Импульс (СИ) - "Inside" - Страница 36

Эмили слишком обычная.

Лорейн с детства знает: люди, кажущиеся простыми снаружи, оказываются сложными внутри.

Не бывает таких, как Эмили — замученных обыденной рутиной, примитивных и однозначных; Лорейн просто в это не верит, глядя на нее.

Вот она смущенно опускает взгляд, прячет смех в кулаке; вот слегка поворачивается к Чарли — видимо, тот уже нашел нить, за которую можно потянуть — и увлеченно что-то рассказывает, тихо, вполголоса, но твердо, даже уверенно. Старое пальто то и дело спадает с плеч, шарф лезет в лицо, кофе убывает с утроенной скоростью, словно лифт, движимый беседой. Чарли тоже улыбается, и Лорейн с легким удивлением осознает, что улыбка у него искренняя.

Когда Эмили допивает свой кофе, стрелка наручных часов Чарли подползает к восьми; медсестра ойкает, извиняется и поспешно уходит, сказав что-то старшей Кларк. В ответ она получает искусственно-дежурный кивок.

— Что за черт? Зачем ты ее позвала? — Едва дверь захлопывается, Чарли закатывает глаза. — Думаешь, мне не на ком оттачивать свои навыки общения?

— Перед твоим обаянием никто не устоит. — Кларк поднимается с места. — Тем более тебе нужны… хм… союзники? — Она бросает на брата многозначительный взгляд. — О чем ты с ней говорил, напомни?

— Вы удивительно похожи, — очень тихо произносит Чарли. — Она тоже пытается сбежать из дома пораньше, потому что там невыносимо. Может, вам подружиться?..

— О господи! — Кларк смотрит на него как на сумасшедшего. — Конечно же, нет. Да что у нас вообще может быть общего?

*

Кларк собирает всех у себя в кабинете перед обедом — злая, взъерошенная, с видом побежденного во всех спорах человека, она достает из ящика пухлый голубой конверт и самым мрачным тоном, на который способна, заявляет:

— Угадайте, что этот придурок нам подсунул?

====== 16. The ABCs of XYZ ======

Комментарий к 16. The ABCs of

XYZ

Всем здравствуйте! На самом деле, все уже и забыли, наверное, о пациентах, но – нет, вспоминайте, уже пора.

Это первая глава “Импульса”, которая мне действительно нравится; и если она вам понравилась тоже – напишите об этом, потому что я чертовски волнуюсь. С:

И да, она действительно вышла большой – в ворде заняла около шестнадцати листов.

Я не знаю, когда Лорейн и Эмили поймут что-то, что должны понять – я просто пишу то, что на сердце.

Помните, пожалуйста, что я люблю вас. Потому что вы делаете меня той, кто я есть.

вашей Инсайд.

Забирайте саундтреки:

Troye Sivan – Lucky Strike

Hinder – The Life (Album Version)

Cue – Hello (для _того_самого_момента_ в кабинете)

Frightened Rabbit – Get Out (на конец главы)

если это тоска, то она глубоко внутри, если это печаль, то печатью в моих ладонях, говорю этим чувствам: уйди, уходи, умри, но боюсь я, что кто-то поймет их, увидит, тронет. если это боязнь — то бояться себя сама, если это спокойствие — страшное и пустое, не ищи меня, пусть меня забирает тьма, если чувства живые, то я не хочу — живою.

Она боится.

Кларк, ее внутренней силы, ее глаз, ее рук, ее белоснежного халата, ее внутренней стальной опоры и вот этих слов, брошенных на второй за утро операции:

— Вы не разочаровываете, Джонсон.

Не разочаровывать — значит проснуться посреди ночи, смыть ночной кошмар и сесть за старенький ноутбук.

Не разочаровывать — значит сидеть и читать учебник в половине третьего утра, заново зазубривая термины по неврологии, просто чтобы больше понимать Кларк.

Не разочаровывать — значит стремиться стать лучше. Намного лучше. В тысячу раз.

Чтобы услышать это, сказанное с одобрительной ухмылкой:

— Вы не разочаровываете.

Настоящий бешеный темп своей новой работы Эмили познает сегодня утром — перерыв между двумя операциями меньше сорока минут, и, едва Кларк заканчивает с одним пациентом, медсестра бежит в соседнюю, уже простерилизованную, операционную раскладывать инструменты, проверять готовность, заполнять бланки, а потом снова к столу, бок о бок с Кларк, пахнущей горьким деревом; принеси-подай-помоги; скальпель-дренаж-зажим.

