Никакой другой мужчина - Морская Лара - Страница 56

Если бы у меня имелось тело, я бы похолодела и упала в обморок. Но я бесплотна, а магическое бесформие отняло у меня панику и страх. Так здесь задумано, чтобы, очищаясь, души не дёргались от паники и боли.

Похоже, что меня ждут десятилетия в этом молочном супе, потому что я очень не хочу расставаться с воспоминаниями.

— Если я отпущу мысли и чувства, то меня не станет.

— Само собой! Но это ненадолго. Как только мы тебя очистим, сразу переведём в зону ожидания. Там очень весело. Ты сама убедишься, насколько счастливее становятся души, если у них забрать груз накопившихся сожалений. А потом ты переродишься, и всё снова пойдёт по накатанному кругу.

Какой кошмар. Дикий, несусветный, жуткий кошмар. Я попала в то самое промежуточное пространство, которое вскользь упоминается в энциклопедии. Жуткое "ничто", в котором души ждут перевоплощения. Скоро меня по-настоящему не станет, в то время, как Эрик и Тироль ждут меня в Реале. Я уверена, что они попали именно туда. Только я могла так глупо ошибиться, а теперь мне предстоит очищение и перерождение.

— Скажите, Леопольд, неужели нет ни малейшего шанса, что я попаду в Реаль?

Он запыхтел, отвлекая меня от страданий. Никогда бы не подумала, что можно мысленно пыхтеть.

— А что сразу Реаль? Как будто там действительно так уж хорошо. Никто и слушать не хочет о пользе забвения! А в вашем Реале никакого забвения нет! Все обо всём помнят, а Реаль их слушает и воплощает это в реальность. Вот и представь себе, как это непросто. Если ты чего-то не хочешь, тебе придётся об этом не думать. Попробуй о чём-то НЕ думать, и в голову сразу полезут крамольные мысли. А смертные всё восхищаются: «Реаль — то, Реаль — сё!» Сложное место, ваш Реаль. А здесь — никаких волнений, никакого стресса. Только чудное, целебное забвение. Подумай об этом, безымянная душа, и не упрямься.

Он исчез, а я осталась. Попробовала отпустить несколько малозначимых мыслей и проследила, как они отплыли в сторону и потерялись в завитках белой пелены. Отобрала несколько воспоминаний и позволила им улизнуть. Мой учитель танцев, смешно наклоняющий голову и хлопающий в ладоши. Учителя музыки, все шесть, тяжело вздыхающие и покидающие наш дворец в дурном расположении духа. От моей памяти отламывались крохотные кусочки и исчезали, растворяясь в белом тумане. Потеряв их, я уже не могла вспомнить, с чем именно рассталась, но осознавала, что из головоломки прошлого выпали детали. Интересно, что же это за молоко? Неужели оно целиком и полностью состоит из человеческого прошлого?

Всё. На сегодня достаточно. Я не знаю, имеются ли в зоне очищения дни и ночи, но мне нужно передохнуть. Знаю, что Леопольд будет недоволен, но ничего не могу с собой поделать. Хочу попрощаться с остальными воспоминаниями до того, как позволю себе с ними расстаться. А потом — забвение. Может быть, именно забвения мне недоставало?

Не существует ни времени, ни пространства. Только моё концентрированное прошлое, приправленное лёгкими эмоциями. Страх и паника так и не вернулись, но оставили след.

Я прожила всю мою жизнь, от начала до конца, много раз. В мельчайших подробностях. Перебрала воспоминания, разложила их в аккуратные стопки, как будто заключив в стальной обруч. Толком не знала, что отпущу, а что удержу при себе. Леопольд навестил меня несколько раз, но не сказал ничего, кроме: "Всё ясно, одна из упрямых". После этого он оставил меня в одиночестве. Я плавала в молочном бесформии в попытке поймать отпущенные мысли соседей, но у меня не получалось. Если вокруг очищались другие, они не собирались откликаться на зов одной из "упрямых".

Интересно, кем я стану в следующей жизни? Что, если я окажусь внебрачной дочерью Дионизия? А вдруг я стану мужчиной? Вспомню ли я когда-нибудь о прошлой жизни? Знаю, что не смогу упрямиться до бесконечности, и что однажды мне придётся отпустить прошлое и отправиться в зону ожидания. Но ещё не время. На прощание я хочу насладиться своими воспоминаниями ещё раз.

