Невеста Черного Медведя (СИ) - Миколайчук Светлана Сергеевна - Страница 34

Я безумно боялась, что хозяйка притона, именовавшаяся Ванессой, вот-вот скажет, что подобрала для меня клиента. А ведь я еще даже не нашла гонца, который мог бы сообщить моему мужу о том, где я нахожусь.

Я еще раз убедилась, что пути Господни неисповедимы. Я, Элизабет Хэдли, супруга благородного барона, упрашивала Ванессу взять меня работать в доме или на кухне, но только не в притоне обслуживать мужчин! Я рассказала, что замечательно справляюсь с хозяйственными делами, и умею готовить такие блюда, от которого не отказался бы и самый привередливый клиент. А в дополнение добавила, что у меня уже есть седина в волосах и шрамы на правой руке и груди, а это может оттолкнуть клиентов.

- На домашнюю работу я могу взять любую десятилетнюю девчонку за одну только еду и теплый угол, а, что касается шрамов, то ночью все кошки серы, - отвечала она, - внешне ты очень привлекательна, и этим можешь заработать гораздо больше. Сама что ли не видишь? Да и спрос сейчас не на глупых девчонок, которых полным-полно в любой деревне, а на красивых представительных женщин, вроде тебя. А насчет твоих кулинарных способностей…

Ванесса задумалась, и хлопнула себя по рукам:

- В общем, хоть ты еще не выздоровела, без дела сидеть ты у меня тоже не будешь. Отправишься с Эмлин на базар, и купите немного рису, изюма и чего там еще, ты сказала. Но только немного, чтобы я сначала проверила, как ты это все готовишь. И не надейся сбежать, а то я тебе такую жизнь устрою! Бесплатно работать будешь, пока жива.

Это был мой шанс, и я спрятала свой характер так далеко, как никогда раньше.

Эмлин была дочерью хозяйки притона, но выглядела рядом с ней серой мышкой, да и характером вышла спокойнее и мягче. Я привела себя в порядок, и вместе с ней вышла в город. Как я и подозревала, с нами пошел еще мужчина, видимо, Ванесса все-таки опасалась моего побега. И не зря, у меня было огромное желание сбежать от нее. Однако, я рассудила: если удастся сбежать, то деньги до вечера я вряд ли заработаю, чтобы найти себе ночлег, а в городе, где нищих и калек отталкивают ногами, чтобы не подхватить заразу, сомневаюсь, что найду доброго человека, который меня бескорыстно приютит и накормит.

В результате, единственным приютом в Манчестере для меня был только дом Ванессы. У меня была именно та ситуация, которая называется безвыходной.

Люди в Манчестере были разные: полуголые нищие, величавые вельможи со свитой, купцы, зачастую толстые и медлительные сродни монахам, пошлые девицы в застиранных платьях, да и просто – хамы и воришки. У многих на улицах проходила вся жизнь – там и спали, и ели, и работали.

Во время дороги мы с Эмлин разговорились, и на обратном пути после рынка она скромно попросила:

- Элизабет, давай обратно пойдем по той улице, через цирковой шатер.

Эмлин остановила меня возле куполообразного шатра и стала кого-то выглядывать.

- А почему они не показывают представление? – удивилась я, когда увидела спокойно отдыхающих циркачей.

К тому же я впервые здесь встретила небродячий цирк; жонглеры, акробаты и все остальные в их труппе выглядели ухоженными и, я бы даже сказала, упитанными. Определенно, они дорого ценились.

- Это не просто цирк. Он принадлежит одному дому, такому же, какой содержит моя матушка, и представление у них бывают только по вечерам. Считается, что здесь работают самые прекрасные, гибкие девушки и парни. За ночь с ними люди платят хорошие деньги, - и Эмлин шмыгнула носиком.

А ведь неплохо придумано – показать во всей красе тех, чье внимание и тело покупаешь на ночь. Вот это маркетинговый план у их хозяина!

Я догадалась без слов, кого так ждала Эмлин. Рядом из выбеленного особняка, который являлся публичным домом, неторопливо вышел высокий загорелый парень лет семнадцати. У него были светлые прямые волосы до плеч и серые глаза. Чувствуя на себе взгляды, он вел себя степенно и даже несколько высокомерно, что очень привлекало как молодых девушек, так и женщин в возрасте. Пожалуй, впервые за все время моего пребывания в Манчестере, я заулыбалась, ну, как такая наигранность в поведении мальчишки может не смешить! Неужели, этого никто не видит? Совсем ни у кого чувства юмора здесь нет?

- Ты над Кристианом смеешься?! Элизабет, это же самый красивый парень в городе! Пойдем-пойдем, он же все слышит, Элизабет! – оттащила меня за руку моя спутница, а потом шепотом похвасталась, - ты знаешь, а ведь мне цыганка нагадала, что я за него замуж выйду, представь себе!

- Ах, ну раз, цыганка нагадала… цыганки же такие правдивые, - сказала я на веселой ноте, а затем стала серьезней, - Эмлин, послушай, такие мужчины, как Кристиан, очень избалованы женским вниманием, и я никому не пожелаю иметь такого мужа. Да и к тому же, ты очень добрая и милая девочка, и я уверена, что Господь даст тебе в спутники такого же хорошего человека, как и ты.

- Ты только посмотри на него! О чем еще может мечтать девушка?

- Эмлин, ты совсем юная, а я уже видела подобных мужчин, когда еще жила на своей Родине, - с улыбкой и, как можно мягче, я попыталась «открыть» ей глаза, - и могу тебя уверить, что этот человек не принесет тебе счастья, которого ты от него ждешь.

Вдруг глаза моей спутницы округлились, и она покраснела. Оказалось, Кристиан возник за моей спиной, пока я говорила о нем нелестные вещи.

- И многих ты так уже настроила против меня, а, милашка? - вальяжно повел бровями и улыбнулся Кристиан.

- Я никого не настраивала. Ты сам это сделал своим поведением, - спокойно ответила я, абсолютно не реагируя на его попытку покорить меня бровями, глазами и взмахами белокурых волос.

После секундного поединка взглядов, он вдруг сказал:

- Я тебя не знаю, это точно. Как тебя зовут?

Я вздохнула и отвернулась, не собираясь поддерживать беседу. Наверняка, мы бы так и ушли с Эмлин без продолжения этого дурацкого знакомства, но меня отвлек детский крик.

Обернувшись, я увидела, как торговец овощами, держа за руку пятилетнего воришку, лупит его. Я начала возмущаться жестокостью мужчины, и сказала, чтобы он немедленно отпустил ребенка.

- Ага, а кто мне платить за украденный его сворой товар будет? Ты, что ли?

- А ребенок тебе чем заплатит, что ты ему руки выворачиваешь?

- Ты мне еще указывать станешь! Коли твой малец, так плати, а иначе не лезь не в свое дело!

Из циркового шатра подошел к нам мужчина лет тридцати пяти, и устало сказал:

- Джо, от тебя только в аду отдохнешь, ты же знаешь, что днем мы спим, - в его голосе не было злости, и, казалось, он разрядил обстановку, - сколько лет с тобой соседствуем?..

- Много, дружище, - вдруг расплылся в улыбке вредный торговец, - но товар есть товар!

- Держи свою монету, и отпусти мальчишку.

И так без лишнего шума все разрешилось. Когда ребенок скрылся из виду, мужчина из цирка совершенно спокойно обратился ко мне:

- Мало кто считает нужным заступаться за воришек в таких случаях, это ведь не Ваш ребенок?

- Нет, - и я в последний раз обернулась на торговца, - не дай Бог кому-нибудь такого отца.

-У него и так, насколько я знаю, нет ни семьи, ни детей.

- Да, природа знает свое дело, - заключила я.

Мужчина взглянул на меня и с улыбкой добавил:

- Точно сказано. Уже темнеет, может вас с подругой проводить?

Я давно не встречала такого спокойного уверенного человека, и он отдаленно напомнил мне Оливера. Во мне зародилась надежда, что он поможет мне выбраться из Манчестера. Я не хотела терять шанс на свое спасение. Эмлин крутилась рядом, поглядывая через мое плечо на Кристиана неподалеку. И, несмотря на человека, которого Ванесса отправила с нами, я все же согласилась, чтобы нас с Эмлин проводили.

Нашего провожатого звали Альберт, и он являлся одним из управляющих цирка. И хотя он аккуратно ушел от разговора о своем происхождении, я поняла, что он далеко не простолюдин, в отличие от Кристиана.

На душе у меня скребли кошки. Пуская в ход все свое женское очарование, я «наводила мосты» с Альбертом. Он казался почти приличным человеком среди моего нынешнего контингента и лишь один раз предложил мне заплатить за вечер, когда узнал, что я живу у Ванессы. Я изо всех сил постаралась не послать его, а просто вежливо отказать.