Пепел Вавилона (ЛП) - Кори Джеймс - Страница 56

Спустя несколько дней после ухода «Коннота» Филипу приснилась Земля. Только это была не Земля, а мощный корабль, весь покрытый сетью рабочих платформ и лесов, уходящих куда-то вниз. В ядре пылал огромный огонь, а Филип блуждал, пытаясь что-то найти. Что-то ценное, что имел и утратил, или это от него спрятали. И ещё его кто-то преследовал, и в своих поисках он то превращался из охотника в жертву, то опять становился охотником.

В том сне он плыл по длинному коридору. Со всех сторон на стенах мелькали поручни, только он не мог до них дотянуться. И запах там стоял сильный и жаркий. Открытое ядро Земли. Её пылающее сердце. Но в самом конце туннеля ожидало что-то ещё. Его мать и армия мертвецов, те, кого он убил. В стуке костлявых пальцев по палубе слышались и угроза, и обещание. Филип с криком очнулся от сна, вцепившись в ремни кресла, словно они хотели его задушить.

Снова раздался стук пальцев, дверь каюты тихо открылась. В дверном проёме появился Карал, и взгляд у него был встревоженный. А может быть, возбуждённый.

— Привет, Филипито. Бист бьен?

— Порядок, — сказал Филип. 

Интересно, который час? Похоже, проснулся посреди цикла, хотя трудно судить. В последнее время он так много спал, что легко потерять счёт времени. С тех пор как стало нечем заняться, лишь ждать — неважно, как проходят часы. Но спать слишком долго — то же самое, что недосып. После этого он оставался усталым и разбитым.

— Тебя зовёт Марко. Командная палуба, слышь?

Филип махнул в знак согласия левой рукой, расстёгивая правой ремни.

— Зачем? — спросил он. — Что-то случилось?

Встревоженный взгляд Карала сменился грубой ухмылкой.

— Ага, — сказал он. — Но пусть Марко покажет сам.

Подтягиваясь вверх по колодцу лифта, Филип слушал стук в груди. Неприятное, не до конца рассеявшееся ощущение из того сна перетекало во вполне реальный корабль под его руками. Тревога и возбуждение рядились в одежды друг друга, говорили единым голосом. Когда он добрался до командной палубы, горело боевое освещение, экипаж рассаживался по креслам — Сарта застёгивала ремни, Крылья уже на месте, из кабины нёсся голос Бастьена. Филипа захлестнуло предчувствие надвигающейся атаки. Слова звучали резко и кратко. Воздух словно очистился, как будто Филип видел всё впервые.

Марко потянулся, развернул на шарнирах кресло, встречая Филипа. В глазах отца плясали отблески огоньков монитора. Филип отдал честь, Марко развёл руки.

— Наш час наконец настал, Филип. Все ожидание, все наши жертвы вели сюда, к этой минуте. 

В такие моменты он всегда начинал говорить почти как землянин. Филип кивнул, сердце забилось быстрее. Он не знал, смотреть ли ему на Марко или правильнее было бы обратиться к экрану. Марко рассмеялся, привлёк его к себе. Он указывал на светящуюся точку — тактический индикатор.

Если бы Филип смотрел на неё не из корабля, невооружённым глазом или через камеры, улавливающие тот же спектр, мерцание огонька корабля потерялось бы в звёздном небе. Даже Церера показалась бы просто кусочком тьмы, поглотившим свечение звёзд. На экране нужный огонёк подсвечивался, размечался путь. Филип бросил взгляд на Марко, спрашивая разрешения, тот кивнул в ответ, и он уменьшил масштаб, чтобы увидеть полную траекторию корабля.

Одинокий корабль, мчащийся с Цереры на Тихо.

— Фред Джонсон, — сказал Филип.

— Ещё лучше, — спокойно ответил Марко, казавшийся одурманенным от удовольствия. — Посмотри на сигнатуру движка.

Филип взглянул — и не поверил глазам. Дыхание перехватило. Соответствует «Росинанту». Корабль Джеймса Холдена. Его предательница-мать. Средоточие всего, что он так ненавидел, всего, что нужно преодолеть. И вот его преподносят им на блюде.

— Я их отследил. Они уже вышли из диапазона защиты, орудия с Цереры их больше не прикрывают. В ближайшем космосе нет никого кроме них — и нас.

Улыбка Марко оставалась блаженной, но выражение тёмных глаз изменилось. Вместо того, чтобы тонуть в наслаждении моментом, он наблюдал за Филипом. Не просто смотрел — заглядывал в душу.

