Город мёртвых (СИ) - Яковлева Светлана "Miletana" - Страница 39

– Кроме тебя.

Прошедшая тяжёлая ночь вновь всплыла в моей памяти. Если до этого момента я ещё и сомневалась, то, после всего пережитого, теперь могла сказать точно – Том сейчас был смыслом моего существования. Ни больше, ни меньше. Сама вероятность его исчезновения из моей жизни вызывала во мне приступы страха и паники.

Мои размышления были прерваны копошением собаки возле двери. Возможно, конечно, не было ничего странного в том, что Шекки просто обнюхивала входную дверь, она не лаяла и даже не рычала, но меня её поведение как минимум озадачило.

– Мне жаль, – посочувствовал Том, несколько опуская мою последнюю фразу, которую он, бьюсь об заклад, расслышал.

– Не нужно, – убедительно попросила я, отстраняясь от него. – Мёртвое – мёртвым, живое – живым… Не хочу переживать об этом снова.

Откуда-то издалека, очевидно с улицы, мне послышался еле уловимый звон. Интересно, какого чёрта там происходит? Или может, мне просто показалось?

– Тин? – удивлённо посмотрел на меня англичанин, совершенно не понимая, почему я так старательно пытаюсь вывернуться из его рук. – Я чем-то обидел тебя?

– Нет, всё в порядке, – стараясь не подымать панику на пустом месте, сказала я как можно спокойнее. – Отпусти меня.

Но Том совершенно не понимал, что со мной вдруг произошло, и это делало его только упрямее:

– Если я в чём-то виноват перед тобой, скажи мне…

– Всё в порядке, – настойчиво повторила я, не желая делиться с ним своими возможными пустыми вспышками подозрительности.

Я приподнялась, стараясь не шуметь, и внимательно прислушалась к окружающим нас звукам. Резкое потрескивание камина и глухое клацанье когтей собаки по паркету, к сожалению, мешали услышать что-либо ещё.

– Да стой же ты! – наконец потеряв веру в моё благоразумие, повысил Том голос, цепляясь в последний момент мне в простынь и рывком усаживая обратно. – Довольно!

От неожиданности я коротко пискнула, рухнула на колени и возмущённо уставилась на него в ответ. Чтобы тут же не разразиться великим и могучим во всей красе и вслух, честно, мне пришлось собрать все свои жалкие остатки самообладания. Очевидно то, что я вот-вот взорвусь, было видно невооружённым глазом, так как Том предпочёл схватить меня мёртвой хваткой за плечи, чтобы я даже не подумала вырваться.

– Спрашиваю ещё раз, – вкрадчиво заговорил мужчина. – Что случилось?

– Для этого совсем не обязательно было меня обездвиживать, – недовольно заметила я, чувствуя, с какой силой впиваются в меня его руки. Пожалуй, позже я найду на своих плечах парочку другую синяков.

– А что я могу ещё сделать?! Ты в очередной раз пыталась уйти от разговора! Я уже просто ненавижу, когда ты начинаешь убегать!..

– Хорошо, хорошо! – заторопилась я. – Тебе не кажется, что Шекки ведёт себя странно?

– Шекки? – пусть Том и не сразу понял, о ком я говорю, но секундой позже всё-таки перевёл внимание на собаку.

А собака тем временем тихо и заунывно скулила, нарезая круги вокруг входной двери, поджимая неправильно купированный хвост и взъерошив шерсть на загривке. Вела она себя действительно как-то очень уж странно…

– Она что-то чует, – согласился Том.

– Или кого-то, – добавила я. – И самое странное, что в присутствии зомби она бы вела себя совсем по-другому.

Одна из пережатых рук уже начинала неметь, пришлось с силой дёрнуться в сторону, чтобы напомнить о своём незавидном положении:

– Теперь отпустишь? – вопросительно уставилась я на англичанина.

Том молча разжал хватку, поднялся и тактично помог мне встать на ноги.

– Извини…

– Проехали, – сдержанно отмахнулась я.

– Как думаешь, что может быть там? – спросил он, с подозрением вглядываясь в окна.

Я затянула, так и стремящуюся свалиться с плеч, простынь потуже, и прошлёпала босыми ногами ближе к двери, неловко подхватив автомат:

– Сейчас разберёмся.

Быстро выглянув в ближайшее окно, я обнаружила, что непосредственно за дверью никого не было. Значит, нечто, встревожившее собаку, ходило где-то поблизости. Попытавшись на всякий случай вскинуть автомат, я вдруг встретилась с неприятностью – моё облачение было для этого просто не приспособлено. Ощутив себя толи мусульманкой, толи греческой богиней с автоматом, я испытала некий конфуз. Это же надо было какой-то твари подобраться к нам именно сейчас! «Или… какой-то дуре затеять весь этот спектакль, даже не удосужившись проверить окрестности после ночлега?» – ехидно добавил внутренний голос.

Тем не менее, сокрушаться по этому поводу уже было поздно. Бегло осмотрев двор, я вспомнила, что слышала какой-то отдалённый звон. Это вполне могло быть стекло. Я ведь вчера разбила окно в кирпичном строении, где искала аптечку. Но это же не может быть тот труп, верно? Уж очень он не походил на те, которые могут вдруг подняться…

Отсюда это злополучное здание было плохо видно, его заграждал хлипкий настил, оберегающий от сырости жалкие остатки поленницы. К счастью, я вовремя вспомнила, что здесь был чердак.

– Том, – решительно обратилась я к своему спутнику, подходя ближе и протягивая ему автомат. – Идём наверх.

Не тратя ни минуты, я буквально побежала к лестнице.

– Куда мы идём? – не понял Том, тем не менее, стараясь не отставать от меня. – Ты что-нибудь заметила?

– Я ничего не увидела. Нам нужен обзор получше, – терпеливо разъяснила я, неловко, но достаточно прытко забираясь по приставленной лестнице наверх.

Никакого излишества у входа на чердак не было, он представлял собой просто прямоугольный проём в потолке. Очевидно, хозяин, когда-нибудь в далёком и светлом будущем, собирался обустроить второй этаж и возвести здесь нормальную лестницу, но, по понятным причинам, не успел.

Ступив на запыленные доски чердака, я, к своей радости, обнаружила в стенах несколько довольно крупных не застеклённых окон. Побегав между ними, я выбрала самое удачно расположенное и замерла. После старательного осмотра, я наконец-то увидела движение…

– Вот зараза! – негодующе прокомментировала я увиденное.

– Медведь?! – несказанно удивился Том, пристроившись рядом.

– Да тихо ты…

– Это же медведь! – возмутился моему спокойствию мужчина.

Да уж, давно я не видела такого живого интереса в глазах этого англичанина.

– Ну, медведь, и что теперь? – вздохнула я, наблюдая, как животное ходит прямо под разбитым мною окном, разгребая лапами осколки стекла и, время от времени, потягивая носом воздух.

– Как он здесь оказался?

– Оглянись – лес вокруг, – ехидно подметила я.

– Потрясающе, – Том смотрел на зверя восхищённо, будто никогда раньше не видел ничего подобного.

– Не разделяю твоего восторга, – мрачно пробубнила я себе под нос.

Судя по размерам, медведь был молодым. Обычный такой сибирский бурый медведь. Решившись, наконец, он тяжело плюхнулся на подоконник, сметая остатки разбитого окна, и заскрёб по кирпичной кладке задними лапами, старательно подтягиваясь наверх. С грохотом упала задетая им пустая бочка, которой я вчера успешно воспользовалась, и скатилась к крыльцу. Поняв в чём дело, я сдавленно простонала:

– На запах пришёл, гад!

– Какой запах? – живо поинтересовался Том.

– На запах тухлятины! – вознегодовала я, машинально хлопая себя по лбу. – Я вчера самолично это окно разбила, а там труп лежал! Вот и… ох, ты ж чёрт!

Информацию о трупе Том принял во внимание, но заострять на этой теме внимания не стал, вместо этого задав более насущный вопрос:

– Так он его сожрёт и уйдёт?

– Как бы не так…

Нервно усмехнувшись, я принялась прокручивать в голове все имеющиеся у меня знания об этих мохнатых, после чего уверенно заявила вслух:

– Медведи, особенно молодые, очень любопытны. Закончив с трупом – он полезет в нашу машину…

– А туда то зачем? – искренне не понял Том, теперь с опаской поглядывая на медведя, уже исчезающего где-то внутри здания.

– У нас там припасы, – простонала я. – Сейчас осень и он нагуливает жир. Людей сейчас нигде нет, вот он и не боится – лезет, куда душа пожелает! От природы они ленивы, и им проще наворовать то, что плохо лежит, чем охотиться. К тому же он запросто помнёт нам машину! Вскроет как консервную банку! Я уже не говорю о том, что он может додуматься полезть в дом, а двери и окна для него вынести – раз плюнуть!