Никакой другой мужчина - Морская Лара - Страница 49

— Умоляю вас, Алали, позвольте мне сказать моё желание вслух. Исполните его! Вы же знаете, как давно я об этом мечтаю. Я не знаю и не хочу знать никакой другой жизни, кроме той, о которой мечтала с момента встречи с Тиролем. Пожалуйста, Алали!

Мой голос звучал ровно, почти без дрожи, но как только я попробовала произнести желание, горло снова перехватил спазм. Нет, я не сдамся. Неужели Алали наказывает меня за то, что я усомнилась в своей мечте? С силой напрягая горло, я упала на колени. Накопившееся отчаяние вылилось из-под век, сотрясло тело и заполнило меня липким страхом. Вдруг Алали не пустит меня в Реаль?

Неужели это — конец моей мечты?

Жидкая ртуть паники поплыла по телу, ужасая и парализуя.

— Умоляю вас! — Я рыдала, больше не волнуясь о том, что Эрик услышит мои слова. — Я люблю его! Позвольте мне произнести моё желание! Мне не нужен никто другой! Пожалуйста, Алали! Я скучаю по Тиролю каждую секунду каждого дня. Пожалуйста!

Я схватилась обеими руками за горло. Вроде бы такая простая фраза: "Я хочу попасть в Реаль к Тиролю Андарио", но как только я пыталась её произнести, горло сдавливало свинцовым кольцом.

Выплакалась. Выдохлась. Отчаяние и паника вылились наружу. Казалось, они тоже превратятся в розовый туман и сползут в долину ядовитой дымкой.

Обессиленная, но не сдавшаяся, я вытерла слёзы.

— Что ж, вы выиграли в этот раз, Алали, но я ещё поборюсь, — прошептала я. — Я пойду дальше и доберусь до вершины Окорпеля. Если со мной что-то случится, вам придётся пустить меня в Реаль, ведь я прожила безгрешную жизнь. Я желала людям добра, старалась быть послушной дочерью. Мой единственный грех — любовь к моему жениху. Безграничная любовь, которая сделала меня упрямой и бесстрашной. Вам придётся впустить меня в Реаль, и я найду Тироля. Реаль даст мне то, что необходимо для счастья.

Я отползла от края. Да, я прожила безгрешную жизнь, но только потому, что до встречи с Тиролем я была ничем. Ни плюс, ни минус, а ничто. Пассивное, ведомое ничто. Рядом с ним я стала другой. Любимой, желанной. Тироль изменил меня, обещал интересное будущее и ушёл в Реаль. А теперь я превратилась в вообще неизвестно что. Застряла между прошлым и будущим, между мирами.

Я поднялась на ноги и отряхнула брюки. Мне предстояло вернуться к Эрику. Уверена, что он не расслышал мои последние слова, но крики и завывания долетели аж до самого Окорпеля. "Я люблююююю его. Я скучааааааю…" Отлично. Просто замечательно. Уверена, что Эрик всё это слышал. Что ж… так даже лучше.

— В путь, мой горный друг! — с напускной весёлостью объявила я, подходя к провожатому. — У меня плохая новость. Я немного поругалась с Алали, поэтому следующее испытание может нас прикончить.

Эрик молча протянул мою ношу и поднялся с камня. Не разговаривая, мы зашли в тоннель и через пару часов уже были в низине. Цепочка озёр, которая сверху казалась порванным малахитовым ожерельем, уходила в просвет между горами. Присев на уже привычную каринию и стараясь не повредить её стебли, я жадно приложилась к фляге с водой.

— Твоё желание… — начал Эрик.

Я так и знала, что он всё слышал и теперь не оставит меня в покое.

— Что насчёт моего желания? — неохотно отозвалась я.

— Богиня отказалась его исполнить?

— Она не позволила мне произнести его вслух, так что да, она отказалась его исполнить.

— Я сожалею, Шели. Я видел, как ты расстроилась.

Протерев горлышко, я завинтила крышку и убрала флягу в карман. За последние годы я привыкла к сочувствующим взглядам, но Эрик… с ним всё по-другому. Я не хочу его сочувствия.

— Ничего особенного не случилось, поэтому не смотри на меня, как на побитую собаку. Обычные женские желания, обычная женская драма. Ничего больше.

— Расскажи мне о мужчине, из-за которого ты так расстроилась. Он обесчестил тебя и бросил?

Всё-таки Эрик подслушал достаточно, чтобы сделать некоторые выводы.

— Не обращай на меня внимания, Эрик. Я — глупая и наивная провинциальная девица, в моей голове нет ничего, кроме мужчин и вышивания. Ты и сам давно об этом знаешь.

Эрик остался недоволен моим ответом, но понял, что большего не добьётся. Но он всё-таки задал ещё один, последний вопрос.

