.

- Главное, чтобы здоровым родился, а уж мы на ноги поставим, - говорила мама.

О здоровье малыша переживала и Тери. Пока все анализы в порядке, но несколько еще предстояло пройти на более позднем сроке. Тери помнила об опасениях Игната, и он так толком ничего и не сказал о болезни своего ребенка, онкология – понятие растяжимое. Да и сама она находилась в группе риска, как «пожилая первородящая». Не очень приятный «диагноз», хоть врач и объяснил ей, что так называют всех беременных, кому за тридцать и у кого беременность первая.

Тери, как и любая мать, хотела, чтобы ее ребенок был здоровым, но знала – не откажется от него, даже если он родится с патологией. Она уже любила его и часто поглаживала свой небольшой животик – к тринадцатой неделе он ощутимо подрос.

Если бы не кредит, Тери продала бы свою квартиру и присмотрела бы домик за городом. Она давно обсуждала это с родителями, еще до приключений на острове, но камнем преткновения всегда становилось ее неумение вести хозяйство.

- Это в Москве ты вышла и купила все в магазине, - ворчал отец, - да уборщица к тебе ходит, да мы с матерью рядом, на крайний случай. А что ты будешь делать одна в деревне? Погоди уж, как мать на пенсию уйдет, тогда и будем думать.

Отец давно не работал, но время от времени его вызывали для консультаций в адвокатскую контору. А мама, вырастив дочь, вернулась в школу и уходить на пенсию не собиралась. Она работала в начальных классах, и ее называли педагогом от бога. Этой осенью она как раз отмечала юбилей – двадцать лет трудового стажа. А могло бы быть и все сорок, если бы не долгий перерыв в карьере.

Празднование приурочили ко дню учителя, и, конечно же, Тери приготовила для маминых коллег торты: один огромный, килограмм на пять, оформленный, как классная доска, другой – поменьше, в виде букваря.

Везти торты пришлось самой, у мамы и так хватало забот. Припарковаться рядом со зданием школы не удалось, Тери оставила машину в ближайшем переулке. Она не смогла сразу унести оба торта – слишком тяжело, - и взяла тот, что поменьше, решив вернуться за большим с кем-нибудь из старшеклассников. Перехватив коробку поудобнее, она потихоньку пошла в горку – школа стояла высоко над рекой, на одном из московских холмов.

Добравшись до школьного двора, Тери поставила коробку с тортом на лавочку, чтобы передохнуть. Заломило поясницу, и она заложила назад руку и потянулась. Начало октября выдалось в Москве теплым, солнечным, и Тери вышла из машины без куртки – джинсовый комбинезон обтягивал животик, выдавая беременность.

Во дворе было тихо и пусто – шел урок.

- Вам помочь?

Мужской голос, до боли знакомый, прозвучал так неожиданно, что у Тери подкосились ноги, и она покачнулась. Игнат не узнал ее со спины, но изумленно охнул, как только подхватил под руку и увидел лицо.

- Тери…

Она молчала, пытаясь справиться с головокружением и подкатившей тошнотой. Удивление во взгляде Игната сменилось радостью. Ей показалось, он хочет обнять, но он лишь пожирал ее глазами, словно не мог насмотреться. Тери отметила еще не сошедший крепкий загар, как будто Игнат много времени провел под палящим солнцем.