Чем дольше Эмили рядом с Кларк, тем больше она понимает: солнце, что она носит в кармане, с каждой минутой притягивается к Лорейн все сильнее.

Она боится сама себя, осознает, что это ненормально — так зависеть от человека, которого знает меньше недели, но ничего не может сделать с этим — раскаленное карманное солнце уже переплетает свои лучи с белоснежным халатом нейрохирурга.

Эмили монотонно заполняет бумаги, мыслями находясь в утреннем кафе — если бы вопросительные знаки имели форму, она бы обложилась ими со всех сторон.

«Посидите с нами?» — и ни слова больше.

Ни одного словечка.

Даже намека на попытку разговора.

— Ненормальная. — Эмили ломает голову в поисках ответа. — Зачем так делать?..

А потом ее дергают в финансовый отдел, где с почетом вручают серебристо-зеленую карточку «Barclays» с первой зарплатой на новой должности и расчетом за старую, и мир вдруг ослепительно улыбается Эмили.

Она планирует: в большой двухчасовой перерыв между операциями сходит в ближайший магазин, где купит ежедневник — непременно черный и строгий, потому что от многочисленных записок-бумажек-заметок, постоянно сыплющихся из карманов, устает даже она сама; забежит выпить кофе с салатом в какое-нибудь теплое кафе, может, даже доберется до «Starbucks», что на соседней улице; и, конечно же, халат.

Она мечтает об этом так сильно, что почти ощущает на коже прохладный полиэфир, видит вышитый логотип Роял Хоспитал, вдыхает запах чистой ткани.

Но это потом; сейчас Кларк сидит в своем кресле, закинув ногу на ногу, и трясет в воздухе съехавшей с ноги туфлей, а вокруг нее, словно цыплята вокруг наседки, стоит вся команда.

Эмили забивается в привычный уголок между шкафом и тумбочкой, стараясь сделать вид, что ее нет, но Кларк неожиданно сворачивает конверт в трубочку и, направив его на медсестру, изображает выстрел.

Тебя заметили.

— Мосс занимается ерундой с утра пораньше. — Лорейн зевает. — Теперь он решил освоить скайп. Мне понравилось, я просто сделала звук на минимум и… Кхм… В общем: через неделю у нас внеплановая, привозят кого-то из «NHS» — кажется, главу трастового фонда, я в подробности не вдавалась — с опухолью на четверть головы. Прооперируем удачно — дадут премию и оплатят отпуск, налажаем — уволят с записью. И самое хреновое, — она кривится, — что это даже не самого Мосса приказ. Так что рекомендую начать знакомиться с делом, — нейрохирург достает из конверта охапку сложенных вдвое листов, — и вечером высказать свои идеи, как безболезненно удалить почти семь сантиметров этой дряни. К ней в подарок идут диабет, анемия и тяжелая переносимость наркоза, но это никого не останавливает. Вопросы?

— А премия большая? — сразу же интересуется Гилмор.

— Нет, это же Мосс выдает, — хмыкает Кларк.

Сара первой забирает листки и бегло просматривает:

— Есть что-то, чего тут нет?

— Понятия не имею, — честно отвечает Лорейн. — Пока что наш будущий пациент проходит лечение у Роба, так что мы можем дергать его сколько захотим, но со вторника его переводят во власть Мосса, и достать приватную информацию будет проблематично.

— Не курит, не пьет, не принимает… — Гилмор шелестит страницами. — Так не бывает.

— Не бывает, — кивает Кларк. — Тем более токсинов в крови хватает для более интересных сведений. В общем, — она потягивается, — это все надо будет решить до вечера: уже в пятницу мне нужна будет полностью оформленная папка с правдивыми данными, а не эта чушь, что диктовал мне Мосс. Я его не слушала, если честно, а данные вообще пришлось забирать в ортопедии. — Нейрохирург показывает на красно-желтый логотип конверта.

— Сдается мне, что он и сам не рад, — бурчит Кемп.

— Еще бы, — фыркает Райли. — Запорем мы — уйдет и он. Да бросьте, — он машет рукой, — справимся, и не такое проворачивали. Ставлю сотню баксов, что если все пройдет отлично, то у нас будет новый шеф. Может быть…