Война Волка (ЛП) - Корнуэлл Бернард - Страница 33

Я поклялся, что закончится смертью Скёлля, Или моей.

Этой ночью дождь прекратился, на рассвете показалось ясное бледное небо. Легкий ветерок стал теплее, обещая весну, Я проснулся с воспоминанием о смерти Стиорры и с абсурдной надеждой, что она может быть жива, Я чувствовал, что боги меня оставили, и внезапно мне захотелось сорвать с шеи свой молот и швырнуть в огонь очага, но осторожность остановила меня, Я нуждался в помощи богов, а не во вражде, и поэтому сжал амулет в ладони.

— Разумно было бы, господин. — Финан вошел и присел перед разгорающимся очагом. — взять хотя бы день отдыха. Лошадям это нужно. Нам бы самим обсохнуть. День начался неплохо.

Я кивнул.

— Но я хочу выслать разведчиков.

— На восток? — догадался он.

Я кивнул.

— Убедиться, что Скёлль больше нас не преследует, А потом опять пойдем на восток, домой.

Слово «дом» горчило, как пепел во рту, Я вспомнил, как радовалась Стиорра, впервые увидав Беббанбург, вспоминал, как она гнала лошадь по песчаному берегу, блеск глаз и ее громкий смех.

— Мы вернемся к дороге? — спросил меня Финан.

— Возможно, это самый быстрый путь.

— Сигтрюгр теперь, должно быть, уже знает новости. — сказал Финан. — Он, может быть, уже в пути.

— Возможно, на той же дороге, которой пойдем и мы. — согласился я и вздохнул. — Если он идет.

— А почему нет?

— Может, ему угрожают мерсийцы?

Я ненавидел неопределенность, Я не знал, где мы, я не знал, что случилось в Мерсии, в Кумбраланде или в Эофервике, Я даже не знал, что произошло в Беббанбурге, Должно быть, к этому времени до моего сына уже дошел слух о судьбе сестры, возможно, он повел воинов отомстить за нее?

— Ты не думал об Этельстане? — спросил Финан.

— О чем?

— Мы, возможно, ближе к нему, чем к Сигтрюгру, и Этельстан твой должник.

Я поморщился.

— Я люблю его, однако он становится все больше похож на своего деда, опьяненного богом. Этот мелкий самодовольный ублюдок хотел, чтобы я принес ему клятву.

— Все же, он обязан тебе. — настаивал Финан. — и норвежцы угрожают ему точно так же, как и Сигтрюгру.

Я думал об этом, но думать было непросто, Я постоянно видел Стиорру, которую тащат из стены щитов, слышал ее крик, когда опускался меч, и по улице разливалась ее кровь, Я молился, чтобы она умерла быстро, Я пытался вызвать в памяти ее образ, но не мог, как не мог увидеть и ее покойную мать, Гизелу.

— Господин. — встревоженно произнес Финан.

— Слушаю.

— Скёлль ведь угрожает и Мерсии. — Финан стоял на своем. — Если он потерпел неудачу с Эофервиком, Честер может стать неплохим утешением.

— Если мы пригласим Этельстана в Нортумбрию. — сказал я. — это признание нашей слабости, значит, мы не можем контролировать свое королевство, Кроме того, он в первую очередь должен помочь отцу разбить мерсийских мятежников. Может, он и покончил с Цинлэфом, но остаются другие.

— Возможно, мятежники уже разбиты?

— Может быть. Но если Этельстан поможет нам разбить Скёлля — что станет потом с западной Нортумбрией?

Финан понял мои подозрения.

— Этельстан будет удерживать Кумбраланд?

— И сделает его частью Мерсии, частью Инглаланда, А Кумбраланд принадлежит Нортумбрии, и мой зять — король Нортумбрии. — я помолчал. — А если Этельстан нам поможет, тогда он потребует от меня клятвы.

— Которую он не получит.

— Нет, покуда я жив. — мрачно ответил я. — К черту христиан. — добавил я. — к черту Эдуарда и его Инглаланд. Я дерусь за свою страну.

— Значит, идем к востоку. — подвел итог Финан.

— Идем к востоку.

— Я поведу полдюжины разведчиков. — сказал он.

— Просто проверь, что нам можно идти на дорогу. — ответил я. — поскольку это, наверное, скорейший путь назад, к Эофервику.

— И выдвигаемся завтра?

— Выдвигаемся завтра. — согласился я.

Но мы ушли в полдень, потому что за нами шла охота.