— Этот мужчина — он и есть твоя мечта, не так ли? Шели, ответь, пожалуйста, мне очень важно это знать.

— Этот мужчина и есть моя мечта.

Я не следила за его лицом, да и он на меня не смотрел. Мы во всём разобрались, всё разложили по полочкам. Теперь Эрик думает, что я пришла на Окорпель, чтобы Алали вернула мужчину, который меня бросил. Как прозаично! Какая удобная, но противная ложь. Какой жалкий, предательский поступок: заставить сбежавшего мужчину вернуться, даже если он этого не хочет.

"Помогите мне, Алали! Заставьте моего любовника вернуться! Пусть он меня полюбит!"

Вот такая я, провинциальная невеста.

Пусть Эрик думает обо мне всё, что угодно, только бы не разгадал мои намерения. Если он станет меня презирать, то не расстроится, когда я исчезну.

К вечеру мы добрались до следующей горы, голой, разрубленной огромными расщелинами. Отвесные скалы, похожие на смятые страницы каменной книги, нависали над нами с двух сторон, открывая путь к Окорпелю. По пути Алали дразнила меня красотой своей земли. Вода в озёрах казалась ослепительно-зелёной, и хотелось запустить в неё руку, чтобы доказать, что пейзаж нарисован на холсте опытным художником. Воздух серебрился над сочной зеленью каринии, и я пила его, с каждым вдохом впитывая в себя магию Алали. Со склона горы лениво спрыгивали маленькие родники, поблёскивая на солнце и разбрызгивая влагу к моим ногам. Мы задержались в расщелине, разглядывая разноцветные вкрапления, щурясь в попытке опознать драгоценные камни. Даже в вечернем сумраке, раскрашенном последними лучами заката, долина Окорпеля была восхитительна. Нас сопровождала целая свита светлячков, ослепляя желтоватым нимбом подвижного света. Я сидела, прислонившись к тёплому камню, и бездельничала, наблюдая, как Эрик готовит свежую заячью тушку. Повезло мне с провожатым, по-другому и не скажешь, хотя после утёса желаний в наших отношениях появилась большая уродливая трещина.

После ужина мы построили укрытие и приготовились ко сну. Дождавшись темноты, я отправилась к ручью, чтобы искупаться. Почему-то сегодня мне не хотелось купаться вместе с Эриком. Слишком насыщенным было наше молчание, слишком многозначительным казался каждый взгляд. Да, я влюблена в другого мужчину и хочу его вернуть. Что из этого? Зачем смотреть на меня так, будто пытаешься вывернуть меня наизнанку?

Подобравшись к ближайшему ручью, я обернулась и посмотрела на наше укрытие. Слишком близко. Привлечённые теплом моего тела, светлячки окружили меня жёлтым пятном света. Неловко раздеваться в середине этакого живого светильника. Знаю, что Эрик видел меня обнажённой. Знаю, что он ухаживал за мной во время болезни, и боюсь себе представить, что именно он видел и делал. Но теперь всё изменилось. Половина тайны скатилась с моего языка и зависла между нами чёрной тучей. Эрик не знает, что с этим делать, а я не могу ему помочь, так как знаю вторую половину тайны.

Придерживаясь за кусты, я побрела в поисках следующего ручья, благо их было предостаточно. В окружении света обнажённая кожа казалась медовой, а волосы — золотыми. Светлячки так и кружили вокруг меня, пока я плескалась в холодной воде, фыркая и смеясь. Заледенев, я попрыгала на месте, оделась и нехотя побрела обратно, в неловкую тишину нашего укрытия.

Когда до расщелины осталось метров двадцать, я разглядела высокую фигуру, стоящую рядом с настилом. Я же сказала Эрику, что отправилась мыться. Неужели он волнуется? Почему он всё время за мной следит? Отогнав светлячков, я поспешила вперёд. Лунный свет наполнил расщелину маслянистым маревом, и я отчётливо увидела уже две фигуры, расхаживающие рядом с местом, где час назад заснул Эрик. Сердце ойкнуло и помчалось с бешеной скоростью, а к горлу прилила противная тошнота. Кто эти люди? Что они сделали с Эриком? Я читала о жестокости паломников, разозлённых насмешками Алали и неудачными попытками покорить Окорпель. Тяжесть испытаний богини, горная болезнь, голод, лишения — всё это влияло на психику людей, делая из них дикарей. Что же мне делать? У меня нет с собой никакого оружия, всё осталось рядом с Эриком. Да и что бы я сделала с ножом? Зарезала двух огромных мужчин? За время пути мы не встретили ни одного человека, поэтому вторжение чужаков в наше безраздельное владение волшебной долиной застало меня врасплох. Однажды я спросила Эрика о других паломниках, но он только отмахнулся: