Пистолет и Роза (СИ) - Туманская Ксения - Страница 34

Я рыкнула, читая дальше свою липовую биографию. Мисс Гвендолин Джонсон, то есть я, прихожусь младшей сестрой Гарольду Джонсону, владельцу небольшой нефтяной компании, то есть Стивену, и обручена с Дэвидом Меллоун, наследником крупной IT-корпорации где-то в восточной Европе, то есть с Джеймсом. С последним у меня вечная любовь и свадьба в марте. Н-да… Сама же Гвендолин не обладает ни острым умом, ни выдающимися талантами. Прикажете играть болтливую дуру, которая полностью зависит от своего мужчины?

При встрече закачу Фьюри скандал, ключевой фразой которого станет «Ты меня не любишь, не жалеешь!» из стихотворения Есенина.

Пролистала приложенные материалы, на изучение которых у меня ещё есть время, и наткнулась на записку:

«Чёрное платье в шкафу. Маска в ящике тумбочки. Соответствуй образу и не злись. Ник.»

— Дорогой жених, — обратилась я к Барнсу, — ты уже ознакомился с материалами? — кивок. — Значит, их доставили с утра. А ты отдавал себе отчёт, что чтобы соответствовать образу мне нужно больше времени, чем некоторым? А в запасе только, — я взглянула на электронные часы, примостившиеся на полке шкафчика, — три часа. Так что вот сейчас я буду марафетиться, а ты вводить меня в курс дела. Понял, солнышко?

— Как скажешь, котёнок, — осклабился Зимний солдат.

Следующий час, пока я, извините за подробности, брила ноги, выщипывала брови и наносила отчищающий поры скраб на лицо, из-за двери ванной мне читали досье на Марка Коллинза, к которому мы, собственно, и намыливались, его ближайшее окружение и пытались пересказать план поместья. Я сдержанно хихикала, наслаждаясь тем, что умудрилась заставить Джеймса плясать под мою дудку и что лёд между нами тронулся. Неужели есть возможность вернуться к мирным отношениям, царившим до приезда в Америку?

Наконец, решила покинуть ванную, поняв, что делать мне здесь больше нечего. Косметика, которую мне приготовила добрая Мэрилин, лежала на верхней полке платяного шкафа в спальне. Поднялась с бортика ванной, поскользнулась и упала, приложившись затылком к этому же треклятому бортику. Перед глазами поплыло…

- Милая, это доктор Коллинз, он вылечит тебя, — светло улыбающийся мужчина, ровесник родителей, чуть склоняет голову в приветствии. Я чуть приподнимаюсь на локте и падаю обратно. По телу растекается омерзительная слабость. — Она очень слаба.

— Здравствуй, Амелия, — доктор присаживается на край кровати и берет меня за руку. — Зови меня дядей Питером. Мы же подружимся, да?

Киваю, впиваясь взглядом в лицо врача. Светло-коричневые глаза под ломанными бровями, кривоватый нос и тонкие губы. Волосы чёрные с белыми ниточками. Забавный. И, наверное, очень добрый.

— Я сделаю тебе новые косточки и ты больше никогда не заболеешь, — заговорщески подмигивает мне дядя Питер. В руку входит тонкая острая игла шприца. Сначала больно, а потом становится тепло, звуки смешиваются и отходят на второй план.

Глаза слипаются…

Что, чёрт возьми, это было?! — первая паническая мысль, когда я сфокусировала взгляд на синей стене напротив. Голова гудела, как средняя школа на большой перемене.

Это не могло быть моими воспоминаниями. Я никогда не болела костными заболеваниями и никогда не встречалась с человеком по имени Питер Коллинз. Но это было настолько ярко и почти ощутимо, будто реально когда-то произошло со мной.

Я знала, что у Джеймса бывают приступы воспоминаний — однажды он даже зеркало разбил бионикой, пытаясь совладать с головной болью, вызванной осколками памяти. Но это никак не вязалось с моим лже-воспоминанием.

— У тебя там все в порядке? — поинтересовались из-за двери.

— Типа того, — голос дрогнул. Кое-как я поднялась на дрожащие ноги и уставилась на своё отражение в зеркале. Ну и что это за швабра глазастая? — истерично хихикнула. Что там Ник писал? Соответствуй образу? Да я уже! На более бледном, чем обычно, лице прямо-таки читалось отсутствие интеллекта. Помотала головой, отчего блондинистые космы упали на лицо, прикрывая левый глаз. Образец первый — лихо одноглазое швабропобное. А вот и второй образец заглянул — недо-консервная банка шкафообразная. — Тебя ничего не смущает? — кашлянула я.

— Нет, — односложно ответил Джеймс и только сейчас окинул мою скромную фигуру заинтересованным взглядом. Даже оценивающим. Почему-то сглотнул, отчего кадык чуть дернулся.

— А ничего, что я не совсем одета? — на пару октав повысился мой голос. Да-да, на мне Барнс мог наблюдать лишь чёрное кружевное бельё, заботливо подобранное все той же Мер. Все бы замечательно, но она подобрала открытый бюстгальтер, открывающий вид на верх груди, и минималистические стринги. Больше всего меня коробило не это, а шрам на спине, который открывался сейчас во всей красе.

— Мы помолвлены, я не вижу в этом ничего такого.

— Не мы, а наши персонажи, — едко напомнила я, потянувшись к махровому халату, висящему на крючке.

— Одна деталь, — моё запястье легко перехватили. Мужчина извлек из кармана домашних спортивных штанов небольшую коробочку, открыл её и вытащил белое тонкое колечко с россыпью голубых камешков. Кому нужен золотой перстень с набалдашником — бриллиантом, когда здесь такое изящное чудо с моими любимыми топазами? — Дорогая Гвендолин, ты выйдешь за меня?

— О, Дэвид, — притворно вздохнула я, быстро хлопая ресницами. Сердце трепетало, несмотря на то, что я понимала — все понарошку. Но легкое волнение от того, что Джеймс так близко, держит меня за руку и ждёт ответа, не сводя с моего лица напряженного взгляда, не оставляло. — Конечно, да! Да! — в завершение я бросилась ему на шею и повисла. Мужчина обнял меня правой рукой за талию, отрывая от пола и прижимая к себе.

Время застыло снова. Мне чертовски этого не хватало. Мне не хватало его крепких объятий и того, как он зарывается носом в мои волосы, обдавая макушку горячим дыханием. Я не чувствовала, как внутри все замирает, а по телу расползается приятное тепло, рядом с Пьетро.

Джеймс стал моим Домом. И пусть он не чувствует того же ко мне… Он мне нужен. Я нуждаюсь в Нем.

Барнс аккуратно поставил меня обратно. Я разжала руки и позволила ему выпрямиться. Заглянула в льдисто-серые глаза, буквально кожей ощущая некую неловкость.

— Я немного переигрываю, да? — прикусила нижнюю губу.

— Для роли болтливой дуры не доигрываешь, — усмехнулся мужчина, одевая кольцо мне на палец. — Чувствуется, что зачатки интеллекта все же есть.

Я стукнула его по плечу кулаком. Зимний солдат находился в, на удивление, благодушном состоянии. Похоже, таблетки от Фьюри имеют эффект. А может, это какая-то наркота, и его просто штырит так? Ой, я тоже хочу!

***

До четырёх я успела накраситься — моих умений хватило на дымчатый smokу-eyes и ярко-малиновые губы, влезть в то чёрное атласное платье и туфли-лодочки. Кстати, корсет изнутри очень напоминал подкладку бронежилета, только очень тонкую. Плечи и ключицы открыты, отчего мне немного неуютно. В зеркале отражалась и я, и как будто не я. Отстраненная бледная девушка в платье с тяжёлой юбкой до колен настораживала, даже пугала. От меня самой снежная Королёва Гвендолин Джонсон оставила лишь чуточку испуганный, но любопытный взгляд.

— Ненавижу бабочки, чёрт бы их побрал, — в комнату вернулся Джеймс, облаченный в чёрный костюм-тройку и белоснежную сорочку. Я обомлела. Мужчина убрал волосы в аккуратный хвостик у основания шеи и избавился от щетины на скулах. До чего же красив у меня жених! Глаз не отвести. Сильный и грациозный, словно дикий большой кот. Опасный. Настоящая пантера.

И этот большой кот тихо чертыхался и вертел в руках обрез чёрной ткани, являющийся, по-видимому, бабочкой. И взгляд рассерженно-недовольный. С легкой улыбкой я поманила его пальцем и ловко завязала чёрный атлас. Опустила воротничок рубашки и пригладила. Сидел костюм отлично, и Барнс выглядел в нем так, будто всю жизнь только тем и занимался, что носил костюмчики.

Звонок в дверь нарушил идиллию.

— Это кэп, — прошипела я. - Иди, открой, мне надо ещё пару минут.