Прочитай меня (СИ) - Морская Лара - Страница 41

Увидев меня, поднялся с места и широкими шагами вышел в коридор. Ко мне.

— Иногда ты такое вытворяешь, что… — покачал головой, — и еще серпантином украсила! Издеваешься?! — а потом поцеловал так глубоко и долго, что нас наверняка заметили.

Вполне себе приемлемое «спасибо»!

Мы готовились к презентации на директорате. Это первый этап, на котором отец Егора и его советники решат, стоит ли вкладывать средства в разработку идеи. Я надеялась, что Егор возьмет на себя бизнес-план, но он отказался.

— Пусть члены директората сразу поймут, что это твой журнал и ты способна собрать вокруг себя компетентных людей и взять ответственность за их работу.

— Но я…

— Способна!!

Егор учит меня терпеливо и тщательно, будто сам лет на десять старше. Он и Эмиля заставил мне помогать. Именно заставил, потому что после нашего последнего разговора редактор «Финансиста» не предложил бы мне помощь.

Эмиль старался, но вел себя сдержанно с легкими нотками превосходства в голосе. А я не теряла надежду настроить отношения и каждый раз сердечно благодарила.

— Если вам когда-нибудь понадобится помощь, в чем угодно, обращайтесь. Я ваша должница!

— Спасибо. — Улыбка Эмиля показалась искренней. — Я обязательно обращусь к вам, если мне понадобится выбрать для жены духи. Или пудру.

Что удивительно, внутри ничего не дрогнуло.

— Что вы, Эмиль! — возмутилась. — Я бы не стала так рисковать, слишком легко ошибиться с духами, да и пудру подобрать — это целая наука. Обращайтесь, и я вам посоветую более подходящий подарок для жены.

Эмиль улыбнулся краешком рта и склонил голову, признавая за мной хорошую игру.

Когда до директората осталось четыре дня, Егор улетел в командировку. Отложить не смог, хотя его присутствие необязательно, у нас и так все готово.

На следующее утро меня вызвал его отец.

Валерий Филиппович Воронцов являет собой природный феномен. У его осязаемой энергии нет возраста, и пусть в зачесанных волосах видна седина, сила взгляда поражает.

Предложив мне сесть, Воронцов вернулся на свое место за столом.

Руки на подлокотниках кресла, глаза прищурены, взгляд сильнее рентгеновских лучей.

Наверное, так предстают перед крестным отцом мафии.

— Как вам у нас? — спросил без особого интереса.

— Ко мне отнеслись замечательно, спасибо. — Почти не чувствую под собой кресло, тело напряжено пружиной. Не зря Воронцов вызвал меня после отъезда Егора. Не удивлюсь, если сейчас услышу ультиматум.

— В ресторане на первом этаже неплохо кормят. Егор водил вас туда?

— Да… спасибо, — на всякий случай добавила еще одно «спасибо». Говорю вежливо, без заискивания, но волнуюсь безумно. У Егора железная воля, но его отец в разы сильнее.

— Вы связаны с Королевыми.

Вежливые вступления закончились, это очевидно. Валерий Филиппович Воронцов перешел к делу.

— Я бы так не сказала.

— Вы были влюблены в Никиту.

— Была. И заверяю вас, это далеко не единственный мой недостаток.

Воронцов склонил голову на пару сантиметров, оценил тот факт, что я не стала лгать.

— Другие ваши недостатки непринципиальны. Могу ли я поинтересоваться, что сказали Королевы по поводу вашей работы в журнале?

Отцепить моей взгляд от Воронцова невозможно, словно мы застряли в энергетическом потоке, и, если я вывернусь, замкнусь, он отключится и больше никогда не станет меня слушать.

— Они сказали, что вы давно решили избавиться от женского журнала, и это необратимо. Егор использует журнал, как игрушку, чтобы меня привлечь, — отвечаю без колебаний.

— Вы поверили Королевым? — быстрый вопрос.

— Нет, — моментальный ответ.

Воронцов поднял бровь и разочарованно хмыкнул.

— А зря. Королевы сказали правду.

Выпрямившись, он облокотился на стол. Изучал меня так пристально, что по спине пробежали мурашки. Но я и бровью не повела… Ладно, чего уж скрывать, не такая я крутая.