Если рассуждать разумно, то мне повезло. Я познала любовь двух мужчин, таких разных и интересных. Выросла в тепле и заботе, не знала голода и лишений, встречалась с необычными людьми. Мне не на что жаловаться. Но ох, как мне хочется пожаловаться, поскулить и попроситься обратно. Всё равно куда, только бы не оставаться в удушающем белом слепке памяти, где я — бессильная пленница моих ошибок и поспешных решений.

Некоторые воспоминания оказались проворнее других: настойчиво подплывали к краю сознания и просились наружу. Недавние события: вид с вершины Окорпеля, красные озёра, выразительные глаза Эрика. Знаю, что это не случайно. Ведь если я забуду, как попала в бесформие, мне станет легче отпустить всё остальное. Нет, не отпущу. Пока что не отпущу.

Давние воспоминания, наоборот, сидели в памяти старой, заскорузлой занозой. Не верилось, что они когда-нибудь согласятся покинуть мою память.

А потом вернулся Леопольд, недовольный и пыхтящий. Я стала одной из "упрямых", и, если верить его словам, это сказывается на его репутации. Оказалось, что невоплощённые души очень заботятся об этой самой репутации. К тому моменту я уже почти смирилась и выработала план: я буду отпускать по одному воспоминанию в день. Глупость, конечно, ибо какие тут могут быть дни. Леопольд посмеялся и напомнил, что времени здесь не существует.

— Сколько времени прошло в Шиане? Неделя? Месяц?

Судя по насыщенному молчанию, ответ мне не понравится.

— Дионизий всё ещё король, — ответил Леопольд с неуверенной задержкой.

— А…

— Никаких "А". Вопросы мешают очищению.

Следуя плану, я стала отпускать по одному кусочку памяти в день, вернее, в то, что я считала днём. Признаюсь: мне это даже понравилось. Мысли становились всё безоблачнее, всё стройнее, хаос сменился на строгий порядок. Я могла бесконечно предаваться одной мысли, одному воспоминанию, прокручивая в памяти каждую мельчайшую деталь. Я тщательно выбирала, что отпустить, а что сохранить напоследок. И вот остались только одиночные отрывки моей жизни, тщательно отобранные, самые дорогие. "Осадок" — так назвал их Леопольд.

Пришло время, когда мне осталось сделать последний выбор — Тироль или Эрик. Кого отпустить первым. Всё, что с ними связано, я сохранила до самого конца. Однако наступило время остаться наедине с одним из них. Странное, потустороннее «наедине» — слияние души с самой дорогой памятью.

Тироль или Эрик.

Ведь именно такой выбор мне предстояло сделать, если бы я попала в Реаль.

А может, не мучиться? Не испытывать себя? Отпустить их вместе, одним решительным толчком, полным раскрытием сознания. Да, так и сделаю. Открыв сознание, я позволила белому облаку проникнуть в меня, такую чистую и почти пустую. И вот они уходят от меня — синие глаза и медовые, первая любовь и последняя. Неохотно, медленно, из последних сил впиваясь во влажную губку памяти. Я остаюсь ни с чем. Вот она — новая я, готовая перейти в зону ожидания.

Нет. Стойте. Я не готова. Так не честно. Я не могу отпустить их обоих. Я должна выстрадать это до конца, по-настоящему, как было бы в Реале. Должна сделать выбор. Кого отпустить, а кого оставить до самой последней секунды. Я захлопнула сознание, и молочный туман покорно отступил. В ответ прозвучали раздосадованные сигналы Леопольда, уже готового перевести меня в зону ожидания. Проверяю память, волнуюсь, спешу — всё хорошо, они со мной, мои мужчины, и остальной осадок тоже здесь. Фрагменты детства, как рассыпанные по полу кусочки головоломки.

Моя иллюзия выбора, моё последнее решение. Конец Шелии Дакорте. С кем я не смогу расстаться до самого последнего мгновенья?

Хорошо бы подбросить монетку в воздух. Орёл — Эрик, решка — Тироль. Или наоборот. Вы возмущены? Зря.

Однажды я мучилась вопросом, участвовать в скачках на ярмарке или нет. Подруги уже давно записались и выбирали себе наряды. Ездок я неплохой, но через барьер прыгать боялась. Тогда отец дал мне два листа бумаги, велел написать на одном "да", на другом — "нет".