Горец. Кровь и почва (СИ) - Старицкий Дмитрий - Страница 48

  Что с собой не взяли, закопали в разных местах по указке Оле.

  Наковальню пришлось от Оле отдирать силой. Тот ее с собой взять намылился. Заставил вместо тяжелого железа взять больше еды и патронов.

  - Наковальню новую в Риесте купишь, - привел я неубиваемый резон. - Серебра у вас достаточно.

  Вот сыновья Оле фишку просекли на раз и с леверами не расставались даже на погрузке. Патронташами опоясались. Правильные пацаны растут.

  Проводил всех до рудника горючего камня. Вывел в обход на старую тропу контрабандистов.

  Поцеловал Альту, шепнув на ухо.

  - Теперь ты главная тут. А в случае чего и в Реции всей. Береги сына. Один он у тебя остался. Надежда всего народа. Иначе не видать нам самостоятельности. Поглотит нас империя.

  Женщина отмолчалась, но глаза ее были жесткие.

  - Не молчи, - потребовал я.

  - Я поняла, - только и сказала, тронув коня каблуками. Сына она держала в своем седле спереди.

  Понятно. За сына она всех порвет как тигрица. Мне даже жалко стало тех, кто встанет у нее на пути. Не простит она никому смерть своего старшего ребенка.

  Элика повисла на мне гирей.

  - Я с тобой, - заканючила.

  - Куда со мной? А кто за Митей присмотрит? - возмутился я. - Марш в голову колонны. Нам еще в столицу возвращаться, а там стреляют. Я приеду за вами, как только смогу.

  - Не обманешь?

  - Когда я тебя обманывал?

  - Ну, если не считать твоих побочных детей, то вроде и никогда.

  - То-то же, - поцеловал, и направил в нужную сторону, шлепнув по аккуратной попке.

   Вроде послушалась. Хвала ушедшим богам.

  К каждому сыну Оле я приставил по штурмовику, вроде персонального ''дядьки'', чтобы приглядывали за ними. Все же подростки еще, хоть и вооруженные.

  С собой оставил пятерых автоматчиков, снайпера и Ягра с пулеметом. Остальные штурмовики теперь новая дворцовая гвардия герцога. А там, на месте, Альта сама разберётся. Все бумаги с нужными полномочиями и требуемыми печатями я ей выдал.

  И сам я с пулемётом. Пулемёты у нас нового образца, облегченные. На заводе взяли. Всего-то десять килограммов, не считая запасных дисков. По пять на ствол. И запас патронов у каждого в ранце. Патронов много не бывает. Мало нам, но больше нам не унести. Тем более что всех своих лошадей мы в караван отдали. В столицу нам пешком предстоит прогуляться. Не близкий путь.

  Проводили караван и принялись заметать следы на дороге, чтобы они не вывели возможных преследователей к руднику. Собирались заниматься этим до самого хутора. Но успели замести всего-то пару километров, как передовой дозор, который отправляли ниже хутора, маякнул, что по дороге к хутору движется вооружённая колонна. Судя по одежде - не пойми кто.

  Пришлось, забросив импровизированные мётлы в кусты, сделать резкий марш-бросок до хутора.

  Засаду устроили на повороте дороги в зелёнке.

  В бинокль была видна разношёрстная толпа с неким подобием дисциплины. Шли по четыре в ряд колонной. Где-то пять-шесть десятков разношерстно вооруженных организмов. Банда, короче. И явно по наши души. Больше тут не за кем переться на мою гору.

  Справа от колонны, отмахивая правой рукой, (левая как пришитая к боку - сразу видно застарелая привычка у человека саблю таскать), шел человек в распахнутой серо-голубой республиканской шинели и гражданском швицкой беретке на голове. Вроде как командир. Я его сразу и не узнал. А узнав выматерился длинно по-русски. Командовал этим сбродом бывший майор барон Тортфорт.

  - Да когда же вы только кончитесь, чёртовы Тортфорты, - рыкнул я, нажимая на спуск курка, хотя для кинжального огня было еще далеко. Но уж больно меня переполнила ненависть.

  Пулемёт затрясся в руках, изрыгая длинную очередь.

  Ягр меня поддержал с другой стороны дороги.

  А как забегали-то, как забегали они под пулями. Прямо тараканы под тапком. Жалко, что открытого пространства немного. Вдоль дороги всего. Порскнули находники по кустам и дальше в лес.

