Голод Рехи (СИ) - "Сумеречный Эльф" - Страница 91

— Ничего, Ларт, ничего, — попытался успокоить его Рехи. Он ощущал себя последним здравомыслящим существом в компании двух безумцев, ищущих высшие смыслы и тайные знаки в каждой подлости судьбы.

— Бог нас возненавидел после Последней Войны, — зачем-то уточил Ларт, а Сумеречный в тон ему ответил:

— Если бы бог… Ваш бог — не бог. Вы оба! Не считайте кого-то богом лишь за то, что он показывает свою силу. В нем нет ни высшей кары, ни высшей справедливости. Есть только ошибка семарглов. И что-то еще…

— Что-то? — насторожился Рехи, как зверь, учуявший добычу. С первого видения он догадывался, что посылают ему эти сны не ради обучения знаниям прошлого. Митрий снова использовал его как орудие для достижения своих целей. Только через память Рехи он добирался до событий трехсотлетней давности, только через видения, которые делались все опаснее, получалось докопаться до чего-то сокрытого пылью веков.

— Ты должен узнать. Это в своих снах о прошлом, — подтвердил догадки Сумеречный. — Пусть я и почти всеведущий, но кое-что скрыто и от меня. Двенадцатый что-то прячет, какой-то свой страшный поступок, позор. Митрий считает, что это разрушение вашего мира. Но, думаю, здесь кроется нечто более сложное. Разрушение мира Двенадцатый считает высшей карой и высшей справедливостью.

— Пусть засунет свою «справедливость» знаете куда! — прорычал Ларт, сжимая кулаки. Он подался вперед, обнажая меч и грозно выставляя его вперед, точно готовясь сразить незримого соперника. — Рехи, ты тоже видишь? Видишь этот красный свет на горизонте!

Глаза Ларта остекленели, а взгляд пронзал даль. Он смотрел сквозь горы и ядовитые туманы. Он видел яркий свет красных сумерек.

— Вижу. С первого дня пути. Всю жизнь.

— А я вот только увидел. Красный, как кровь… Как все пороки, замешанные на ней. Все это время, всю свою жизнь, я все же считал, что у нашего мира есть бог, есть тот, кто смотрит за нами.

— Есть. Наверное. Но это не Двенадцатый, — уточнил виновато Сумеречный.

— И куда он делся? — встрепенулся Ларт, озираясь по сторонам.

Отдохнувший после состояния тьмы Страж Вселенной просто рассеялся среди камней, смешался с пеплом, который нес вместе с каменной пылью ветер.

— Исчез, улетел куда-то. Это его обычное состояние, — пожал плечами Рехи. — Ну что, разобьем здесь лагерь? Пещера неплохая вроде.

— Вполне, — согласился Ларт.

— Надо поесть, трехногий ты ящер. Эта беготня порядком меня вымотала.

Они кивнули друг другу. Рехи довольно приторочил к поясу привычный костяной клинок, Ларт повесил ножны. Они сидели на камнях и какое-то время не желали шевелиться: навалилась непомерная усталость, а голод оглушил тяжелым обухом.

— Надо встать… — скомандовал Ларт. И они накинулись на еду. На тела себе подобных. Слегка остывшая кровь щедро хлынула в горло, и Рехи застонал от радости. Он так не ел еще со времен битвы в ущелье и последней оргии в честь победы над людоедами. Но тогда вкус крови отзывался омерзением: на празднике они пожирали пленников. Теперь же досталась настоящая добыча — поверженный враг.

По законам их мира это считалось более чем нормальным, но Рехи даже никогда не задумывался о норме. А Ларт зачем-то думал, только не менее рьяно разгрызал кости. Он торопливо отрывал куски мяса и частично заворачивал их в обрывки кожаных одежд врагов — берег на будущее. Ел он все больше пригодные в пищу органы. С наслаждением вкушал вырванные сердца, как и обещал, выедал мозги, глотал целиком куски лиц и заостренные длинные уши.

— Все… — выдохнул Ларт, довольно облокачиваясь о валун. Им бы еще стоило вернуться назад, чтобы захватить несколько тел. Мясо, конечно, быстро портилось, а кровь еще быстрее остывала, но восполнило бы силы на какое-то время.

Пелена сытости не велела двигаться. Рехи слегка тошнило, будто он отвык наедаться досыта. Или так действовало недавнее присутствие Сумеречного Эльфа. Вечно он все портил!

— Ладно, теперь пошли за остальными, — скомандовал Ларт. И они вернулись в ущелье. Оказалось, не так уж далеко бежали, просто подъем тропы случился крутой, потому отнял немало сил. Ларт торопливо срезал с убитых лучшие куски мяса, вновь завернул в обрывки одежд, соорудив подобие мешка.