Скёлль Гриммарсон жаждал мести. Когда я впервые услышал об убийстве Стиорры, то хотел немедля вступить в бой с убийцами, но здравый смысл остановил меня, Скёлль, обнаруживший раненного сына, должно быть, ощутил такой же порыв — скакать за теми, кто посмел оскорбить его семью, и убить их самым изощренным способом, какой только мог родиться в его грязном уме.

Я позволил рассудку управлять собой, поскольку знал, что мы в меньшинстве, и нападать на Скёлля — значило призывать свою смерть, а у Скёлля не было такого ограничения. Он знал, сколько нас, знал, что числом он нас превосходит, и значит, все, что он должен сделать — найти нас, вступить в бой и убить. Не знал он только того, что в затухающих сумерках прошедшего дня, в дождливом сумраке ночи, разведчики Скёлля видели наши следы, ведущие на восток, но не заметили, где мы повернули на юг. Скорее всего, они провели холодную мокрую ночь под голыми деревьями, ожидая продолжения погони на рассвете, и, к счастью для нас, продолжили двигаться на восток, пока не догадались, что едут не туда, Финан и его люди видели врагов, когда те возвращались обратно по своим следам.

— Я думаю, что они заметили дым и собираются проверить, откуда он идет. Так что скоро они будут здесь, господин.

— Сколько их?

— По-моему, три корабельные команды. Трудно разглядеть из-за деревьев. Но много. Чересчур много, И с ними Скёлль.

— Вчера я его не видел.

— Он здесь, это точно. Этот белый плащ ни с чем не спутаешь, господин, И с ним не меньше, чем три корабельные команды.

Три корабельные команды — это около ста двадцати человек, а на дороге мы видели куда больше. Значит, Скёлль разделил свое войско, часть людей отправил домой с рабами и захваченным скотом, а часть повел разыскивать нас.

Теперь он был к востоку от нас и двигался в нашу сторону, а значит, нам нельзя ни возвращаться к дороге, ни ехать на восток, и у меня не осталось выбора, только двигаться дальше на юг.

— Как думаешь, далеко до Меймкестера? — спросил я Финана, когда мы выехали из усадьбы.

— Твоя приятельница уверяла, что два дня пути.

— Она была не особо уверена.

— Должно быть, недалеко.

Мы могли бы идти на юг, к Меймкестеру, и, если удастся убедить гарнизон отворить ворота, мы окажемся в безопасности. Мне противна была мысль о том, чтобы спасаться и умолять об убежище, но идея умереть нравилась еще меньше, так что мы пошли к югу. Впереди нас, как обычно, скакали разведчики, но на этот раз, и за нами следовали шесть крепких воинов, которым я приказал высматривать погоню, Я пытался вспомнить имя командира гарнизона Меймкестера, человека, не впустившего нас, когда мы ехали в Честер, Треддиан! Этельстан говорил мне, что заменит Треддиана, и я надеялся, что новый командир, если он уже назначен, окажется более гостеприимным, потому что, если Скёлль неуклонно продолжит погоню, мне понадобится убежище в стенах Меймкестера.

Прежде чем покинуть тот дом, я предпринял меры предосторожности, Я дал Вибург немного серебра и велел ей взять всех людей, все ценности и весь скот, и увести в лес за поместьем.

— Скёлль Гриммарсон явится. — сказал я. — и спросит, видела ли ты меня. Тебе лучше не быть здесь и не отвечать ему, И предупреди остальные поместья в долине.

Она содрогнулась.

— Надеюсь, он не спалит наш дом.

— Потом построите заново. — сказал я. — как все мы делаем, И — мне жаль.

Да, я жалел — и эту женщину, и Нортумбрию, и себя. Моя дочь мертва. Эта мысль наполняла меня глубокой печалью и побуждала к мести. Но чтобы метить, мне нужны еще воины. Мне нужно войско Сигтрюгра, или больше моих людей, оставшихся в Беббанбурге, И я поклялся, что, когда получу людей, я пронесу по Кумбраланду огонь и смерть, Надежда на эту месть была моим единственным утешением.

Мы проскакали на юго-восток по длинной равнине и на ее дальнем краю свернули на юг, в более широкую долину. Это Вибург подсказала мне, куда ехать. Она говорила, что во второй долине мы найдем дорогу, ведущую к югу.

— Это старая дорога, господин. Всегда там была. Задолго до того, как мы пришли. — сказала она нам у ворот своего поместья. — И, сели встретите Хергильда с братьями. — продолжала она. — предупредите его насчет Скёлля.