  На дороге осталось лежать где-то три десятка неподвижных тушек. Плохо стреляем: половина врагов по лесам теперь шляется. Попробуй их оттуда выкури. Одно преимущество: мы знаем эти леса и горы, а они нет. Был ли среди этих куч падали Тортфорт - не разобрать. Да и некогда ими любоваться. Воевать надо.

  А дальше всё по военной науке. Перекатами. Половина дорогу держит, половина отступает на новый рубеж и сама дает прикрытию спокойно отступить до нового рубежа. В каждой группе пулемёт.

  Так, отстреливаясь, и сами ушли в зелёнку, отводя преследователей в сторону от рудника. Слишком много их и слишком мало нас. Добро хоть автоматического оружия у них вроде нет. Либо патронов мало. Стреляют по нам редко и только одиночными.

  Но нас уже шестеро. Снайпер и один штурмовик убиты. Не удалось нам с Ягром всех врагов положить в первой засаде. Теперь бегай по горному лесу козочкой от охотников. И трудно сказать: сколько вражин осталось по нашу душу.

  Вспомнил, как встретил Элику с козой на этой дороге сразу после попадалова сюда и, набивая патронами освободившийся диск, запел ''Вечную любовь''.

  Что-что, а с женой мне повезло, как редко кому везёт. Красавица и характер хороший. Любит меня, что не так часто в семейной жизни бывает. Сына родила.

  Сейчас вот за них мои ребята, с которыми два фронта прошел, гибнут. За меня гибнут. За мою семью. Горская верность вождю.

  Лес затих, слушая прелестную мелодию Шарля Азнавура. И вдруг в моё пение органично подстроился звонкий женский голос с партией Мирей Матье.

  Твою маман! Эта дура все же попёрлась за мной под пули.

  - Ягр, прикрой, - крикнул я и в три погибели стал продираться сквозь кусты на голос.

  Мимо что-то просвистело и с сочным чпоком врезалось в дерево.

  Тут же затарахтел пулемёт Ягра. И пара экономных очередей из автоматов в стороне.

  А я дальше продирался уже ползком, подтягивая за собой тяжеленный пулемёт и сумку с дисками.

  Элика в неглубокой ямке самозабвенно пела, протирая левер от росы. Явно собралась стрелять.

  - Где Митя? - рыкнул я.

  - Успокойся, милый, - улыбнулась мне жена. - Здесь. С нами. Где ещё быть нашему сыну. Вон там за камушками сидит. - Указала она на тройку крупных валунов.

  - Ты совсем дура, таскать сына туда, где стреляют?

  - Можешь орать сколько захочешь. - Ответила жена с милой улыбкой и победным взглядом. - Но избавиться от нас и сбежать в свой мир тебе не удастся.

  - Дура. Тут люди умирают за то, чтобы вы ушли в безопасное место. А ты что творишь? Теперь и на вас отвлекаться прикажешь?

  - Зачем на меня отвлекаться? Я стрелять умею. - Щелкнула жена зарядной скобой и добавила патрон в подствольный магазин. - У меня с собой сто патронов. Десять зарядов ружья. Так что за нас не бойся. Ты мне лучше другое скажи: зачем ты оделся в ту одежду, в которой суда поапал?

  - Та-а-ак... - пропустил я мимо ушей ее последнюю фразу. - Слушай мою команду. Сейчас же выдвигаешься к водопаду, что впадает в озерцо на тропе к месту ухода богов. Помнить его?

  - Помню.

  - Так что мимо тебя мы не пройдем. Засядешь с Митей выше водопада и никого не пускай на тропу кроме нас. Мы там будем примерно через три часа. Смотри нас не подстрели.

  - Вас я всех в лицо знаю, - ответила Элика. - Да и одеты вы одинаково. Поцелуй меня и мы пойдем.

  Элика подтянула к себе свой ранец.

  - До камней, где Митя двигай ползком, - посоветовал я.

  - Не учи горянку по горам ходить, - фыркнула женщина.

  Дождался, пока жена уползла к сыну. Слышал шорох ее передвижений, но не видел. Скрытно двигалась, что меня порадовало.

  А сам сел думу думать. Что теперь делать с таким живым грузом в боевой обстановке?

  - Что, командир, жена пришла свой хутор отбивать? - спросил подползший командир звена штурмовиков.

  - Именно. Не знаю, что на нее нашло?

  - Как что? Кровь велела. - Убежденно ответил капрал.