— Карал, — окликнул Марко. Тот замер, наполовину пристегнувшись к креслу. Марко чуть подался к нему. — Ты нужен на техническом обеспечении. Контроль повреждений, ты не забыл?

Карал пожал плечами и отстегнулся. Марко перевёл взгляд на Филипа, кивнул в сторону кресла — это твоё место. Займи его. Когда ноги Карала наконец скрылись в лифте, Филип подтянулся к креслу. Экран заполняли контроллеры управления оружием. Торпедами. Орудиями точечной обороны. Меч «Пеллы» теперь оказался в его руках.

Где-то далеко раздался вой сирены предупреждения. «Пелла» просыпалась после долгих недель дрейфа. Игла кольнула, входя в его вену, холодный бодрящий поток энергии обжег Филипа. Он как будто он сам становился огнём, пожирающим всё, к чему прикасается.

На тактическом поле появились две новые точки. Новые звёзды в полной огоньков темноте, обе помечены как свои. «Кото» и «Шинсакуто» вышли из укрытия и объявили об атаке. «Пелла» вокруг Филипа подпрыгивала, и с ней все кресла командной палубы. Бастьен разворачивался, и подвески в унисон заскрипели — кресла всегда следовали новому направлению, которое выбирали двигатели. По кораблю сквозь кости Филипа нёсся грохот приводов. Вокруг тела растекался гель кресла-амортизатора. Как будто наблюдая со стороны за кем-то другим, он стал вводить данные для стрельбы. Один корабль против трёх. «Росинанту» не спастись.

— Он нас заметил! — выкрикнул Бастьен. — Навёл на нас лазер!

— Филип, — сказал Марко.

— Са са, — ответил Филип, направляя ОТО в сторону далёкого мерцающего огонька — врага, готовясь отразить любую торпеду. 

«Пелла» сделала новый рывок вперёд, гравитация стала ещё сильнее. Филип прижал руки к бокам, держа пальцы на кнопках пульта управления. Попытался вдохнуть. Пять g. Шесть, и ускорение нарастает. Волки вырвались на свободу. Стая гонит добычу.

Зрение сузилось, с периферии подступали тени, как мёртвые из его сна. У Филипа появилось странное чувство — как будто она сейчас здесь. Наоми Нагата. Нет, дело только в кошмарном сне и пяти g, будоражащих кровь. Кресло-амортизатор влило новую дозу сока, сознание прояснилось. Губы Филипа всё сильнее немели, не слушались. Он больше не мог оторвать от кресла голову. Как будто сам сделался кораблём. Или корабль становился им.

Филип слышал, как отец пытается говорить, но ускорение влияло и на него. Корабль ревел, его структура менялась, подстраиваясь и прогибаясь под ускорение. Раздался высокий гармоничный звук, похожий на удар колокола.

На мониторе Филипа всплыло сообщение. От отца. От капитана. Командующего Вольным флотом и освободителя Пояса.

«Огонь по готовности».

— Подтверждаю, еще четыре движущихся объекта, — сказал Алекс, его голос звучал одновременно напряженно и спокойно.

— Вижу, — отозвалась Бобби, ее челюсть ныла от тяжести ускорения. 

Панель управления орудиями распознала новые торпеды, добавив их к уже выпущенным шести. Три приближающихся к ним корабля распознаны как «Пелла», «Кото» и «Шинсакуто». Личный корабль Марко Инароса и два корабля прикрытия. А у «Роси» за спиной ничего кроме раскаленного выхлопа. Враги еще далеко — миллионы км. «Роси» уже прошел мимо них. Они как бегущий за мячом ребенок на футбольном поле, а три игрока команды соперников стартовали на перехват. Только у игроков еще и пушки.

Когда «Роси» достигнет математического равновесия скорости, массы и середины дистанции, придется сделать нелегкий выбор. Развернуться и начать торможение, которое должно окончиться на Тихо, или увлечь погоню в бесконечность. Если они позволят преследователям загнать себя в пустынные зоны, где нет баз и станций, то погоня обернется борьбой за выживание: у кого первым закончатся припасы или топливо для ядерного реактора. Принимая во внимание, в каком состоянии сейчас внешняя система, разумнее начать торможение в сторону Тихо в надежде, что подкрепление со станции сможет добраться до них до того, как Вольный флот размажет их в лепешку из стали и крови.