«Когда их кровь остынет, а мясо подсохнет, Ларт позволит… питаться собой. Это неправильно. Я же обещал не причинять ему боли. Только как мне отказаться?» — понял Рехи. Их странный негласный договор продолжал действовать. Впрочем, эти укусы вошли уже в привычку, приятную и волнующую.

— Остальное — ящерам. Не утащим больше. Где-то недалеко есть их гнезда. Когда это мясо закончится, поохотимся.

— Да, — кивнул Рехи, поражаясь, как быстро меняется образ Ларта. То он искал высшие смыслы, то деловито свежевал бывших своих полукровок. Покончив с этим делом, он спросил вновь как Ларт-мудрец:

— Так, Рехи, а теперь рассказывай все по порядку. У нас достаточно мяса, чтобы устроить привал. Поэтому ешь и рассказывай.

К тому моменту они уже устроились в отобранном логове. Пахло там отвратительно. Пол устилали мелкие кости и лоскуты кожи, на сталактитах пористыми шапками наросла сера. Зато подземный источник приносил приятное тепло.

— Ладно, Ларт. Что-то расскажу. Только я сам половину не понимаю.

Ларт задумчиво отчищал клинок, любовно полируя его круглым камнем, рассматривал со всех сторон. Рехи так и не научился ценить настоящие оружие, поэтому счел обмен справедливым.

— Хочешь сказать, что мы реально идем к Разрушенной Цитадели? — удивился Ларт.

— А ты все это время думал, что нет?

— Я думал, ты Лойэ свою искать будешь в Бастионе. Хотя, знаешь, вряд ли она могла пройти через этот перевал, даже если добралась до гор. — Рехи глухо зарычал и замахнулся кулаком, Ларт примирительно выставил перед собой руки: — Все, молчу.

— Молчи, — прохрипел злобно Рехи. — Иногда просто нужно верить. Не во что-то вроде культа Двенадцатого, а в кого-то. Я же в тебя поверил.

Ларт застыл на мгновение. Крупные губы дрогнули, а потом их уголки приподнялись в неуверенной улыбке. Не привычном оскале торжества и не в горькой насмешке. Ох, Рехи прекрасно знал все недобрые улыбки повелителя полукровок, хитрые, беспощадные. Эта отличалась. Настолько, что от нее сердце запело.

— Даже не знаю, как передать… Это так звучит. В меня поверили… — растерянно отозвался полушепотом Ларт. Он смотрел прямо, ярко-синие глаза раскрылись и округлились. Исчез небрежный хитрый прищур. В тот момент Ларт показался невероятно открытым и почти наивным.

Рехи невольно улыбнулся и встряхнул головой. Он раньше не знал, как называть это сложное чувство. Теперь буквы сложились в нужное слово. До-ве-рие — вот, на чем стоял прошлый мир. Вот, чего он лишился на самом деле. Вовсе не веры, а доверия друг к другу.

— В Лойэ я тоже верю. Нет, Ларт, мы все-таки идем в Бастион, — словно познав разом все истины, уверенно сказал Рехи.

— А куда потом?

— Сам не знаю. Может, получится остаться в Бастионе. А может за ним кто-то и живет. Наверное, там что-то есть.

— Но твой хваленый «проводник» говорил про Великий Разлом. Значит… мы все обречены, — помрачнел Ларт. Быстро же он все схватывал, а Рехи не хотелось признавать то, о чем твердили ему постылые провожатые.

— Сумеречный Эльф и Митрий говорят, что нужно дойти до Цитадели. Но они постоянно исчезают. Я не знаю, чем они там занимаются, с кем воюют.

— Может, пытаются распутать те самые линии, о которых ты твердишь?

— Может быть. А может быть, смотрят за нами и смеются. Я им не верю, в них не верю. Почему мы должны исправлять ошибки каких-то полубогов? Да кто мы вообще такие для этого?

Радость сменилась негодованием и даже обидой. Рехи вскочил с места и со всего маху ударил кулаком в стену. От сбитых костяшек по всему телу прошла волна острой боли. Рехи отшатнулся и заохал, мотая головой и выкрикивая проклятья. За разговорами он совсем позабыл об израненных руках. Или же так желал заглушить свой бессильный гнев на все эти недовысшие силы. Да, мир умирал. Мир гиб от неправильных линий, от разломов, от извержений и огня в небе. А Рехи хотел просто найти Лойэ. Но даже если бы она простила, если бы они прекрасно зажили где-то втроем, то мир бы все равно продолжал свой бег к смерти.