Я бы с удовольствием сбежала от Валерия Филипповича, но под его давлением не могу не то, что бровью повести, но и дышать нормально.

— Егор предупредил, что вы решили избавиться от журнала. Но он намерен вас переубедить. Егор не обманывает меня, он дает мне шанс.

Старый лис повел плечом.

— Может быть. Но факт остается фактом: мой сын захотел привлечь ваше внимание и ради этого подарил вам журнал. Обычно дарят драгоценности, шубы, машины в конце концов. Егор поступил экстравагантно.

— Егор не дарил мне журнал, он дал мне шанс запустить новую тему и развить мои идеи. Вот и все.

— Егор не говорил вам, что журнал ваш? — легкое движение бровью.

— Говорил, но… он выражался фигурально.

— Потешьте старика, объясните, что за «фигурально» имеется в виду?..

— Журнал не дарят, как шубу… — споткнулась на невольном смешке, представив Егора с норковой шубой в руках. — Да и нельзя подарить то, чего пока что нет. Вы собираетесь оставить только журналы для мужчин, а мы надеемся вас переубедить. Это шанс, а не журнал. Ведь так?

Воронцов смотрел на меня с легкой усмешкой на губах.

— Может, и так, — ответил с задержкой.

— Да и потом, журнал останется частью вашей компании. Вы подарили «Финансиста» Егору, но важные решения принимает директорат…

Я продолжала рассуждать вслух, пока Воронцов не улыбнулся.

— Через две недели после знакомства с моей будущей женой, матерью Егора, я подарил ей детский сад. У Егора наследственная склонность к необычным подаркам.

Очевидно, что Валерий Филиппович меня не слушал.

— Ммм… — я маялась в поисках достойного ответа. Надеюсь, детский сад не был случайным подарком, и мать Егора этому обрадовалась.

— Этот детский сад стал одним из лучших в городе, а теперь моя жена управляет еще и кулинарными телеканалами. — Валерий Филиппович глубоко вдохнул и снова расслабился в кресле, словно готовясь вынести вердикт. — Не напрягайтесь, Аля, я вызвал вас не для того, чтобы терроризировать. Наоборот, вы мне симпатичны. В школе вы были дурнушкой, а теперь от вас не оторвать глаз. Вам выпали не самые выигрышные карты, но вы многого добились. Я уважаю людей, которые создают себя из сырого теста, поэтому желаю вам добра.

Напряжение немного отпустило плечи, я позволила себе откинуться на спинку кресла.

— Я очень вам благодарна. В компании ничего не происходит без вашего ведома, а это значит, что не только Егор, но и вы дали мне шанс. Честно говоря…

Я зябко повела плечами. Откровенничать с отцом Егора не входило в мои планы.

Но он улыбнулся и сделал приглашающий жест.

— Говорите честно, Аля, и я отвечу тем же.

— Я ломаю голову над этим вопросом — почему вы, опытный бизнесмен, позволили Егору дать мне шанс. Вы уже приняли решение насчет журнала, и вдруг… женщина без подходящего образования, дислексик с буйной фантазией. Почему вы согласились?

Воронцов раздумывал почти полную минуту. Поглядывал на меня, ожидая, что я буду ерзать от волнения, но я заставилась себя сидеть смирно.

— С раннего возраста мой сын был очень зрелым в своих суждениях и решениях, и у меня нет причин ему не доверять. Это во-первых. Во-вторых, я ничего не теряю, давая вам шанс. Если ваша идея пустышка, дальше директората она не пойдет, и Егор не сможет это изменить. В-третьих, сын пообещал мне кое-что еще, но это между нами. А в-четвертых… мне запомнилась хромая Дженни.

Я изумленно моргнула. Не может быть, чтобы Валерий Воронцов помнил одну из моих детских сказок!

— Вы удивлены? Зря. Я помню несколько ваших историй, не только Дженни. Вы рассказывали их на переменах, и учительница это поощряла. Сколько вам было лет, когда вы придумали хромую Дженни?

— Не помню… восемь?

— Егор рассказывал ваши сказки за ужином, иногда потом не мог заснуть под впечатлением. Хромая Дженни изводила нас несколько недель подряд. Мы с матерью решили, что Егор станет адвокатом, он часами пытался придумать лазейку в контракте с ведьмой. Все пытался доказать, что сказка не может закончиться так глупо.